Подъезжая к воротам города, путники остановились. Открывать им не собирались, но и обратного результата никто не ждал. Ролан подошёл к окну для стражников сам, когда попытки ведьмы не увенчались успехом.

– Я рыцарь Ордена, ты младше меня по званию и обязан послушать! Открывай! – твёрдо проговорил мужчина. На его квадратном, гладко выбритом лице, появилась злость.

Ролан нервно убрал короткие русые волосы со лба и громко ударил ногой в дверь. Результата не было. Аваира грубо оттащила его от ворот и приказным тоном указала рыцарям отойти как можно дальше.

– Вы, мерзкие, никому не нужные шавки! Открывайте, иначе я разнесу все стены в этом проклятом городе! – прокричала она, звонко стуча кольцами по бронзовому окну ворот.

Подождав всего минуту, она попятилась назад и достала из вещей, погруженных на её лошадь, странные мешочки. Аваира замахнулась и со всей силы швырнула сразу три в дозорную стену. Клубы пыли подняли булыжники, ветки, и щебень, в воздух. Аваира закашлялась.

За стеной послышался удар: камни, осыпавшиеся с толстой стены, повалились не только на сторону дороги, но и на стражников за воротами. С той стороны кто-то громко выругался и начал открывать дверь. Он выбежал навстречу стоящей впереди женщины, которую сопровождали около пятнадцати рыцарей.

– Идиотка! Ты что себе позволяешь? Пошла вон отсюда! «Никого не впускать, никого не выпускать!».

– Я разнесу весь этот город, если не попаду внутрь! – Аваира смело кричала на стражника, который был в два раза выше неё, и в три раза шире.

– Кем ты себя возомнила? Проваливай, иначе отдам приказ и тебя выдерут, как поганую козу, так и не спросив имени, – стражник развернулся, и направился к воротам. – Благодари Землю, что сейчас никому нет дела до твоих выходок.

– Меня даже сама смерть не остановит! Я Аваира Рокстер! Моя мать глава Крополиса, и я буду следующей, так что советую не наживать себе врагов среди ковена ведьм, – она говорила неправду, просто надеясь, что весть о смерти Гертруды пока не облетела всё королевство.

– Да хоть сама королева! Приказ есть приказ! – он развернулся и пошёл обратно. – Стены выдержат твои иллюзии.

Аваира достала ещё пять таких же бомб. Она замахнулась прямо в идущего спиной мужчину, и уже успела бы совершить задуманное, как из города послышался крик.

– Ваше Высочество! Он очнулся! Хвала Земле! Воспевайте, благодарите Её!

Стражник побежал внутрь, за ним рванула ведьма и рыцари Ордена. Теперь уже никто их не сдерживал.

Имаш стоял на площади, опираясь о столб с факелом. Синяки под глазами придавали его яростному взгляду и без того устрашающий вид. У ног принца лежала голова Гиссария. Дирт склонил свою, а палач, стоящий над наёмником, медленно убирал топор как можно дальше. Зигмунт склонился перед принцем и покорно ждал приказа. Амалия испуганно посмотрела в глаза Аваире, после чего медленно подняла голову к небу.

– Ваше Высочество! Вернитесь в постель! Я требую! Послушайте меня! Прошу, – лекарь держал принца за руку и легко тянул обратно в дом.

Наследник махнул рукой и Зигмунт последовал за ним. Имаш обернулся и твёрдо произнёс:

– Представление окончено! Все расходитесь.

Аваира бросилась к Дирту через толпу улыбающихся воинов. Один из стражников снял повязки с рук пленников и последовал за уходящим палачом.

Дирт распахнул руки, навстречу бегущей к нему ведьме. Амалия села на землю и дёрнулась от удивления, услышав громкий шлепок. Вместо крепких объятий Аваира влепила наёмнику сильную и громкую пощёчину.

– Подлец! Как ты мог? Как ты посмел? Будь ты проклят! – истерично прокричала женщина.

Дирт потёр щёку.

– И я рад тебя видеть. Кто тебе сказал?

– Не ты! Я тебе этого никогда не прощу, – она яростно била его по чему достанет. Наёмник же спокойно и аккуратно убирал её руки от себя. – Эгоист! Ты готов был умереть, оставить меня одну. Ради чего? Тебя не собирались казнить! Ты сам пошёл! На! Смерть! – она снова и снова попыталась ударить его ладонью после каждого произнесённого слова.

