Я ухмыляюсь.

— Властно.

— Я покажу тебе властность. Встань на колени перед своей королевой, иначе я сделаю все сама.

Я качаю головой и опускаюсь на землю. Хлоя задыхается, когда я провожу поцелуями по внутренней стороне ее бедра. Мой язык исследует место, которое я так хочу попробовать, и тело Хлои прижимается к матрасу. Я переключаюсь между сосанием ее клитора и дразнящими движениями у входа.

Я зацикливаюсь на звуках, которые издает Хлоя. Каждый вздох, каждый стон, каждый чертов всхлип, вырывающийся из ее рта, разжигает чудовище внутри меня. Она выкрикивает мое имя, а ее руки сжимают простыни над головой. Ее стоны становятся гимном в моей голове, который я хочу воспроизводить снова и снова.

Моя голова затуманивается по мере того, как Хлоя все отчаяннее требует освобождения. Она прижимается к моему лицу, и я улыбаюсь. Ее терпение исчезает, а моя уверенность резко возрастает, когда она хватается за мои волосы. Возникает укус боли, и я отвечаю на него жестким сжатием ее клитора.

Ее тело напрягается, а пальцы ног подгибаются, когда из нее вырывается еще один судорожный всхлип. Она отстраняется, а я вылизываю ее возбуждение извилистыми кругами, не останавливаясь, пока ее тело не расслабляется подо мной.

Это то, от чего я могу стать зависимым. Черт, о чем я говорю? Я зависим от нее.

Не знаю, почему я так волновался, опускаясь на колени. Хлоя бессвязно говорит, пока я ускоряю процесс поднятия с пола.

— Перекатись в центр кровати. — Говорю я через плечо, раскатывая презерватив по своему члену.

Хлоя следует моей команде. Я сажусь на кровать и скольжу по ее телу. Ее рука, прижимающаяся к моему плечу, останавливает меня.

— Ты доверяешь мне? — она смотрит на меня.

Доверяю? Я не могу представить, чтобы у меня были причины не доверять. Она поддерживала меня в течение нескольких месяцев, поддерживала в самые трудные моменты. Если и есть кто-то, кому я должен доверять, так это она.

Мое горло сжимается, когда я киваю головой.

— Тогда ты можешь снять его? — она смотрит вниз на мой протез.

— Снять? — мой голос — лишь шепот в темноте. Могу ли я это сделать? Хочу ли я вообще?

— Я клянусь, что для меня не имеет значения, что у тебя нет ноги, руки или чего-то еще. Это не определяет, какой ты человек. — Она прикладывает ладонь к моему сердцу. — Это определяет. А у тебя оно одно из самых красивых.

Мой пульс учащается, когда я смотрю вниз на то, что меня сдерживает. Предполагается, что секс — это самое интимное, что может быть между двумя людьми, но это похоже на нечто большее.

Последний раз был ничем иным, как катастрофой, и я беспокоюсь, что сегодняшний вечер может быть таким же.

Но это Хлоя.

— Ты прекрасен для меня, несмотря ни на что. Это не имеет значения, — шепчет она хриплым голосом, прикладывая ладонь к моей щеке.

— Прекрасен? — моя ухмылка дрожит.

— Не позволяй этому вскружить тебе голову, — она закатывает глаза и улыбается.

Что-то в ней стирает страх, грозящий взять верх.

Я могу сделать это для нее.

Я могу сделать это для себя.

Я переворачиваюсь и сажусь, предоставляя ей свою спину. Трясущимися пальцами я нажимаю на штырь, расположенный в нижней части моего протеза. Он легко соскальзывает и падает на пол. Следом снимается носок, и я кладу его на тумбочку.

Вот и все. Это последняя вещь на моем пути.

Используя силу своих рук и единственной здоровой ноги, я двигаюсь назад по ее телу. От улыбки, которой Хлоя улыбается мне, у меня в груди все сжимается. Не из-за нервов, а потому что она действительно счастлива быть со мной.

Черт. Я никогда не думал, что кто-то может так смотреть на меня из-за моей ноги.

— Спасибо, что ты остаешься собой со мной, — ее глаза блестят, лунный свет подчеркивает непролитые слезы.

