Николас не представлял, как им продолжать поиски.

Сальватор Лерайе пропала. Элиот Баурон, отслеживавший Движение, мёртв. Демоны хаотично нападают на разные точки мира. Николас сидит в особняке Гилберта и единственное, что он делает, так это ест аж три раза в день и спит больше шести часов. Ему определённо стало лучше от соблюдения такого режима, но не душевно.

Николасу всегда было страшно, ведь он никогда не знал, что такое безопасность. Лишь когда перед ним появилась Рейна, он смог ненадолго представить, что это, но до сих пор не ощущал этого в полной мере. Ему казалось, что он стоит под прицелом и даже не пытается как-то защитить себя, не говоря уже о побеге. Он убеждал себя, что способен сбежать откуда угодно, ведь он в совершенстве овладел одной из граней Движения и больше не нуждался в стандартных порталах, которые использовали маги. Но действительно ли он хотел постоянно бегать?

Поначалу это было необходимо. Рейна опасалась, что, окажись он в коалиции, они запрут его, и пыталась защитить от демонов. Но как бы Николасу этого ни хотелось, Рейна не могла вечно оберегать его. Он изучал Движение, но должен был также обучиться искусству магов, засвидетельствовать связь с сакри, наладить отношения с сальватором Лерайе, отыскать кристалл Масрура, доказать, в конце концов, что Третий и Арне сражаются на их стороне. Рейна была убеждена в этом, и Николас ей верил. Всегда.

Пока что всё было очень плохо. Любое упоминание Третьего вызывало нервный тик у Гилберта, хотя Николасу с каждым разом всё сильнее казалось, что тут нечто другое. Кристалл Масрура неизвестно где, сальватор Лерайе и вовсе использовала Переход аж месяц назад и до сих пор не вернулась. Чем она вообще занимается в каком-то другом мире? Николас надеялся, что чем-то очень полезным, иначе он будет разочарован. Или зол. Или всё вместе. Николас ещё не решил.

Он вообще ничего не решил.

— Может быть, — продолжила Рейна, словно знала, что у стен столовой есть уши, — нам следует поискать Твайлу?

По спине Николаса побежал холодок.

Он не боялся Твайлу. Она была едва не самой безобидной и доброй девушкой из всех, кого он только знал (и неважно, что он знал не так уж и много людей). Твайла всегда помогала ему, если он обращался к ней за помощью, и даже смогла убедить господина Илира, который укрывал её, не выдавать его коалиции. Николас прекрасно поддерживал связь с ними последние пару месяцев, но в день, когда демоны устроили засаду у дома господина Илира, Твайле пришлось скрыться. Маги и искатели, явившиеся на помощь, могли обнаружить её и забрать в зал Истины просто потому, что она была рождена демоницей.

Господин Илир уверял, что Твайла в порядке, что она всегда рядом с ним, но Николас не верил его словам. Он не представлял, куда исчезла Твайла и как долго она ещё будет скрываться. Что, если её уже поймали? Что, если её уже убили, пока он спит больше шести часов, отдыхает, ест всё, что хочет, и…

— Нико.

— Я слушаю, — пискнул он.

— Я молчала.

— Знаю. Но я слушаю, как ты молчишь.

Рейна закатила глаза.

— В зале Истины могут быть сотни отслеживающих заклинаний. Мы найдём её.

— Знаю, — тихо повторил он. — Но я… Я переживаю. Что, если коалиция установила наблюдение за домом господина Илира? Тогда нам придётся искать другое место и…

Он вовремя прикусил язык — у стен ведь и впрямь могли быть уши. Всё в этом трижды чёртовом особняке служило Гилберту, а тот ещё не доверял Николасу в полной мере. Он позволял ему свободно перемещаться и использовать всё, что есть в пределах особняка, а также обращаться к нему или Шерае по любому вопросу и для решения любой проблемы, даже самой маленькой и незначительной, но это была не та свобода, на которую рассчитывал Николас.

— Тогда давай узнаем, насколько остальные посвящены в это дело, — легко предложила Рейна.

Николас недоверчиво похлопал глазами.

— Узнаем? Как?

— Ты соскучился по Испании?

***

Для Данталиона эта неделя началась отвратительно.

