Драшер добрался до пруда. На одном берегу над водой нависали огромные валуны, растрескавшиеся и густо поросшие мхом. Сюда же стекались еще два ручья, из-за чего по поверхности воды непрерывно бежала рябь. Магос забрался на одну из скал, уселся поудобнее и принялся наблюдать, как крохотные коричневые рыбешки плывут вверх и хватают личинок крюкомухи, скользящих туда-сюда.

С этого места открывался неплохой вид. Он мог видеть берега пруда, поросшие деревьями, густой хвойный лес, уходящий вдаль, и темную угловатую массу Каранинов на противоположной стороне долины в сорока километрах отсюда. В воздухе висела легкая вечерняя дымка.

Магос потратил некоторое время на то, чтобы сделать зарисовки пруда и пейзажа. Затем замер и минут пять просидел неподвижно, вслушиваясь в пение птиц и журчание воды, стараясь не спугнуть робкого большерогого оленя, пришедшего на водопой.

Драшер заметил, что камни, на которые он залез, отличаются достаточно правильной формой, несмотря на трещины и сколы. К ним явно приложил руку человек: это были руины какой-то стены или здания. Возможно, сторожевой башни на дальних подходах к крепости Хелтер.

По лесу пронесся порыв холодного ветра, и магос почувствовал, как температура резко упала. Солнечный свет померк – облака скрыли собой дневное светило. Вероятно, опять собирался дождь. Драшера это не особо беспокоило – он сидел под сенью деревьев, а прохладный ветерок после полуденной жары пришелся бы весьма кстати. К тому же магосу, конечно, не впервой было бы мокнуть под дождем.

Дождь – это нечто честное и простое. Драшер подумал, что, наверное, главной причиной, по которой он выбрал стезю магоса биологис, была возможность провести бо́льшую часть жизни на природе, подчиняющейся элементарным принципам причины и следствия. Это позволяло ему отдалиться от людей со всеми их ложью, секретами, планами и играми.

Хотя, может быть, он всего лишь не очень хорошо умел общаться с людьми.

Глубокомысленная улыбка медленно сползла с лица магоса, обнаружившего, что его одиночество нарушено. Под ним, на берегу пруда, у самой воды, сидел человек. Драшер понятия не имел, как давно он пришел, но, наверное, не больше пяти минут назад. Магос слишком погрузился в собственные мысли и медитативную атмосферу места, но все равно удивился, что гостю удалось подобраться незамеченным.

– Добрый день, – поздоровался магос.

Незнакомец, одетый в добротную походную куртку и ботинки на шнуровке, поднял голову и улыбнулся. Он что-то рисовал в большом альбоме с зеленой обложкой.

– Я вас не заметил, сударь, – сказал он.

Драшер неуклюже спустился вниз и мельком заглянул в альбом. Там был набросок долины, очень точный.

– Я не хотел помешать, – смутился магос.

– Нет-нет, ничего страшного. Я просто гуляю, – сказал человек и продолжил рисовать.

– Вы здесь гостите? – спросил Драшер.

– Нет, я живу тут рядом, – ответил мужчина. – А вы?

– Гощу.

– А, ну да. Сейчас же сезон, – сказал человек. Он прервал работу над рисунком и подточил карандаш маленьким ножичком. – Здесь очень красивые места. В начале лета в Каранинах воздух – просто чудо. Полезно для души. Иногда я думаю, что когда наши предки впервые высадились на эту планету, они поселились тут из-за приятных пейзажей.

– Да, пейзажи тут очень приятны.

– Ну и, конечно, они дрались за право владеть этими местами.

– Дрались? – нахмурился Драшер.

– Ну да, знаете, тогда, в прошлом. Древние племена Внешнего Удара пытались захватить этот регион, потому что он был куда плодороднее их родных пустошей. Войны кипели в горах много веков, но о них давно все забыли.

– Признаюсь, я не очень много знаю об этих войнах, – сказал Драшер, усаживаясь на камень рядом с мужчиной. – И об истории – тоже. Я изучаю естественные науки и природу. Магос биологис.

