— Насколько глубоко нужно было копнуть? — как ни в чём не бывало спросила Шерая, уперев одно колено в пол. Она не хотела пачкать светлые брюки, да и устала сидеть в таком положении, но Кемена не должна была заметить её усталости или смятение.

— Всё было записано, правда, — затараторила Кемена. — Все наши исследования, всё, что мы узнали благодаря питомцам… И у нас было бы больше, но Махатс что-то задел внутри Неапольского во время последнего эксперимента… Что-то вырвалось, и настала ночь, и погасли звёзды, и Блуждающие Души будто запели в унисон…

— О чём она? — совсем тихо спросил Хелдж.

Шерая едва не шикнула на него, но вовсе не потому, что хотела заставить заткнуться. Она успела забыть об его присутствии — ещё один признак её рассеянности и волнения, которое она никак не могла унять. Шерая без конца повторяла, что узнает, как справляется Гилберт, как только закончит с Кеменой, но продолжала отвлекаться.

— Что-то вырвалось, — повторила она, поняв, что Кемена так и бормотала всякую чушь себе под нос. — Что вырвалось?

— Ночь. Ночь, Шерая, — повторила Кемена, многозначительно посмотрев на неё. — Ночь сошла с небес, и всё, над чем мы так долго трудились, обратилось в прах! Неапольский убил их всех, я слышала, как они кричали, он и до нас едва не добрался…

— Но не добрался, — почти утешающе напомнила Шерая. — Вы с Махатсом сумели спастись.

— Но он нас нашёл! — взвизгнула Кемена. — Он находила нас снова и снова, будто сами боги вели! Он не слушался меня! Я приказывала остановиться, оставить нас в покое, но он не слушал! Чудо, что мы сумели спрятаться от него!

— И впрямь чудо, — повторила Шерая слова, сказанные минутами ранее. — Но почему Махатс решил оставить тебя? Разве вместе вы не сильнее?

— Я не знаю, не знаю! Он ушёл и не отвечал на мои письма… Я только знаю, — судорожным голосом продолжила Кемена, для чего-то торопливо пригладив сальные волосы, — что он продолжил ставить эксперименты. Наверняка у него появились новые питомцы, а я… а я своих потеряла, но я искала их, правда… И я…

— И ты пыталась в одиночку копнуть глубже, да? — любезно подсказала Шерая.

— Да! — едва не брызжа слюной, закричала Кемена. — Да, да! Я искала, я почти нашла ответ, но этот!.. — она несвязно выругалась, бросив яростный взгляд на Хелджа, но почти сразу же стала смиренной и тихой, когда обратилась к Шерае: — Я ведь не сделала ничего плохого, да? Я искала истину. Пожалуйста, Шерая. Помоги мне. Он держит меня здесь, а ведь я всего лишь искала истину!

— Прости, Кемена, — сказала Шерая, поднимаясь на ноги, — но за свои преступления ты ответишь перед фейским судом.

Кемена затихла, вытаращившись на неё. Шерая её ничуть не жалела: ни один маг не мог безнаказанно похищать сигридцев и ставить на них эксперименты. Она знала это достаточно хорошо, потому что сама когда-то была месте Кемены, пусть и за куда менее тяжкие грехи.

— Что? — Кемена наконец обрела голос и забормотала, царапая границу барьера: — Но ты не можешь!.. Как же так, Шерая? Ты должна помочь мне, должна! Такие, как мы, должны держаться вместе!

— Не понимаю, о чём ты, — отозвалась Шерая, рисуя ещё одни сигилы поверх уже существующих: для удержания магии Кемены под контролем, для подавления её воли, для ограничивания движений. Закончив, она повернулась к остальным и сказала: — Беро будет через минуту. Хелдж, стирай сигилы.

— Ты не можешь! — истошно заверещала Кемена, подскочив на ноги и замолотив по барьеру. — Ты больше не такая, как они, Шерая! Твоя любовь — лишь иллюзия, я слышу, как хаос шепчет мне об этом!

Шерая остановилась, медленно повернулась к женщине и оглядела её с ног до головы, мысленно напоминая себе не вершить самосуд.

— Ну же, Шерая, — судорожно шептала Кемена, пока двое рыцарей заламывали руки ей за спину и толкали вперёд, к лестнице. — Я слышу хаос, и он говорит мне: эта лживая любовь тебя погубит. Ты проклята, Шерая, проклята до конца своих дней!

