Путь должен был занять всего пару дней. Такое расположение города выбрали не зря. Королю необходимо было держать местоположение наёмников в тайне, но и прибыть в столицу, как только гонцы несли бы недобрые вести, воины обязаны были как можно быстрее. Дирт планировал провести в дороге день, остановиться на ночлег, и после отдыха продолжить путь, больше не прерываясь.

Путники ехали по пустой узкой дороге. По одну сторону цвела дикая лаванда, по другую шумела река, за которой виднелся негустой зеленеющий лес. Девушка спустилась, и сорвала несколько цветов. Она спрятала их в сумку и поехала догонять так и не остановившегося наёмника.

– Почему Аваира не отправилась с нами? – Амалия решила заполнить неловкую тишину.

– У неё ученица. И ей необходима аудиенция короля Сигурда. Он прибудет через пару дней, – воин явно не хотел разговаривать.

Девушка задумалась. Почему её воспоминания обрываются именно тогда, в тот день, когда Йен стал вожаком. Она знать не знала, кто правит, что изменилось в мире. Почему возвращение в стаю стало ошибкой, что могло там с ней случиться? Потому что она умерла?

Смерть не самое худшее в жизни, хоть и единственное из чего нет выхода. Амалия осознавала, что даже из безвыходной ситуации она сумела выбраться.

Между Аурумом и военным городом располагалась деревня Люция. Она строилась на большой дороге и собирала у себя путников. Постоялых дворов в Люции было несколько, а близкий друг Дирта управлял одним из них. Между владельцами шла холодная война за каждого гостя деревни. Останавливаться путникам сейчас необходимо было только у тех, кому можно доверять. Весь день они ехали молча, ели в дороге, и не прерывались на отдых. Тело ныло. К вечеру Дирт съехал с тропы, направляясь на невысокий холм, откуда виднелась деревня. Они присели на траву и Дирт быстро проговорил:

– Совсем скоро солнце зайдёт. Когда стемнеет, наденешь капюшон и выдашь себя за Аваиру. Опустишь голову. Так лица не увидят, и будешь казаться ниже, почти как она. Я сниму комнату, спать буду на полу. Если снимем две, не поверят что ты – это она. Я подойду к владельцу, а ты пойдёшь сразу наверх. Никто не должен приглядываться. К ночи уже все либо пьяны, либо спят.

Амалия кивнула. Казалось, что мужчина копил эти слова всю дорогу, чтобы разом произнести. Девушка негодовала внутри себя, мысленно возмущаясь, отчего она не может обо всём расспросить, если наёмник когда-то стал ей другом.

День близился к концу, становилось всё холоднее. Солнце садилось, а огни ещё не зажгли. Путники вошли в деревню и сразу же направились в постоялый двор «Неутомимый воин», привязав лошадей. Девушка была почти незаметна за спиной Дирта. Двое мужчин у входа начинали пьяную драку за едва ли не последнее место в стойле. Наёмник грубо оттолкнул одного из них, освобождая путь. Войдя внутрь, Дирт сразу подошёл к стойке.

– Где Оливер? – прохрипел он.

– Я за него, уехал. Ты кто такой? – новый временный хозяин явно был неприветлив.

– Дирт Варринг, со мной Аваира Рокстер, – Амалия прошла к лестнице без лишних взглядов, – нам комнату на одну ночь. Уедем рано, – наёмник бросил на стол увесистый мешок с деньгами.

– В конце коридора, справа, – оценив сумму, уже мягче произнёс смотритель постоялого двора.

Амалия и Дирт вошли в комнату. Две кровати означали, что мужчина хорошо отдохнёт. Пахло сыростью и деревом. Дирт достал свёрток из своих вещей и направился к выходу.

– Мне нужно отдать заказ, я быстро. В бочке должна быть вода. Не ложись спать, дождись меня, я постучу три раза. Если стук не мой, к дверям не подходи.

Амалия вопросительно выгнула бровь, но мужчина никак не отреагировал и молча вышел. Девушка налила приготовленную воду. Как бы долго ей не хотелось полежать в деревянной, небольшой, но удобной ванне, и просто расслабиться, необходимо было успеть одеться до прихода наёмника.

***

Дирт обошёл стойла и через минуту был на месте. Он постучал в один из немногих в Люции богатых домов деревни. Высокие окна, железная дверь, и ухоженный сад могли себе позволить не все даже в столице. Дверь открыла молодая женщина. Платье из дорогой ткани, золотые кольца и серьги, украшенные рубинами, только прибавляли ей изящества и красоты.