Человек посмотрел на Драшера с искренним интересом:

– Правда? Завидую. Очень хорошая работа. В детстве я тоже мечтал стать натуралистом. Выиграл место в схоле в Делчи, изучал устройство обитаемых миров. Но пришлось бросить, по зову долга, сами понимаете. У нас семейный бизнес по заготовке леса. Моему дражайшему отцу нужен был сын с деловой хваткой, способный унаследовать дело. Поэтому я перевелся в университет в Тихо. Если бы не прихоть судьбы я бы и сам сейчас был магосом биологис.

– Но интереса не потеряли?

– О, нет, – ответил мужчина. – Каждый раз, когда мне дается выбраться из офиса, подальше от всех этих счетов, накладных, аудитов и трудовых споров с бандитами из лесозаготовительных бригад, я прихожу сюда, посидеть в тишине.

– У вас хорошо получается. – заметил Драшер, указывая на набросок.

Человек вытянул руку с альбомом перед собой и оглядел рисунок на расстоянии.

– Вы мне льстите, сударь, – сказал он. – Я уверен, что мне недостает вашего внимания и техники. А вы остановились где-то поблизости?

– Да, очень близко. – кивнул Драшер.

– Вы ведь не один из друзей Сарка?

– Сарка?

– Дрэйвена Сарка.

– Нет. не знаю такого.

Незнакомец улыбнулся и пожал плечами. Драшер понял, что не может с уверенностью определить возраст собеседника. Они выглядели ровесниками, но это ничего не значило. Очень многие – разумеется, те, кому хваталоденег, – проходили через процедуру омоложения. Человеку могло перевалить за сотню лет, но выглядел он на сорок. Драшер слышал, что при подобной терапии пациенты иногда доживали до ста семидесяти.

– Старина Сарк – мой друг, – сказал мужчина, возвращаясь к рисунку. – И сосед. Я спросил потому, что вы похожи на тех людей, которые его обычно навещают. Летом они к нему отовсюду съезжаются. Даже с других планет. Я много кого повидал у него за ужином за все эти годы: ученых, мудрецов, флотских офицеров…

– Чем занимается господин Сарк? – спросил Драшер.

Мужчина нахмурился:

– Представляете, я знаю его лет тридцать. Что-то около того. Он, если что, дружил еще с моим отцом. Тридцать лет – и, признаюсь, я так толком и не понял, чем он занимается. Он точно когда-то занимался наукой. Медициной. Фармакологией в основном. Но, думаю, сейчас он подался в инвесторы. Оптовые поставки грузов, шахты… всякое такое. Я называю его своим «очень обеспеченным соседом». Он живет в старой крепости.

– Вы имеете в виду… Хелтер? – спросил Драшер.

Человек посмотрел на него так, как будто услышал шутку.

– Нет-нет, – сказал он, сделав неопределенный жест рукой. – Кештре. Там, дальше по дороге, у перевала. Куда древнее Хелтера.

– Как я уже говорил, – улыбнулся Драшер, – я не очень хорошо знаю историю.

– О, тут, в Каранинах, очень много старых укреплений. Древних. Многие, конечно, исчезли. Некоторые из них очень большие. Настоящие дворцы. Из доударийской эпохи. Кештре – как раз один из таких.

Драшер кивнул.

– Вы гуляете в одиночестве, – сказал он, – не боитесь?

– Чего? – удивился мужчина.

– Медведей.

– А, я их иногда встречаю. Они не тронут, если ты сам не полезешь. Я уверен, что вы, в силу специальности и сами это знаете. Вы тоже, похоже, не боитесь гулять здесь одни.

– Да, вы правы, – согласился Драшер. – Я знаю, что делать, если вдруг наткнусь на медведя. Просто спросил. Тут недавно нашли погибших людей. Медведи задрали.

– Правда? – спросил человек. – Я не слышал.

– Да, совсем недавно.

– Что ж, спасибо за предупреждение. Буду держать ухо востро. Знаете, кстати, как-то летом… наверное, четыре года… или пять лет назад… я вот так же сел порисовать. Вы меня похвалили, но вообще-то я очень медлителен. Могу часами сидеть, прежде чем получится что-то хоть сколько-то годное. И вот я сидел часа три, увлекся, а потом поднял голову, и – Трон побери! – прямо передо мной сидел серый королевский медведь! Прямо как вы сейчас. Такая громадина! И я тогда просто продолжил рисовать. Знаете, старался резких движений не делать. И он посидел еще немножко, потом хрюкнул и ушел в лес. Вот такая история.

– Вы… Вы давно тут сидите? – спросил Драшер.