— Потому что это камень любви, искренности и привязанности, — с готовностью ответила Твайла. Она говорила совсем как Оллин, идеально растягивала гласные и немного глотала окончание предложения. — Дарите его только тем, кого действительно любите, и возрождайте культуру великанов. Я точно знаю, где достать ралгар, и готов продать за полцены.

Элементали, она играла Оллина так идеально, что становилось тошно. Скольким она пообещала удачную сделку, о которой настоящий Оллин никогда не узнает?..

— Мы подумаем над этим, — ответила Зельда быстрее, чем Алекс успел задать ещё какой-нибудь вопрос. — Хотя нет, какое подумаем? Я точно хочу его. Подарю милашке. Но мне вот ещё что интересно…

— Вот эти серьги? — наклонившись чуть ниже к застеклённому стенду, предположила Твайла. — Уверен, что подделка.

— Правда? — Зельда наклонилась вслед за ней и, ткнув в первое попавшееся украшением, коим оказалось серебряное кольцо, едва слышно прошептала: — Пейзаж никак не меняется. Вокруг барьеры, и мне нужно немного времени, чтобы разобраться в их устройстве.

— Это серебро отличного качества, — чуть громче, чем было необходимо, сказала Твайла, и секундой позже понизила голос до шёпота: — На меня давит хаос, и мне это не нравится.

— Тогда начинайте сейчас.

— У меня такое чувство, что меня вот-вот раскроют.

— Не раскроют, вот увидишь. Ты стараешься ради благого дела.

— Правда? — кисло уточнила Твайла. — Я согласилась только из-за Нико и Сони, но вам всё придётся придумать, как…

Зельда решила больше не ждать. Настоящее чудо, что в череде всех этих событий, отнимавших у неё нервные клетки, она вспомнила о давнем обещании, которое на самом деле даже не собиралась исполнять. Это были лишь слова, брошенные в подходящий момент, ничего для неё не значащие. Но если уж после них Твайла начнёт работать усерднее, Зельда вложит в голос столько убеждённости и искренности, сколько никогда прежде не вкладывала.

Приблизив губы к вытянутому эльфийскому уху, Зельда передала привет от старого друга.

***

Для того, чтобы выдать себя за другого, мало украсть облик — нужно изучить поведение, манеру речи, узнать то же, что и этот человек. Твайла очень редко использовала хаос ради этого, обычно смена облика происходила быстро и ненадолго. Например, как это было с Мараксом. Она украла его облик ещё в самом начале его охоты на неё, научилась использовать крылья и знала, как управляться с чужим телом, но никогда не выдавала себя за него.

С Оллином ей пришлось очень сильно постараться.

Себастьян не рискнул тащить Оллина в особняк, поэтому для собственной безопасности Твайле пришлось обзавестись помощью Николаса. Под его присмотром и защитой его магии она изучала Оллина, тщательно запоминала его внешность и речь, от Зельды узнавала всё то, что он рассказал. Твайла понятия не имела, как его разговорили, и, вообще-то, не особо интересовалась этим, как и тем, где Себастьян и Зельда нашли пустую квартиру и почему решили устроить допрос именно там.

Она старалась ради Николаса и Сони, которой была намерена помочь. Искательница, вообще-то, была не так уж и плоха и не рвалась убить её, как это делал Кит в первое время. И после того, что сказал Альтан, она вообще будто забыла о существовании Твайлы. Не то чтобы её это сильно волновало или она вновь хотела оказаться в центре внимания. Гилберт отлично справлялся за всех сразу и ни на мгновение не забывал о её существовании. Если бы Твайла не знала о его ненависти к демонам, подумала бы, что он влюбился и не знает, как об этом сказать.

Это было бы просто ужасно.

Но, к счастью, ничего подобного не произошло. Твайла могла стерпеть нападки Гилберта и, честно говоря, предвкушала момент, когда он узнает, что именно она помогла Себастьяну и Зельде выйти на нужного им демона. Об участии Твайлы знал только Джонатан да несколько искателей. Здесь определённо не обошлось без уговоров со стороны Николаса, — скорее мольбы, потому что это, всё-таки, Николас, — и доводов Себастьяна и Зельды.

Как удалось уговорить Джонатана, Твайла не представляла. Вряд ли он поддался на щенячий взгляд Николаса, и вряд ли Кит или Эйс, имевшие на него больше всего влияния, вступились за неё.

