— И ты не Николас, — произнёс юноша, повернув голову в сторону Кита. — Жаль. Но спасибо, что не напали.
Кит был уверен, что после этого Енох точно нападёт, но прямо перед ним из воздуха выпрыгнул Николас. Он практически налетел на юношу, грациозно отошедшего в сторону, однако быстро восстановил равновесие и выпрямился, впившись к незнакомца горящими фиолетовыми глазами. Кит не представлял, использовал ли Николас магию или же Рейна овладела его телом, и настороженно ждал, готовый, если потребуется, стрелять.
— Я понял, — неожиданно сказал Николас, глаза которого вернулись к привычному карему оттенку. — Спасибо, Рейна.
— Рейна? — с любопытством повторил незнакомец. — Ах да, точно. Она сказала мне, что ты можешь… Впрочем, неважно. У меня для тебя послание, Четвёртый сальватор.
Стоило незнакомцу сделать всего одно движение, как Енох кинулся вперёд, взмахнув мечом, но тут же врезался в невидимую преграду. Незнакомец улыбнулся ему, тогда как Николас оставался предельно серьёзным, и невозмутимо, почти торжественно достал что-то из широкого рукава шёлковой рубашки. Николас нахмурился, но взял предмет, и в то же мгновение юноша грациозно поклонился и сказал:
— Поторопись, Четвёртый. Время вот-вот наступит.
После чего исчез, растворившись в белом тумане. Невидимая преграда, которую отчаянно пытался сломать Енох, исчезла, и рыцарь едва не грохнулся на пол. Кит убрал пистолет и подбежал к Николасу, старательно рассматривавшему какую-то цепочку.
— Что это? — спросил Енох, выпрямляясь.
— Рейна сказала, что что-то важное, — озадаченно ответил Николас. — Но это…
— Это одно из украшений, которое было на Твайле, — выпалил Кит, не задумавшись ни на секунду.
Енох поднял брови, смотря на него, но Кит, лишь мгновением позже поняв, какую глупость сказал, торопливо продолжил:
— Когда мы были на аукционе. Она же выдавал себя за Оллина, и это цепочка была у неё.
— А ты хорошо запомнил, да?
— Я же должен был притворяться вместе с ней, вот и…
— Здесь кровь, — вставил Николас, показав испачканные пальцы. — Много крови.
Кит моргнул, удивлённый тому, что не заметил кровь сразу же, и пригляделся — на пальцах сальватора и впрямь были пятна красной крови.
— Рейна говорит, что нужен кто-нибудь с сильным нюхом.
— Данталион? — предложил Енох, всё-таки решивший убрать меч обратно в ножны. — Или Гилберт. Что вообще ты хочешь узнать? — тут же уточнил он, сведя брови к переносице.
— Кому принадлежит кровь. Я уже ищу, но мне что-то мешает… Должно быть, хаос или даже магия. Хочу перестраховаться.
Николас крепко сжал цепочку, спрятав её в кулаке, посмотрел на них и, ничего не говоря, исчез. Енох громко выругался. Кит бросился к ближайшему окну и увидел Николаса, переместившегося во внутренний двор, где его появления явно не ожидали.
Николас был готов действовать, и для этого ему было достаточно лишь слов Рейны. Раньше Кит бы поставил под сомнение даже сказанное сакрификиумом, но он ждал слишком долго, ничего полезного при этом не делая. Поэтому и побежал к лестнице, требуя, чтобы Енох сам осмотрел последнее помещение, которое им доверили.
***
Отговорить Гилберта было невозможно, и потому Шерая открыла портал к месту открытия последней бреши, куда её настойчиво зазывал Николас.
Сначала он появился перед ними, занимавшимися устранением демонов, полезших из другой бреши, максимально быстро закрыл её и сообщил, что они с Рейной обнаружили нечто важное. Затем Николас исчез, но секундой позже вернулся и сказал, что для верности притащит на место Данталиона. Шерая даже не успела ни о чём спросить: Николас коснулся её руки, Движением указав место открытия портала, и исчез. Как только Гилберт понял, что означает появившийся на её ладони сигил, он не успокоился, пока Шерая не сказала, что они последуют за сальватором.
Ей отчаянно хотелось, чтобы после десятка демонов, желавших убить его, Гилберт позволил себе хотя бы час отдыха, но понимала, что её надежды пусты. Он поручил Йозефу, вновь вернувшемуся к исполнению своих обязанностей, устранить последствия нападения в довольно оживлённой швейцарской деревне, после чего поставил Диону и Артура перед фактом — им предстояло работать и дальше. Они, разумеется, нисколько не возмутились, но на лице Дионы будто бы промелькнуло облегчение. То ли из-за того, что она вновь была в деле, то ли из-за того, что узнает, как справлялся Энцелад, в одиночку командовавший рыцарями у другой бреши.