На самом деле этим словом можно было описать весь последний месяц, но с недавних пор Данталион замечал за собой всё больше оптимизма. Это было совсем не в его стиле и нервировало почти так же сильно, как беспорядочные нападения демонов по всему миру.

Брешь в Берлине, за которой тщательно следили искатели, в одну из ночей просто исчезла. Сначала Данталион подумал, что Николас, этот неусидчивый мальчишка, неизвестно откуда взявшийся, отправился в Берлин и собственноручно закрыл брешь. Но спустя всего день она вернулась, и почти три стаи диких голодных ноктисов прорвались в город. Интересно, Ариадна до сих пор промывает мозги случайным свидетелям и убеждает семьи погибших, что виноваты не твари из иного мира? Наверное, у неё уже сотни вариантов для обмана.

Данталион сплюнул кровь с маленькими кусочками плоти и оглядел вид, открывающийся со стен крепости. Они остановили демонов раньше, чем те добрались до людей, но для этого Шерае пришлось в срочном порядке избавиться от всех свидетелей и заставить их уйти. Теперь ей предстояло устранить все следы, оставленные вампирами, и создать иллюзию спокойствия, которое не было нарушено. Данталион ей не завидовал — работы и впрямь предстояло много.

Он приложил ладонь ко лбу, вглядываясь в оживлённую береговую линию. Данталион давно не был в Испании, но ему казалось, будто эти пейзажи, даже со вновь отстроенными домами из стекла и металла, ему знакомы.

— Эй, — громко произнёс он, повернувшись к Лулу. — Где мы?

— Санта-Барбара, — ответила она таким тоном, будто это было очевидно.

Данталион нахмурился. Лулу пожала плечами, утёрла кровь с губ и посмотрела себе под ноги, где лежал истерзанный ею демон. Его тёмная кровь отпечаталась на её загорелом лице и остриженных по линию подбородка волосах шоколадного оттенка.

— А немного точнее? — всё-таки проворчал Данталион.

— Аликанте, — со вздохом ответила Лулу. — Я, вообще-то, тут родилась. Говорила же тебе.

— А-а-а, — протянул Данталион с притворным пониманием. — Аликанте. Да, точно. Я вспомнил.

Лулу выждала несколько секунд и произнесла:

— Ты ничего не вспомнил.

— Да к чёрту! Я не запоминаю оправдания тех, кто провинился.

Лулу проворчала что-то сквозь зубы. Данталион отмахнулся от неё, зная: Лулу не будет обижаться из-за такой мелочи. Она могла бы ещё попытаться использовать тот факт, что родом из Аликанте и совсем не хочет соваться сюда, если бы не упустила одного из демонов, которых они недавно выслеживали. К тому же, она уже давно не участвовала в настоящем сражении и её следовало хорошенько расшевелить. Половина вампиров, прибывших сюда, нуждались в этом.

— И кто займётся ими теперь? — спросила Лулу, носком ботинка пнув лежащего рядом демона. — Марселин же…

Данталион зарычал, метнув на неё предостерегающий взгляд. Лулу поджала губы, притворившись, что ничего не говорила. Остальные бродили по территории крепости, выискивая демонов низших рангов, забившихся по укромным местам, и определяли, кто лучше всего подходит для того, чтобы их кровь забрали. Данталион не был таким уж идиотом, чтобы позволять своим вампирам пить любую кровь, хотя во время драки, подобной этой, они поглощали столько, что начинало подташнивать.

Лулу подошла к ограждению и посмотрела вниз, во внутренний двор. Данталион услышал, как она втянула воздух сквозь зубы.

— Ух ты, — раздалось рядом с ним, — а тут очень… кхм, тут мило.

Лулу зашипела. Данталион сжал челюсти, подавляя желание прокусить неусидчивому Николасу горло.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — он развернулся к юноше, выскочившему словно из пустоты, и поймал его за ворот куртки. — Совсем из ума выжил?

— Рейна не любит долго сидеть взаперти, — пожал плечами Николас. — К тому же, Гилберт не имеет права удерживать меня.

Разумеется, это было правдой, но даже Данталион, любивший нарушать едва не каждое из правил, считал, что сальватору лучше не сбегать из безопасного места без предупреждения. Ему лучше вообще не пытаться сбежать.