“Older Than I Am” — Lennon Stella

“Lonely” — Justin Bieber

“Bad Child” — Tones And I

“Modern Loneliness” — Lauv

“Lie Like This” — Julia Michaels

“At My Worst” — Pink Sweat$

“Love Songs” — Sarah Barrios

“Wonder” — Shawn Mendes

“Take Care of You” — Ella Henderson

“Golden” — Harry Styles

“love language” — Ariana Grande

“What a Man Gotta Do” — Jonas Brothers

“Wildest Dreams — Taylor Swift

“lie to me” — Tate McRae & Ali Gatie

“Hold On” —Chord Overstreet

“Stay” — Gracie Abrams

“Last Time I Say Sorry” —Kane Brown & John Legend

“XO” — John Mayer

Сантьяго

Три года назад

Толпы болельщиков ревут вдалеке, подпитывая адреналин, нарастающий внутри. Огни отражаются от капота красного автомобиля Бандини. Пот струйками стекает по моей спине от тепла вибрирующего двигателя.

Я делаю глубокий вдох и задерживаю его внутри, когда каждый из пяти огней гаснет.

Vamos — поехали. Я нажимаю на педаль газа. Машина визжит, когда проносится мимо первой прямой. Ноа, мой шурин и лучший гонщик Формулы-1, возглавляет группу гонщиков. Его задний бампер остается на расстоянии вытянутой руки, когда я прохожу первый поворот позади него.

Из-за влажности после дождя щиток моего шлема запотевает, пока мы мчимся круг за кругом. Скользкие дороги бросают вызов моим навыкам и шинам. Я приподнимаю защитный козырек на дюйм, позволяя горячему воздуху изо рта выходить через щель в шлеме.

Мои легкие сжимаются с каждым тяжелым вдохом. Я преодолеваю усталость и пытаюсь обойти машину Ноа. Он держится в центре трассы, что делает невозможным занять первое место.

— Лучше контролируй свою машину в четвертом повороте. Ты едешь неаккуратно, потому что там мокро, — говорит в наушник Джеймс Митчелл, директору команды Бандини.

— Понял, — я крепче сжимаю руль, сосредоточившись на дороге.

Поворот за поворотом я разгоняю машину до скорости Ноа. Хотя он член семьи и мой товарищ по команде, мы оба жаждем отнять друг у друга победу. Но вместе мы работаем как пробивная сила Бандини, соревнующаяся со всеми остальными.

Ноа заезжает на пит-лейн, нуждаясь в новых шинах, оставляя трассу и первое место открытыми для меня. Это мой момент.

Все имеет значение. Каждый вздох, каждый поворот колеса, каждая чертова секунда.

Сердце учащается, когда я проезжаю мимо очередной размытой трибуны, заполненной ликующими болельщиками. Мое тело гудит от прилива энергии. Это ощущение не сравнимо ни с чем другим. Я никогда в жизни не был под кайфом, но я предполагаю, что мои ощущения похожи на него — головокружительные и непередаваемые. Я улыбаюсь под шлемом, проезжая мимо толпы.

Ноа возвращается на трек и обгоняет меня на последней прямой. Его шины визжат, когда он нажимает на тормоза на повороте.

Я нажимаю на кнопку, чтобы переключить передачу.

— Ублюдок. Всегда жаждет внимания.

— Наши компьютеры показывают, что ожидается небольшой ливень. Ради всего святого, следи за лужами и не врезайся в Ноа, — голос Джеймса эхом отдается в моем ухе.

— Они собираются разрешить нам перейти на мокрые шины?

— Думаю, скоро должен поступить звонок. Держись, — Джеймс отключает микрофон.

Туман от колес Ноа рассекает воздух. Видимость становится затруднительной, так как из-за шин Ноа вода еще больше брызгает на лобовое стекло. Я провожу рукой в перчатке по визору, вытирая конденсат.

Когда визор очищается от воды, я хватаюсь за руль обеими руками. У меня перехватывает дыхание, когда я наезжаю на скользкий участок тротуара.