– Ох, это Вы… Один? Проходите, – она убрала каштановые волосы на правое плечо, оголяя шею.

Дирт не зашёл дальше, чем за порог, молча протянул свёрток и пергамент, ожидая платы.

– Ох, он прекрасен… Ох! Ничего красивее я в жизни не видела, – вздыхала заказчица, восхищаясь кинжалом. Она восхваляла его с явно фальшивым западным акцентом. – Да, у королевы Тамиславы был изысканный вкус. Дирт, позвольте мне некую наглость. Останьтесь на ужин, и я отдам Вам двойную оплату.

Женщина улыбнулась. Она стала вдовой совсем недавно. Муж скончался от старости, но долго носить траур она не стала, получив в наследство три дома и каждый из трофеев войны. Она обожала холодное оружие, а покойный возлюбленный поощрял и всячески содействовал её интересам. Кинжал бывшей королевы стоил целое состояние, был обещан заказчице её покойным мужем, но продавать его, музей Аурума, конечно же, отказывался, отклоняя любые предложенные суммы долгие годы. В итоге получить символ любви, напоминающий о муже, женщина решила, прибегнув к не совсем законному способу.

– Меня устраивает оплата, – мужчина не сдвинулся с места.

– Нет, Вы не поняли меня. Мужчина, который способен воплотить мечту женщины, всегда достоин большего, – она подошла к нему почти вплотную. – Готова поспорить, что Вы много лет не ели вкусной домашней еды, которую, к тому же, приготовила шикарная, благодарная женщина, – заказчица похлопала ресницами.

– Вчера ел, – сухо ответил Дирт.

Пыл женщины поубавился. Теперь она чувствовала себя оскорблённой и отвергнутой. Вечерами ей было скучно и одиноко, так что она просто приняла правила своей же выдуманной игры. Теперь она может позволить себе купить что угодно, но то, что не продаётся, всегда блестит ярче.

– Ох, знаете. Вы не так меня поняли, – она отошла от наёмника кошачьей походкой. – Что если я предложу Вам парные топоры самих братьев Крэвитт? – женщина заметила, что хоть Дирт и не подаёт виду, но это явно та струна, на которой можно сыграть. – Ужин. И они Ваши. Ох, конечно же, я оплачу и заказ.

Дирт замялся. Он понимал, что так просто она не отступит. В снятой комнате ждёт Амалия. В городе Наёмников готов его личный контракт. Уходить без оплаты нельзя, иначе выкупить свой заказ уже самому мужчине будет нечем. Да и оставлять огромную сумму заказчице, обесценивая работу наёмника в целом, Варринг не собирался. Поднимать скандал среди ночи означало привлечь к себе внимание, которое путникам явно лишь помешает. Дожидаться дня и без громких разбирательств идти к старосте деревни времени не было. Дирт вздохнул и снял накидку.

– У меня есть всего полчаса. Только одно блюдо, – как можно вежливее произнёс он.

– Ох, чудесно. Большего мне и не нужно! Проходите, – вдова указала рукой на комнату за шёлковыми шторами.

Стол ломился от еды, что показалось наёмнику странным. Столовая, украшенная цветами и портретами, хорошо освещалась множеством свеч. Она пригласила Варринга сесть и позвала служанку. Та принесла приборы ещё на одну персону. Дирт посмотрел на стол, и, игнорируя изящество богатой жизни, отломил руками кусок от запечённого поросёнка. Он ел очень быстро, а хозяйка дома наслаждалась лишь вином.

– Я восхищаюсь сильными мужчинами. Настоящими воинами. Они умеют приручить холодную сталь, сделать острым самый тупой меч. Необходимо безграничное мужество, чтобы не просто пережить войну, а именно отвоевать землю для всего народа. Выгрызть победу зубами, и окропить её своею кровью, – она произносила каждое слово с особым наслаждением. – Ох, Вы оказали мне огромную честь, согласившись провести хотя бы несколько минут за столом со мною. Я сейчас вернусь.

Дирт откашлялся и вытер руки о белоснежную скатерть. Служанка, что стояла рядом с ним, раздражённо закрыла глаза. Вдова подозвала прислугу к себе. Теперь наёмник остался в комнате один. Он встал, собираясь уходить, но женщина неторопливо вошла. На ней ничего не было.