Но Джобс не успокоился.
Это было не в его характере.
Несмотря на неудачную встречу с президентом «Atari», он сумел отдельно встретиться с одним из хозяев компании Ноланом Бушнеллом и даже поинтересовался, не хочет ли тот войти в долю. За 50 тысяч долларов Джобс предлагал Нолану Бушнеллу треть доходов, полученных от продажи Apple.
К сожалению, и Бушнелл отказался.
Однако он помог двум Стивам связаться с известным венчурным инвестором Доном Валентайном, который, конечно, тоже заглянул в гараж Джобса. (Согласно Айзексону, Валентайн приехал туда на новеньком Mercedes-Benz, одетый в синий костюм, стильную рубашку с пуговками на воротнике и в клубном шёлковом галстуке.)
— Какой вы предполагаете рынок?
Джобс ответил:
— Около миллиона.
— Хорошая сумма. Но откуда вы её взяли?
В ответ Валентайн услышал, что хорошо известный рынок радиолюбителей — это ничуть не меньше миллиона, а уж новый — компьютерщиков — просто не может быть меньше. Его это не убедило, но он связал Джобса и Воза с парнем по имени Майк Марккула[32]. «Ему уже за тридцать. Но ему до сих пор нравятся игрушки. Может, он сообразит, что можно сделать с вашей».
В своей книге о Джобсе Уолтер Айзексон добавил к этому ещё, что Валентайна больше всего беспокоило практически полное отсутствие у Стивена Джобса маркетингового опыта. Ходить по магазинам и с рук сбывать продукцию? «Это совершенно несерьёзно. Если хотите, чтобы я вас финансировал, — сказал Валентайн, — найдите партнёра, который хорошо разбирается в маркетинге и организации поставок и способен сам написать бизнес-план».
«— Вы можете предложить нам такого партнёра?
Валентайн предложил сразу троих, и Джобс встретился с каждым.
И остановил свой выбор именно на Майке Марккуле.
Майку, бывшему гимнасту и талантливому инженеру, было 33 года, он даже уже ушёл “на пенсию” после удачной работы в “Fairchild” и “Intel”, где заработал миллионы на акциях. Майк оказался человеком осторожным и проницательным. Он рассчитывал каждое решение и, несомненно, достиг совершенства в разработке ценовых стратегий, сетей поставок, маркетинга и финансов. Несмотря на сдержанность своего характера, Майк всё же любил иногда блеснуть нажитым богатством. К гаражу Джобса он подъехал даже не на тёмном Mercedes-Benz, как Дон Валентайн, а на сверкающем позолотой Corvette с откидным верхом»146.
«Стив переговорил с Майком Марккулой, — вспоминал Воз. — И действительно, Майк сразу оценил наш компьютер как великолепное устройство, которое точно будет иметь огромный спрос. “Домашний компьютер”. Тогда даже термина такого не существовало»147.
«Майку в самом деле понравилось то, что у нас было, — восхищался Воз новым партнёром. — Он не походил на человека, который только и думает, как бы вас обокрасть. Всё у него было по-настоящему. Он даже проявил интерес к тому, чтобы финансировать нас, то есть сам заговорил о сумме порядка 250 тысяч, чтобы выпустить тысячу компьютеров. И говорил он о том, каким может оказаться будущее индустрии всех этих домашних компьютеров. Я-то думал о нашем Apple как о компьютере для тех, кто хочет сам моделировать научные задачи, а Майк говорил совсем о другом. О том, например, чтобы наш компьютер вошёл в самый обычный дом к самым обычным людям, а они с его помощью стали искать любимые рецепты или сводить дебит с кредитом. Он говорил, что скоро грядёт такое время. Он видел Apple II именно как домашний компьютер. И быстро согласился подписать с нами контракт, уверяя в том, что уже через пару лет фирма “Apple” окажется в числе пятисот самых богатых компаний. Сейчас видно, что даже Майк недооценил нашего успеха»148.
В общем Майк Марккула вложил в дело свои личные 90 тысяч и гарантировал двум Стивам кредитную линию на 250 тысяч долларов — в обмен на треть доходов. Компания «Apple» должна была стать корпорацией (специальный термин в американском законе; отсюда — Incorporated), Джобс и Возняк тоже получали по 26 процентов, а остальное шло в резерв149.
Дела налаживались, но Джобсу многое мешало.