Я наклоняюсь и целую ее со всеми эмоциями, которые чувствую внутри себя. Страх, счастье, желание… волнение. Мир исчезает, и мы остаемся вдвоем.

Я держу ее взгляд, выравнивая себя и проникая в нее, полагаясь на силу своих рук и хорошее колено, чтобы удержать меня. Мое тело содрогается, когда я заполняю ее до отказа. Я закрываю глаза, наслаждаясь моментом, когда мы становимся одним целым.

Хлоя — это рай, ад и все, что между ними. Это экстаз и яд. Похоть и любовь. Все, чего я хочу, и в то же время все, чего я боюсь.

Хлоя выгибает спину, когда я отстраняюсь, чтобы снова вонзиться в нее. Ее руки прослеживают изгибы моего позвоночника, и моя кожа горит там, где задерживаются ее прикосновения.

Мои глаза не знают, на чем сфокусироваться. Ее лицо улыбается мне с каждой унцией эмоций, которые я испытываю в ответ. Ее сиськи трясутся от каждого толчка моих бедер. Наши тела соединяются во всех смыслах. Физически. Эмоционально. Как два сердца, связанные вместе красной нитью судьбы.

Она впивается ногтями в мою спину, когда темп меняется от неторопливого к отчаянному, становясь все более небрежным с каждой минутой. Пот покрывает мою кожу, когда я трачу каждую каплю энергии. Она встречает меня с готовностью, соизмеряя мою силу со своей.

Наш секс такой же, как она — дикий и безумный.

Хлоя насаживается на мой член, вращая бедрами с каждым ударом. Я вцепился в ее волосы и дергаю, прижимая ее тело ближе к своему. Нет ни одного участка кожи, который бы я не лизал и не покусывал. Она на вкус как лето, соленый привкус наших усилий стекает по ее коже.

Жар пробегает по моему позвоночнику, словно пламя, лижущее мою кожу. Стоны, которые она издает, когда я меняю позу, подпитывают растущее во мне желание.

Блять. Ощущения с Хлоей подобны скорости на трассе после победы в гонке. Это прилив сил, который приносит мне больше удовлетворения, чем клетчатый флаг или пьедестал почета.

Она рассыпается на кусочки, когда я надавливаю большим пальцем на ее клитор. Мой член пульсирует, когда она сжимается вокруг меня. Я рычу, вбиваясь в нее еще несколько раз, и разрываюсь на части, ощущая освобождение.

Хлоя Картер уничтожила меня во всех смыслах. Она разорвала меня на части, а затем склеила обратно, восстановив изнутри.

Я не позволю этой девушке уйти.

Ни сейчас, ни когда-либо еще.

Хлоя

Слабый звук гитары пробуждает меня от глубокого сна. Это призрачная мелодия, не знакомая мне, но я все равно очарована.

Я подсматриваю одним глазом и замечаю Сантьяго, сидящего на стуле у большого окна. Луна освещает гитару, прислоненную к его бедру. Одна рука обхватила гриф, нежно касаясь струн.

Не могу поверить, что он снова взял в руки гитару. После всех слов о том, что он избегает музыки, он играет прямо здесь, у меня на глазах.

Неужели мне это снится? На всякий случай я сильно ущипнула себя за руку. Нет, он все еще там.

Музыка останавливается, и он поднимает взгляд на меня.

Я закрываю глаза и прикидываюсь спящей.

Он смеется про себя.

— Тебе не нужно притворяться. Я практически чувствую твой взгляд на себе.

Я приоткрываю один глаз и оцениваю его лицо. Тень улыбки делает его более юным. Даже счастливым.

— Попалась, — я прижимаю простыню к груди, когда сажусь.

Он хихикает, руки снова начинают двигаться, наполняя комнату музыкой.

— Какие-нибудь пожелания?

Мои глаза расширяются до боли.

— Что?

— У тебя есть любимая песня?

— У меня? — вопрос прозвучал шепотом.

Он драматично оглядывает комнату в поисках кого-то еще.

Я бросаю подушку ему в голову. Она падает на пол перед ним с тихим стуком.

— Ты знаешь, как играть «XO» Джона Майера?

Он перебирает начальные аккорды песни.

— Впечатляет. Это как приватный концерт, прямо из кровати, — я опускаюсь обратно на матрас, улыбаясь, когда он погружается в музыку.