Драшер сумел помыться, однако изрядно замерз в процессе. Горячей воды, которой можно было бы наполнить оловянную ванну, в крепости не нашлось, а соскребание сажи с кожи заняло немало времени. У него нашлась свежая рубашка, но вот куртка и брюки были только одни, и магосу пришлось натянуть их на себя, несмотря на пятна грязи, въевшиеся в ткань.

Вошла Макс. Она успела умыться еще раньше, к тому же переоделась в чистую униформу, но лицо маршала выглядело бледным и осунувшимся.

– Смотри, что я тебе принесла, – она протянула вперед коробку бинтов для обожженных рук.

– Ты как? – спросил магос.

Макс отвела взгляд, вздохнула и тут же принялась смазывать противоожоговой мазью ладони и пальцы Драшера. Он послушно держал руки вытянутыми вперед. Магосу хотелось поговорить. Не только об ужасе, который произошел в гостиной. Обо всем. О том, как они случайно встретились двадцать семь лет назад, о пережитых безумных приключениях, которые, по крайней мере для него, включали три странно приятных года в Тихо, закончившиеся криком и хлопаньем дверью.

Но, как обычно, как и тогда, навыки общения подвели его.

– Архивраг человечества, – наконец нарушила тишину Макс.

– Что?

Вот что это было, – пояснила она. – То, о чем рассказывают проповедники, то, чего нам велено бояться. Я никогда не верила по-настоящему… Не верила, что это реально. Но то существо было вполне реальным.

– А я вообще никогда особо об этом не думал. Я знаю эдикты и директивы, но жизнь всегда казалась мне достаточно сложной штукой и без веры в… сверхъестественное. Наверное, я, как и ты, никогда не считал такие вещи реальными.

– Вот, значит, с чем борются ордосы, – продолжила она, распаковывая бинты.

– Всегда считал их какой-то автономной тайной полицией, – сказал он. – Ну, типа, обеспечение закона, поддержание Имперской Истины. А все эти разговоры о демонах – просто пропаганда, чтобы держать нас в страхе и повиновении.

– Ну, и теперь Инквизиция заявилась сюда, – произнесла Макс. – И я полагаю, что с нашей стороны глупо не воспринимать ее всерьез.

– Ты правда так думаешь? – спросил он.

– То есть?

– Я много размышлял обо всем этом. Ты сказала, что я им понадобился, поскольку был единственным магосом биологис на Гершоме. Не лучшим, а просто единственным…

– Ой, не начинай, – вздохнула Макс.

– Нет, ты дослушай, – отмахнулся он. – Это не приступ жалости к себе. Может, я и правда единственный магос биологис на планете. Неважно, хороший или плохой. Но просто подумай. У Эйзенхорна есть корабль. С командой. Значительные ресурсы. Специалисты высокого класса, вроде той же Джафф. Он узнал о происходящем здесь, когда находился на другой планете, и прилетел. Он знал, что одна из жертв – знакомый ему человек. Это сложное путешествие, оно требует времени и средств. Но еще до того как отправиться на Гершом, он знал, что тело интересующей его женщины, как и все остальные трупы, изуродовали животные. Эта информация была доступна с самого начала. Он знал, что ему понадобится эксперт. Так вот, мне интересно, почему он никого не привез?

Макс не ответила.

– Я полагаю, что у ордосов в штате состоят множество разных специалистов, – продолжил Драшер. – Консультантов, которых они могут вызывать по щелчку. Но он никого с собой не привез.

– Ну, может, он подумал, что найдет кого-нибудь здесь?

– Да, плохонького, навроде меня. Если он добрался до места и понял, что ему нужна помощь специалиста, то почему не связался с ордосами, чтобы ему кого-то прислали? Кого-то по-настоящему хорошего?

– Как ты сам сказал чуть раньше – это время и деньги.

Драшер покачал головой.

– Я так не считаю, – сказал он. – Инквизитор прибывает без подготовки и вынужден обходиться кем попало в моем лице. Не смотри на меня так, я прекрасно представляю собственную компетенцию. Я не настолько обманываю сам себя. Но он все равно работает со мной.

– Что ты вообще имеешь в виду, Валентин? – спросила Макс.