Один вдох. Один поворот шины. Одна секунда, чтобы потерять все.

Контроль ускользает из моих рук. Машина проносится мимо нужного поворота. Я вцепляюсь в неуправляемый руль и вижу, что ад вырвался наружу.

— Черт. Черт. Черт! — я бью по тормозам, но ничего не помогает остановить машину достаточно быстро.

— Сантьяго, черт! Тормози! — Джеймс кричит что-то еще, но я не слышу его из-за стука крови в ушах.

Все вокруг расплывается, когда машина несется по гравию со скоростью более двухсот миль в час. Я мчусь к защитному барьеру, не снижая скорости. Переднее правое крыло врезается в шины, выстилающие бетонную преграду. Резиновые покрышки разлетаются, не защищая мой болид от сильного удара.

Мои зубы щелкают, а тело сотрясается от удара. Ослепительная горячая боль пронзает правую ногу. Сердце бешено колотится в груди, а из легких вырываются короткие, рваные вдохи. Каждая часть тела болит. Я смаргиваю слезы, а руки трясутся на руле.

— Сантьяго, ты в порядке? Команда безопасности уже в пути! — кричит Джеймс. Дрожь в его голосе выдает его страх.

Черт. Мир вращается вокруг своей оси, когда я смотрю на повреждения. Передний бампер похож на искореженный металлический шар, причем правая сторона получила наибольшие повреждения. Сзади меня клубится дым, затуманивая зрение.

Я поднимаюсь со своего сиденья. Резкая боль пронзает все тело, заставляя меня прикусить язык.

— Нужен медик. Сейчас же, — мои слова прозвучали как стон.

Джеймс ругается в микрофон.

— Ты можешь выйти из машины и пройти за барьер безопасности?

Барьер безопасности? Что за шутка, учитывая, что он прекрасно справлялся со своей задачей, защищая меня.

Я пытаюсь снять ремни, но очередной прилив боли вызывает у меня стон.

— Нет. Черт. Я не могу встать, — Я пытаюсь пошевелить пальцами ног, но правые остаются онемевшими. — Я не могу пошевелиться! Ай, Dios — Боже. Черт, черт, черт.

Негативные мысли подпитывают нарастающую внутри меня панику. Почему я не могу пошевелиться? Почему я не могу выбраться из этой гребанной машины? Вставай! Сделай что-нибудь!

Все, что я пытаюсь сделать, сопровождается резким уколом боли. Зрение затуманивается, а в горло поднимается кислота.

— Санти! Патруль безопасности почти на месте, — голос моей сестры гремит, когда она подбегает к сломанному барьеру. Металлический забор возвышается над баррикадой и отделяет нас друг от друга. Ее безумные карие глаза впиваются в мои, когда она судорожно хватается за звенья цепи.

— Майя. No te preocupes — не волнуйся! — я пытаюсь успокоить ее, снимая руль с приборной панели и бросая его на переднее крыло. От этого движения мое тело снова трясется, посылая очередную сокрушительную боль по правой стороне тела.

— Они вытащат тебя! Не двигайся! — голос Майи повышается, когда она зовет на помощь кого-нибудь из медиков.

— Я не смогу встать, даже если захочу, — мое тело становится горячим, пот струйками стекает по лицу. Все вокруг замедляется, пока я пытаюсь осознать боль в ноге. Так вот на что похож шок?

Адреналин выходит из меня, как сдувающийся воздушный шарик. Зрение темнеет, пока я пытаюсь сохранить сознание. Майя дергает свои каштановые волосы, пытаясь привлечь мое внимание, но я не реагирую. Обработка ее слов требует усилий, а мое тело хочет сдаться.

На место происшествия спешит группа безопасности. Они быстро задают вопросы, которые усиливают мою растущую тревогу. Я с трудом объясняю ситуацию, а они пытаются меня вытащить.

Майя подходит и цепляется за мою руку.

— Все будет хорошо. Скорая уже едет, — из ее глаз текут слезы.

— Это так чертовски больно. Я думаю, что могу потерять сознание.