Интересно, если она скажет, что помогала Пайпер, ей поверят? Или что она была наследницей Силы и всегда была на стороне Йоннет, Масрура, Фортинбраса и Аннабель? Даже если они редко виделись и она лгала ради них, они были на одной стороне.

Это очень странно: осознавать, что сальваторы, сильнейшие маги Сигрида, погибли, а она выжила, будучи всего лишь перевёртышем. За двести лет она уже смирилась с этой мыслью и почти не поддавалась злости и апатии, когда та вновь посещала её, но сейчас Твайле будто выбили землю из-под ног.

Зельда лишь передала привет, а Твайла сбежала, струсив, и теперь пряталась в дурацком туалете.

«Соберись», — твердила она себе, стоя перед зеркалом и хлопая чужими руками по чужим щекам. За все часы, проведённые здесь, Твайла ни разу не усомнилась в том, что плохо справляется с ролью, но теперь только об этом и думала.

Сколько людей уже заподозрили её в том, что она — не Оллин? Сколько его настоящих клиентов сейчас здесь и точно знают всю правду? Как скоро её раскроют, попытаются остановить, убьют?

Твайла не боялась смерти. По крайней мере, вплоть до этого момента. Она привыкла, что кто-то постоянно наступает ей на пятки, дышит в затылок, ломает рога или пытается подчинить её хаос. Она совсем не хотела так жить, но, привыкнув, жила. Жаловалась лишь в очень редких случаях и тем, кто точно её понимал. Николас, господин Илир. Возможно, даже Пайпер, хоть они и не успели сблизиться.

Но теперь Твайла очень боялась смерти. Она не знала, как проверить правдивость слов Зельды, и не знала, может ли вообще позволить себе надеяться хоть на что-то.

Твайла вцепилась в бортик раковины, из последних сил удерживая чужой облик. Ей нужно собраться, выйти отсюда и найти мерзавцев, виновных в стольких смертях. Доказать свою невиновность, но уже не ради себя, а ради Николаса и Сони.

Ради Фортинбраса.

Звук открывшейся двери был подобен грому среди ясного неба. Твайла подскочила, как ужаленная, и в панике включила воду, стараясь унять бешеное сердцебиение. Облик Оллина ведь не спал? Никто её не видел?..

— Я бы спросил, что ты здесь делаешь, но, вообще-то, сейчас ты точно можешь сюда заходить.

Твайла выдохнула, услышав голос Кита, и покосилась на него. Было непривычно видеть его в строгом костюме, где-то раздобытом в кратчайшие сроки, и при этом точно знать, что он не сумел аккуратно уложить волосы, что под пиджаком у него есть оружие, тщательно скрытое чарами.

Ему не нравилось, что он должен участвовать. Кит говорил об этом десятки раз, но Твайла его игнорировала. Ей самой не нравилось, что она согласилась помочь, и постоянно слушать его жалобы совсем не хотелось. Но сейчас он почему-то стоял рядом и определённо не выглядел так, будто случайно зашёл сюда в одно время с ней.

— Уходи, — прошипела она. — Нам пора начинать.

— У тебя волосы почернели, — ответил Кит, наконец посмотрев на неё. — Увидел, когда ты метнулась сюда. На секунду даже показалось, что облик спал. Всё нормально?

Твайла нахмурилась, недоверчиво фыркнув, но, выждав несколько мгновений, посмотрела в зеркало. Волосы были рыжими, коротко остриженными, совсем как у Оллина. Зато руки — не смуглые, а белые. Как у неё.

Она в ужасе отступила назад и даже тряхнула руками, пытаясь избавиться от наваждения. Это ведь только наваждение, верно?.. Она прекрасно держит чужой облик, хаос подчиняется ей, всё хорошо.

«Ничего не хорошо, — мгновенно возразила себе Твайла, чувствуя, как мир начинает сужаться и темнеть. — Всё плохо, всё плохо!»

Она метнулась в сторону, врезалась в открытую дверь кабинки и замерла, тяжело дыша. Кит стоял в метре от неё, подняв руки, будто сдаваясь. Краем глаза Твайла видела своё отражение в зеркале: облик Оллина спал. Она стояла в костюме, который был ей немного велик, с украшениями, от которых тошнило, и была собой там, где за это могли убить.