– Я говорю, что, может, он не так уж сильно связан с Инквизицией, как хочет казаться, – сказал магос. – Они с Вориетом могут показывать какие угодно значки и изображать сколь угодно важных персон, но что, если все это дело не имеет ничего общего с легальной работой?

– Хочешь сказать, что они вообще не из ордосов?

– Думаю, такая вероятность существует. Или все происходящее – глубоко неофициально. Как бишь там говорится? Несанкционированная операция. Запрос о привлечении высококвалифицированного магоса биологис привлек бы много внимания. Я не знаю, настоящий ли инквизитор господин Эйзенхорн, но подозреваю, что вся его деятельность здесь не подлежит огласке.

– А я подозреваю, что ты – параноик.

– А ты – нет, после вчерашнего-то?

Макс захлопнула аптечку.

– В любом случае это можно будет проверить, – сказала она. – Буря стихла, и сообщение с миром восстановится. Сегодня утром я собираюсь связаться с губернатором провинции. Он объявит чрезвычайное положение и мобилизует местную гвардию. Если Архивраг появился здесь, в Ункаре, то его необходимо сдержать, и нашей маленькой группы для этого явно не хватит.

– Вряд ли Эйзенхорн придет от этого в восторг, – заметил Драшер.

– Пусть затолкает себе свое недовольство куда поглубже, – заявила Макс. – Я – представитель Магистратума, и у меня обязанности.

Магос улыбнулся:

– Этим ты мне всегда и нравилась.

– Чем именно?

– Тем, что ты такая, как есть. Никогда не сдаешься.

Макс ухмыльнулась:

– Но не прошлой ночью.

– Прошлая ночь была необычной.

– Очень, – кивнула она. – И ты вел себя необычно. Ты не отступил перед этой тварью. И спас меня.

– А я-то думал, Нейл.

– Нет, ты смог ее задержать. И не прекращал попыток спастись. Совсем на тебя не похоже.

– Может, дело в горном воздухе.

Макс внезапно крепко обняла Драшера и крепко поцеловала его в щеку.

– Спасибо, – сказала маршал и направилась к двери. – Ах да, – добавила она, оборачиваясь. – Нейл убирает бардак в гостиной. Кости и все остальное нужно отправить на карантин. Но там осталось несколько книг, которые ты забрал из библиотеки. Я попросила Нейла не трогать их без тебя. Не знаю, вдруг они важные.

Драшер спустился в гостиную. Было непросто вернуться туда, где случился весь этот кошмар. При дневном свете все казалось таким обычным, но он до сих пор чувствовал запах горелых опилок и холодного тлена.

Нейл в медицинских перчатках складывал коричневые кости в пластековый мешок с предупреждающими символами.

– Книги, – сказал он, как только увидел Драшера. – Они вам нужны?

– Возможно, – ответил магос, проходя к стопке книг и начиная ее разбирать. – Как вы убили эту тварь?

– Выстрелом в голову, – ответил Нейл.

– С виду так просто, – заметил Драшер.

– Да чего уж проще.

– Я выстрелил в него из дробовика несколько раз. И Макс тоже. Никакого эффекта. Оно каким-то образом нейтрализовало энергию выстрелов.

– Да, я слышал, что вы задали ему взбучку. Хорошая работа, магос.

– И эта ваша винтовка. Вы всадили в него немало лазерных лучей.

– Верно.

– Безрезультатно. Но одна-единственная пуля…

Наемник поднял глаза:

– Эта тварь, магос, была искусственно оживленным трупом. Некая энергетическая сущность поселилась в мертвых костях. Она использовала их в качестве средства передвижения и взаимодействия с физическим миром.

– Я видел мерцание, – сказал Драшер. – Ауру. Будто призрачное отражение.

– Верно. И эта сущность могла поглощать кинетическую энергию вашего помпового ружья и мощное световое излучение моей винтовки.

– И использовать эту энергию, чтобы разъедать двери. И людей.

– Так и есть.

– Но одна пуля как-то…

– Дело не в пуле, – перебил Нейл, – а в том, что на ней написано. Эйзенхорн сам наносил эти надписи и передал мне некоторое количество снарядов. Можете считать это заклинанием. Оберегом. Этот оберег пробил энергетическое поле и позволил пуле сделать свою работу.