Шерая вышла из портала последней и, закрыв его, огляделась. Рыцари и искатели продолжали прочёсывать дом и окружающую его территорию, пока Данталион, — надо же, Николас и впрямь перенёс его сюда, — очень громко объяснял сальватору, что тот не имел права тащить его сюда. Вампиры то и дело поглядывали на него, но вмешиваться не спешили. Шерая прекрасно понимала их: с распалившимся Данталионом даже ей было трудно управиться.
— Очень мило, что ты меня не любишь, — протараторил Николас, перебивая гневную тираду Данталиона, — но скажи мне, кому принадлежит эта кровь!
Гилберт едва не подбежал к ним и с озадаченностью уставился на простую цепочку в руке сальватора. Джонатан, за спиной которого расхаживал нервозный Кит, напряжённо следил за действиями каждого. Шерая поймала его взгляд и уже была готова спросить о причинах, из-за которых Николас поднял всех на уши, но искатель только пожал плечами.
— Ты издеваешься? — прошипел Данталион. — Я тебе что, собака? Как ты смеешь…
— Это Соня, — вдруг выдохнул Гилберт, широко раскрыв глаза. Не дожидаясь разрешения, он практически выхватил цепочку из рук Николаса и поднёс её к носу, после чего с шумом втянул воздух. — Да, это Соня. Это её кровь. И сама цепочка ещё хранит запах Твайлы, — добавил Гилберт с явной неохотой.
— Шутишь? — Данталион фыркнул, забрал цепочку и принюхался к ней. — О, черти, это действительно Кински. Кто бы мог подумать!
— Где ты это нашёл? — спросила Шерая, посмотрев на Николаса.
— Я… — он замялся, вжал голову в плечи и почему-то уставился себе под ноги. — В общем, Рейна помогла.
Шерая не верила в такой ответ. Она достаточно уважала сакрификиумов и знала, что они не всегда раскрывают пределы своих возможностей, однако шестое чувство шептало, что Николас о чём-то недоговаривает. Может быть, даже врёт. Об этом говорила и его взволнованность, но, возможно, он просто чувствовал себя неуютно, находясь в центре внимания. Марселин говорила ей, что иногда Николас может быть очень стеснительным.
— Я слежу за тем, куда ведёт этот след, но меня постоянно что-то сбивает, — торопливо продолжил Николас, так и не подняв глаз. — Мне нужно время, чтобы избавиться от этого.
— И тогда ты найдёшь Соню и Твайлу, да? — уточнил Джонатан, нахмурившись. — Ты уверен, что магия приведёт к ним, а не к, например, их вещам?
— Уверен. Рейна точно знает, что делать. Но нужно время, — севшим голосом повторил Николас.
— Сколько? — выпалил Гилберт.
С каждым днём он всё хуже прятал своё нетерпение. О бойне-аукционе он узнал слишком поздно, как и том, что Соня и Твайла были там. Если Твайле он искренне пожелал умереть, — что, в общем-то, было его нормальной реакцией на демонов, — то за Соню он переживал едва не сильнее Алекса. Гилберт отчего-то был уверен, что раз Соня жила под его крышей, то и он виноват в том, что демоны забрали её. Он вознамерился сделать всё возможное, чтобы отыскать её: всячески сотрудничал с искателями, нередка сам вызывался помочь Алексу и Николасу, не способных отыскать хотя бы одну зацепку, и всё чаще появлялся возле брешей. Гилберт говорил, что хочет лично посмотреть в глаза каждому демону, осмелившемуся сунуться в этот мир, но Шерая знала ещё одну причину, о которой он не говорил вслух: принцесса Сонал, от которой он просто прятался.
С недавних пор её всё чаще мучили головные боли, и в последнюю неделю они лишь усилились. Гилберт с натянутой улыбкой обещал ей помощь лучших целителей, а после, выходя из её комнаты, просто закрывал лицо руками и стоял, не шевелясь, несколько минут. Он устал, Шерая это видела, но любые её попытки устроить ему заслуженный отдых заканчивались провалом. Гилберт обещал, что обязательно отдохнёт, но не раньше, чем они найдут Соню живой и здоровой. О Твайле он не говорил, но Шерая и не спрашивала. Достаточно было того, что она сама помнила о демонице.
