* * *

Кейел.

Солнечный свет заслонял улицу, мешал рассмотреть тени, а в снегу мерещились алые цветы. Они отберут аромат хвои – ледяная вечность станет моей тюрьмой. Не станет, Солнце заберет меня раньше, заслонит не только улицу, но и выжжет боль.

Часто моргая, погладил отполированный подоконник.

Почему «Вечность»? Из всех слов, почему именно это собирал Кай?

Тихо скрипнули дверные петли. Я ненадолго зажмурился и потер глаза.

– Давно ждешь? – спросил Дес, вихрем врываясь в гостиную.

– Нет.

Приглаживая мокрые волосы, осмотрелся, будто искал что‑то на мебели. Осененный какой‑то догадкой, щелкнул пальцами.

– Он в спальне!

– Кто?

– Отчет с поста охраны.

– Есть имена?

– Ну конечно есть! Целых два подозреваемых! Но какие… – Улыбнулся широко, повел рукой сверху вниз перед собой и добавил: – Один точно хорошенький.

Удивившись я вскинул бровь.

– Ты?

– Я и моя невеста. Уже подозреваешь нас? Будешь вино? – предложил, направляясь к небольшому буфету. – Замечательное! Двойной перегонки.

– Не буду, спасибо.

– Ты должен знать: я осуждаю тебя за это. Двойной перегонки. Другого не держу! А уж стоимость…

– Утро, Дес.

– Когда буду непроходимо зависим и болен, продам к скверне весь свой особняк! И знаешь, что сделаю? Найму крепких ребят, и пусть притащат мне виксарта. Приму его облик и буду жить, не зная горя! Подумаешь, шепелявым.

Я покачал головой. Он вытащил темную бутылку и, наполняя бокал, вернулся к важному разговору:

– Дело обстоит так. Когда у Альилы обострения, я вывожу ее на прогулку в лес. Подальше от города. – Донышко бутылки стукнулось о деревянную полку, дверца, медленно закрываясь, тихо простонала. Дес осмотрелся, остановил изумленный взгляд на мне и, направившись к креслу, стоящему у столика, посоветовал: – Уф… Ты лучше присядь. Можешь даже прилечь на диван, я не против.

Расположившись в кресле, стал ждать моих действий. Я выдохнул, выбрасывая поспешные выводы из затуманенного разума. Дес слишком дорожит севером, боится, чтобы в нем не погибли остальные балкоры, поэтому не мог призвать сюда Повелителей. Но все же обдумать этот вариант стоит. Мягкий диванчик прогнулся подо мной. Дес отпил вина, поморщился и, улыбнувшись, сказал:

– Возвращаемся к теме! Альиле становится легче в лесу, будто там ее фангр снова возрождается. Может, она его забывает, а лес напоминает о нем. – Склонил голову набок, тише поясняя: – Они какое‑то время успели пожить в лесу. И ты не подумай, что я весь такой заботливый, или хочу через больную эльфийку заполучить прощение для балкоров. Нет, все совсем по‑другому. – Вдохнул глубоко и, осторожно поставив бокал на широкий подлокотник, продолжил серьезным тоном: – На самом деле я и пара продажных ребят организовали в лесу землянку, и я всякий раз тащу с собой Альилу предлога ради. А там начинаю колдовать. Рисую все эти символы, круги на камне, режу мелкое зверье… Последнее ради забавы. Ну или… О! Любопытная схема! Это у моей невесты силы ведьмовские, а у меня знания, чтобы…

– Что ты несешь? – Я улыбнулся, Дес тоже.

Он пожал плечами и ответил:

– Не знаю, как оправдаться. Ты такой напряженный, что я начинаю боятся, а вдруг в самом деле на меня подумаешь. У меня и оправдания‑то действительно нет. Глупость только. Для тебя глупость, для других глупость, но не для меня. Альилу жаль, а приступы ее отпускают только в лесу. Она готова сидеть там часами и говорить с невидимым собеседником. Ее родителей пока не выпускают из города без весомых причин, а для невесты я постарался… – Выдохнул шумно. – Нас с ней отпускают на полдня‑день. Как только обострения начинаются, сразу письменно прошу разрешения.

Не всем на севере можно шастать через городские ворота. Уйти без разрешения можно лишь однажды, получив несмываемую метку между пальцев на левой руке. Так перестраховываются от шпионажа. Я хмыкнул, скрестив руки на груди, а Дес смотрел на меня с насмешкой в глазах, будто чего‑то ждал.