Джонатан кинул на неё быстрый взгляд, который Шерая проигнорировала. Не говоря вдруг закричавшей Кемене ни слова, она первой поднялась по лестнице и даже придержала дверь. Рыцари тащили обезумевшую женщину на улицу, во двор, где они встретятся с Беро — Хелдж отказывался снимать чары, ограничивающие открытие порталов внутри его дома, хоть и сузил их до размеров двора. Кемена продолжала кричать, проклиная всех и вся, брыкалась, кусалась и пыталась пустить в ход магию, но Шерая подавляла её.

Это было сложно, ведь внутри всё бурлило от гнева и ненависти. Шерая могла стерпеть что угодно, но только не разговоры о проклятии и якобы лживой любви, существующей в её жизни.

— Ты умрёшь, Шерая! — вопила Кемена, упираясь ногами в каменную дорожку, по которой её тащили вперёд. — Умрёшь, если не поможешь! Я слышу, как звенят цепи!

Рядом с ней остановился Джонатан, успевший достать сигарету и даже закурить.

— Ты же бросил, — заметила Шерая, покосившись на него. — Года как два назад, наверное.

— Стресс, — раздражённо ответил Джонатан.

— А. Стресс. Понятно.

Метрах в двух от закрытых ворот, точно на границе сдвинутых барьеров, начал формироваться портал — Беро уже был здесь. Хелдж следил, чтобы Кемена не вырвалась, и Шерая похвалила бы его энтузиазм, — даже несмотря на тот факт, что у неё всё было под контролем, — если бы не чувствовала стресс, как и Джонатан, но иной природы.

Она протянула к нему руку, и он, не спрашивая, протянул ей пачку, откуда она вытащила сигарету.

— А ты вообще не куришь, — напомнил Джонатан.

— Стресс, — невозмутимо повторила она.

— Стресс, — вторил он почти бездумно. — Прекрасно, когда вокруг один стресс.

Шерая даже не успела отреагировать на его колкость. Портал сформировался, но из него вышел вовсе не Беро.

Уже оказавшись за границами барьеров, Кемена отчаянно завопила, когда рычащий Данталион набросился на неё, вырвал из цепкой хватки рыцарей и повалил на землю.

— Исчезни! — кричала Кемена, пытаясь отбиться голыми руками, с которых сыпались тусклые чёрные искры. — Исчезни, исчезни!

— Сука!

Данталион схватил её за воротник и со всей силы приложил затылком о камень. Енох и Артур попытались остановить его, но он, почти не прикладывая усилий, оттолкнул их и, наклонившись к лицу Кемены, прошипел:

— Как ты хочешь умереть? Мне вырезать твоё сердце или отдирать по кусочку, пока ты будешь истекать кровью? Может быть…

Шерая пусть и запоздало, но вскинула руки, и Данталиона дёрнуло в сторону. Он зарычал, быстро нашёл её и впился обезумевшим взглядом горящих красных глаз.

— Немедленно отпусти!

Джонатан быстро подбежал к Кемене и в один рывок поднял её в вертикальное положение. Беро, всё же вышедший из портала, бросил на Данталиона укоризненный взгляд и вместе с Хелджем помогал искателю не упустить беснующуюся женщину. Шерая магией заставляла Данталиона медленно отходить как можно дальше, впервые за весь вечер чувствуя, как напрягаются её мышцы — будучи первосотворённым вампиром, Данталион был чертовски силён и вполне мог противостоять её магии исключительно грубой силой.

— Шерая! — рявкнул Данталион, когда расстояние между ним, отчаянно пытавшимся избавиться от алых нитей, тянущих его назад, и Кеменой увеличилось почти до трёх метров. — Она моя, слышишь?! Я должен убить её!

— Ты видишь, как он непослушный?! — взвизгнула Кемена, которую будто не волновало, что рыцари тащили её к открытому порталу. — Он был самым сильным, а теперь не реагирует на приказы!

— Засунь себе в задницу свои приказы! — пророкотал Данталион, на секунду сумев разорвать сразу несколько алых нитей, оплетавших его правую руку. Он дёрнулся вперёд, и Шерая пошатнулась из-за его силы.

— Не приближайся ко мне! — не унималась Кемена. — Ты должен делать то, что я говорю!

Данталион дёрнулся ещё раз и сумел сократить расстояние всего на шаг. В следующую же секунду тысячи алых нитей оплело всё его тело, потащило назад, как можно дальше от Кемены, уже оказавшейся у портала. Когда Беро вошёл первым, а рыцари толкнули Кемену так, что одна её нога оказалась за границей портала, Данталион громко и отчаянно закричал: