– Для вас – может, и так, – отозвался Драшер. – Надо сказать, сударь, что я сейчас вполне готов лишиться рассудка. Мне страшно от того, что вы рассказываете. А еще я боюсь вас. Меня гложут страх и скепсис. Я говорил с этим человеком десять минут. Он был настоящим. Осязаемым. Я видел его, слышал его голос, чувствовал запах масла для волос и пота. Он пах ровно так, как должен пахнуть человек, который провел бо́льшую часть солнечного дня, гуляя по лесу Я… Я руку ему пожал.

– Не совсем правильно использовать тут слово «призрак» магос, – сказал Эйзенхорн. – Псионическое воплощение может быть очень реалистичным. Абсолютно убедительным, в особенности для тех, кто не понимает, что́ перед ними.

– Или для тех, кто вообще не знает, что такое может существовать, – добавил Драшер. – Можно мне… Можно мне амасека?

Эйзенхорн коротко кивнул, и Одла Джафф принесла Драшеру изящный старинный бокал.

– Если вам от этого будет легче, – сказал инквизитор, – я сомневаюсь, что призрак Эсика Фаргула понимал свою природу.

– При всем уважении, мне не легче, – ответил Драшер. Он залпом осушил бокал. Джафф, терпеливо стоявшая рядом, шагнула вперед и снова наполнила сосуд.

– О чем вы разговаривали, магос? – спросил Эйзенхорн.

Драшер слабо пожал плечами:

– О том, о чем могли бы говорить два человека с общими интересами при случайной встрече. О природе. Об окрестностях и животных, которые тут обитают. Ему нравилась история этих краев. Он… Он спросил, гощу ли я здесь у кого-то и где остановился. Он сказал, что сам он – местный, и у него тут дело, связанное с лесозаготовкой и…

– Что вы ответили на его вопрос? – перебил Эйзенхорн.

– Я сказал, что да, так и есть, я остановился неподалеку. Не сказал, где конкретно. Тогда он спросил, не к его ли соседу я приехал.

– Соседу?

– Другу. Какой-то местный влиятельный человек, известный своим гостеприимством.

– Имя?

– Имя? – повторил Драшер и нахмурился. – Не могу вспомнить. Стракер? Нет, Дракер? Что-то похожее… Дрэйвен как-то там. Дрэйвен Сирк? Старк?

– Сарк? – спросил Эйзенхорн. – Так его звали?

– Да, наверное. Точно не знаю, но… Сарк, Дрэйвен Сарк. Да, наверное, так он и сказал.

– И Тэйя тоже, – прошептал инквизитор.

Вориет поднялся на ноги.

– Милорд, – произнес он, – вы же сказали, что ничего сегодня не нашли.

– Я и не думал, что нашел, дознаватель, – ответил Эйзенхорн. – Просто звуки. Шум. Псионические завывания варпа. Но один звук постоянно повторялся, и теперь, когда магос назвал имя, я понял, что это было. Имя. Сарк. Тэйя Иншабель выкрикивала его.

– Я начну поиск, – сказала Джафф и посмотрела на Драшера. – Вы знаете, как пишется это имя?

– Конечно нет, – ответил Драшер.

Эйзенхорн медленно поднялся на ноги, опираясь на угол стола.

– Трон… – пробормотал он. – Все это время Иншабель пыталась мне что-то сказать. Это был последний оставшийся от нее фрагмент, единственное, за что у нее хватило сил уцепиться. Одно слово. Одно имя. И я не понял…

Медея Бетанкор подошла и поддержала инквизитора.

– Грегор, тебе нужно отдохнуть, – сказала она.

– Мне нужно работать.

– Пока что предоставь это нам, – покачала она головой. – Дай нам заняться поиском. Отдохни и восстанови силы. Иначе от тебя не будет пользы.

– Я знаю, где он жил, – сказал Драшер.

Все уставились на магоса.

– Этот Дрэйвен Сарк, – пояснил Драшер. – Призрак мне рассказал, что они с Сарком – соседи. И что он живет в другой старой крепости, поблизости. Вниз по дороге. Старше, чем эта. Он сказал, что она из доударийских времен. Называется Кештре.

– Следуйте за мной, – позвал Вориет.

Одла Джафф покинула их, собираясь начать свое «исследование». Драшер не вполне понимал, что под этим подразумевалось, но и не горел особым желанием выяснить. Медея Бетанкор повела едва волочащего ноги Эйзенхорна вверх по лестнице, в его покои. Ночь наконец полностью вступила в свои права и принесла с собой ужасную бурю. За окнами то и дело мелькали молнии. Ставни громко хлопали, а каменные залы наполнялись гулким перестуком капель по стенам и журчанием струек воды, стекающей сквозь прорехи в крыше в расставленные тут и там ведра и тазы.