– Кто‑то хочет подставить тебя? – спросил я.

– Вот оно, – довольно протянул, откидываясь на спинку кресла.

– Кто имеет доступ ко всем прошениям? – Я потер глаза. Как же режет.

– Наделенный властью. Не забывай, что просто доступа к прошениям недостаточно. Нужно разбираться в символах.

– Опять приходим к наставнику… – У него все еще огромная власть и влияние. Он все еще заведует многими делами. – Неужели трудно найти ему замену?

– Не знаю. – Дес хитро усмехнулся. – Он же сам ее ищет. Не волнуйся, твоя идея поможет мне. После праздника отправлюсь с отчетом к начальнику. Пусть выносит вопрос с другими правителями на обсуждение. Отстранят безымянного наставника от дел, тогда и посмотрим, как поведет себя дальше. Кстати, праздник. – Снова взял бокал, но пить не стал. – Ящерка прибежала вчера. Волтуар уже сегодня на закате будет в городе. Праздник завтра. Ты не передумал? Мог бы не отходить от своей человечки. Потерпел бы всего один‑два их танца, а потом…

– Нет.

В горле запершило, в глазах потемнело. Им нужна эта встреча, мне нужна их встреча. Пусть уйдет к нему, пусть оборвет цепь. Тяжело дышать.

– Когда ты в последний раз нормально спал?

– Нет, – упрямо повторил я.

Сколько можно спрашивать?! Духи Фадрагоса, о чем он спросил? Убрать бы ее подальше от себя. Лучше бы искал сокровищницу сам. Лучше бы…

– Кейел, – с беспокойством протянул Дес, – друг мой, да ты болен.

Легкие разжало, сердце снова застучало – я выдохнул судорожно. Облокотился на колени, провел ладонью по лбу, стирая пот, и надавил пальцами на виски. Пол ходил ходуном, расплывался, напоминая перья Тоджа. Только ему нужен… Скучает ли, малыш? Он – да, она – нет.

– Извини, может, твоя невеста ведьма?

– Переводишь тему? Ладно, Вольный, твое дело. Не хочешь говорить, не говори. Во время прогулок я не отхожу от Альилы ни на шаг. Она привыкла ко мне. Давай попробуем прижать наставника. Дождись завершения праздника, дай мне время.

– Ее родители? – Главное, не думать об Ане. Удары сердца оглушают. Только мучают… Остановить бы.

– Интересный вариант. Они были связаны с гильдией Справедливости, а ее члены имеют доступ к древним знаниям. К тому же ее родители всегда знали, когда дочь уходила со мной. Заранее знали. Я проверю, обязательно проверю. Кейел, тебе бы показаться целителю и… Что ты в ней нашел?

По рукам прошлась мелкая дрожь, жилка снова напряглась, заколотилась в виске.

«Я буду ждать на рассвете».

– Свою жизнь.

* * *

Разнообразие запахов наполняло легкие. Какие‑то ароматы трав горчили даже на языке, а какие‑то кислили, но преобладала все же сладость. Я потер лицо, открыл глаза и облокотился на деревянную стойку. Свет лился из окна и подсвечивал пыль. Голос хозяина лавки снадобий и зелий противно заскрежетал:

– Зелья сна закончилось, я могу предложить вам успокаивающее.

– Оно не действует. – Потряс пальцем в ухе, но звон не прошел.

Продавец почесал рыжую бороду, разглядывая полки и признаваясь:

– Свежие травы отсырели. Сейчас пошли в расход трехлетней давности, вот и эффект слабый.

– Хоть что‑то, – попросил я, выкладывая на прилавок еще несколько монет.

И у Елрех ничего не нашел. Надо было остаться у Деса и, как он предлагал, напиться в стельку. Вот только опьянев, могу не уснуть, а натворить бед.

– Мне нужно уснуть.

Громила подошел, оперся ладонями в край стойки. Поморщил большой нос, пожевал губы, а затем склонился и зашептал, обдавая кислой вонью:

– Не так давно изгой один с маковым молоком пришел.

Опий? Я нахмурился.

– А разрешение есть?

Продавец отодвинулся.

– Так я ж помочь пытаюсь, Вольный. Лица на тебе нет. Никак без духов труднее вам, чем остальным.