– Всё, успокойся, – он притянул Аваиру, и, против её воли, сильно прижал к себе. Та что-то пыталась сказать, но одежда мужчины заглушала любые её пререкания.

– От тебя воняет! – ведьма скривилась, отодвигаясь от наёмника. Она повернулась к Амалии и опустилась рядом с ней. Женщина провела пальцами по лицу девушки, отлепляя волосы от ресниц. – Идти сможешь?

Амалия кивнула. В глазах всё ещё стоял туман. Родной запах Аваиры успокаивал и заставлял почувствовать себя как дома.

– Тебя кто-то тронул? – тихо спросила ведьма.

Амалия покачала головой.

Дирт остановился у тела друга и попросил одного наёмника из толпы похоронить Гиссария как воина, а не как преступника. Медведь размялся и тяжело вздохнул. Его взгляд только сейчас зацепился за стоящий у ворот Орден.

– Я говорил тебе, что если ещё раз встречу, то убью. Помнишь? – прорычал наёмник.

– Уймись. Я вообще-то тебя спасать пришёл, – равнодушно проговорил Ролан.

– Оба заткнитесь, – Аваира помогла Амалии подняться, – мы уходим сейчас же, быстро заберите все свои вещи. Отмоетесь в ближайшей деревне. Оставаться тут нельзя. К нам направляется сам Сигурд.

***

После смерти Ирмы прошло две недели. Кира не смогла пережить утрату и присоединилась к дочери. Их похоронили в один день. Отец Ирмы, получая постоянную поддержку и ободрение от близких друзей, продолжил помогать стае с вылазками и проводил много времени со своими внуками.

Марк продолжил тренировать подростков, что только обрели свои дары Земли. Их встречи с Амалией становились всё реже. Постепенно девушке перестали требоваться тренировки, и она справлялась одна, но если у магички оставались вопросы, волк всегда был готов помочь продолжать ей осваиваться в законах стаи.

Грегом собирал разбросанные стрелы и забивал новые мишени для следующей группы детей. Амалия медленно шла на опустевшую поляну.

– Помогу? – предложила она.

Марк кивнул.

– Как чувствуешь себя? – спросил мужчина после нескольких минут тишины.

– Скучаю. Понимаю, что смерть Ирмы была неизбежна. Она хотя бы перестала страдать. Да и все мы когда-нибудь перестанем... А ты как?

Волк грустно улыбнулся и кивнул.

– Ребята веселят. Иногда что-нибудь скажут, или вытворят. С ними как-то просто. Забываешься. Сначала думал, что приношу мало пользы для стаи, когда торчу тут, вместо вылазок. Теперь даже рад. А когда замечаю успехи, или сопровождаю очередного выученного мной лазутчика в его первый патруль, то чувствую… Гордость? – он аккуратно, но с силой, выдернул стрелу из мишени, но та всё равно сломалась.

– Ты любишь детей. Это часто высоко ценится девушками.

Марк улыбнулся, прищурился, и посмотрел на Амалию.

– Ладно, ладно, я лично это ценю! – она повторила его выражение лица в ответ, и сразу же выпалила: – Ты воспитывал Йена с пелёнок, так что находить подход к детям для тебя не проблема. Кстати об этом… Расскажи о матери. Я давно не решалась расспросить тебя о ней.

Волк остановился. Он перестал улыбаться и отложил всё собранное на поляне. Сначала Амалия подумала, что он Марк не ответит, но тот присел на траву и пригласил её сесть рядом.

– В детстве у меня были жёлтые волосы. Ровесники обзывали цыплёнком, – он замотал головой. – Мама, её звали Эванна, целовала меня в нос и называла лучиком солнца, когда я в слезах жаловался на своих обидчиков. Отец всегда повторял, что нужно дать сдачи, что никогда не нужно терпеть унижений. Конечно, он был прав, но только в моём возрасте я не ждал советов и нравоучений, – Марк тряхнул головой, возвращаясь к ответу на вопрос. – Мама рассказывала сказки и много пела. Её голос для меня самый прекрасный, из тех, что слышал за всю свою жизнь, – он развернулся к девушке. – Артур никогда никого не любил, кроме неё. Но и не полюбить её было невозможно.

Амалия внимательно посмотрела в глаза волку.

– Вы так не похожи друг на друга. С Йеном. Как имея одних родителей, можно быть настолько разными?