Вориет отвел Драшера в небольшой зал за кухней, где собрались остальные члены команды. В очаге горел огонь, и обстановку с некоторой натяжкой можно было назвать уютной. Макс подняла голову и посмотрела на вошедших. Нейл сидел у огня и беседовал с офицерами. Кронил и Эдд спрятались от бури в крепости. Они сняли обувь и пытались высушить носки у огня.

– Что-то случилось? – спросил Гарофар, отвлекаясь от чашки с кофеином.

– Возможно, у нас появилась зацепка, – ответил Вориет, – Маршал?..

Макс встала с места.

– Нам нужны кое-какие данные об окрестностях, – сказал дознаватель. – У вас же есть карты. И еще мне понадобится ваш выход на базу данных Магистратума.

– Без проблем, – кивнула Макс. – Если, конечно, у нас получится установить связь. Буря гробит все попытки вокс-соединения. Но если нужна информация об окрестностях – Спросите моих коллег. Я сама не местная, но они все родились в Ункаре.

– Кештре, – сказал Вориет и обвел взглядом троих офицеров. – Вам это название о чем-то говорит?

– Ничего. – ответила Эдд.

Кронил покачал головой.

– Дурное место? – спросил Гарофар.

– Что? – поднял бровь Вориет.

– Ну как в сказке перед сном… – Гарофар замялся и покраснел – Извините. Я глупость сказал.

– Продолжай, Хадид. – попросила Макс.

– Я не знаю, что еще сказать, мэм, – отозвался Гарофар. – Просто была такая сказка. Про фей. Про дурное место среди холмов. Кештре. Там жили чудища. Мы должны были вовремя ложиться спать, и хорошо себя вести, и все такое, чтобы чудища не пришли и не забрали нас с собой.

– И где оно находится? – спросил Драшер.

– Прошу прощения, сударь, – сказал Гарофар, – но этого места нет. Оно придуманное.

Ворует повернулся к Макс:

– Судя по всему, это крепость. Где-то поблизости. Вдоль по дороге. Правильно я говорю, магос?

– Призрак сказал мне именно так, – ответил Драшер.

Он прекрасно понимал, что фразу можно было сформулировать и получше, но ему очень понравился эффект, который эти слова произвели на собравшихся.

– Здесь поблизости нет других крепостей, сударь, – сказал Кронид. – Во всяком случае, отсюда до перевала. Ближайшая – это Ангмир, но она в сорока километрах к северу.

– Нет, Корлок ближе, – вставила Эдд. – Он прямо рядом с городом, к западу.

– А, да, Корлок, – вспомнил Кронил. – Но это же просто развалины.

– Они, по большому счету, все – развалины, – пожала плечами Эдд. – Кроме Хелтера. Но и тут ненамного лучше.

– Да, но Корлок и Ангмир еще не до конца развалились, – сказал Кронил. – Некоторые сооружения превратились в груды камней и земли. В лесу таких полно. Я думал, мы говорим о тех крепостях, которые еще стоят.

– Это должна быть целая крепость, – сказал Драшер Вориету. – По крайней мере, о ней должны помнить. В ней кто-то жил пятьдесят, может, шестьдесят лет назад.

Офицеры покачали головами.

– Ничего похожего, сударь, – сказала Эдд.

– Вы точно имеете в виду Кештре?

– А имя Дрэйвен Сарк вам не знакомо? – спросил Драшер.

Офицеры непонимающе переглянулись.

– Давайте проверим, – сказала Макс. – Все материалы исследования лежат в библиотеке. Гарофар, за мной.

– От меня что-нибудь нужно? – спросил Нейл у Вориета.

– Собирай вещи, Гарлон, – сказал дознаватель. – Возьми с собой Кронила и Эдд и пройдитесь по периметру. Убедитесь, что все двери на замке.

Драшер и Макс вслед за Вориетом поднялись в библиотеку. Гарофар поспешил следом, на ходу застегивая форменную куртку.

Магос в первый раз за время пребывания в крепости оказался в библиотеке. Здесь пахло сыростью. Дождь колотил по ставням и пластековым экранам. Комнату освещали люминосферы и свечи. Их пламя то и дело колебалось из-за сильных сквозняков, а листы бумаги, сложенные в высокие стопки вперемешку со старыми книгами, слегка шуршали.