Например, он продолжал верить, что ему как вегетарианцу совсем не нужно каждый день принимать душ и пользоваться дезодорантом. Это, конечно, отражалось на ходе дел. На официальных встречах не все соглашались смотреть на босые грязные ноги Стива. Иногда он даже шёл в туалет и там попросту споласкивал ноги в унитазе.
Но уверенности Джобс никогда не терял.
«Ищу прибежище, — писал он в одном своём рабочем интервью, — пусть требующее ремонта или реконструкции, но имеющее надёжный фундамент. Готов сокрушать стены, возводить мосты и монтировать освещение. За плечами огромный опыт, отличаюсь бешеной энергией, обладаю тем, что называют ви́дением сути. Не боюсь начинать с нуля. Имею навык публичных выступлений, умею воодушевлять людей и всячески помогать им в создании чего-либо грандиозного»150.
Джобс был доволен встречей с Марккулой, но Воза Майк огорчил. «Стив, — сказал он, — вам теперь придётся уйти из “Hewlett — Packard”».
Возняк страшно удивился: «Это почему?» Он никак не ожидал ничего подобного. Ведь он работал в «Hewlett — Packard» всё то время, пока разрабатывал Apple I и Apple II, и это ему нисколько не мешало: «Я вполне могу совмещать всё это и дальше».
«Нет, Стив, вам придётся оставить HP. — Майк был твёрд. — Больше того, Стив, всю эту проблему с вашей работой следует решать срочно».
Воз страдал.
Воз по-настоящему страдал.
Ведь до этой поры он воспринимал работу над своим компьютером как чистое развлечение, как прекрасное хобби. Он был уверен, что может заниматься любимым делом всю жизнь, ничего не меняя в своём социальном положении. Он не хотел владеть собственной компанией. Он хотел оставаться просто инженером. Почему-то он считал, что владельцу компании нужно постоянно надзирать за людьми и заставлять их работать. Он не представлял себя менеджером. Он не хотел власти. Он даже решил, что ни за что не пойдёт в создаваемый (им же) «Apple», а навсегда останется в «Hewlett — Packard» и, как прежде, будет разрабатывать компьютеры для собственного удовольствия.
«На моё решение остаться в “Hewlett — Packard” Майк отреагировал очень хладнокровно, то есть просто пожал плечами и сказал: “Ну, ладно”. Но Стив [Джобс] разозлился. Он был вне себя. Он-то лучше всех понимал, что будущей фирме нужен Apple II. Был нужен именно этот компьютер»151.
С этого момента Возняка стали засыпать звонками.
Звонили родственники, друзья, коллеги. Всем им Стив Джобс откровенно рассказывал, в чём тут дело, и вот они дружно звонили Возу. «Стив, ты принял ошибочное решение. Стив, 250 тысяч долларов, обещанные вам, — это большие деньги».
Но Воз упрямился.
Тогда Джобс позвонил Аллену Бауму, и тот, наконец, нашёл нужные слова.
«Он сказал: “Стив, ты должен решиться и сделать это. Ты хорошенько подумай. Ты можешь быть инженером, и стать менеджером, и разбогатеть, но ты можешь быть, как и хочешь, инженером, оставаться инженером и всё же разбогатеть”. То есть он сказал, что вполне возможно создать свою компанию и при этом остаться инженером. Это было в точности то, что мне нужно было тогда услышать: вот я могу оставаться внизу иерархии, как инженер, и не становиться менеджером. Тогда только я позвонил Стиву [Джобсу] и сообщил новость. Он был в восторге»152.
На следующий день Воз отправился в «Hewlett — Packard» и сообщил паре своих друзей, что вот он решил уйти с работы и создать свою корпорацию — «Apple». Как-то не сразу он сообразил, что вообще-то в подобных случаях надо сначала ставить в известность руководство. Он отправился к своему непосредственному начальнику, но того не оказалось на месте. Воз ждал этого начальника до второй половины дня, но он так и не появился. Зато подходили коллеги и говорили: «Стив, ты точно уходишь?» А он ждал. Не хотелось, чтобы прямой начальник услышал такую новость не от него самого, а от кого-то другого. Только перед самым окончанием рабочего дня нужный начальник появился в кабинете и Возняк сообщил ему, что решил уйти. Дальше всё развивалось очень быстро. Начальник отвёл Возняка в отдел кадров, там Стива расспросили подробнее, вот и всё: он больше не работает в «Hewlett — Packard».
