– А сейчас я попал в неприятности? – спросил мастер Им.
Его снова попросили подождать в приемной. На улицы города опустилась ночь. Светильник, в котором практически закончился прометий, мерцал, но упорно отказывался гаснуть.
Наконец дознаватель пришел за Имом и вывел его на улицу. Ночь выдалась теплой и влажной. Мастер Им чувствовал запахи жарящейся и варящейся пищи, исходящие с кухонь местных заведений. Редкие пешеходы шли по тротуарам, освещенным фонарями.
– Куда мы идем? – спросил мастер Им.
– Что я говорил вам о вопросах? – ответил дознаватель.
Счетовод поджал губы и пожал плечами.
Из ворот мрачного здания вышли еще двое и присоединились к ним. Один из них оказался стариком, закутанным в длинную темную мантию, а второй – молодым человеком, ровесником дознавателя, одетым примерно так же, как Эйзенхорн. Он отличался более приятными чертами лица и в целом казался более дружелюбным.
– Это тот самый чудак, о котором ты рассказывал? – спросил молодой человек.
Дознаватель кивнул.
– Давай разберемся с этим побыстрее, Грегор. У меня на вечер планы.
Они двинулись вперед. Дознаватель и второй молодой человек шли по обе стороны от мастера Има, будто тюремные надзиратели, ведущие узника на эшафот. Сутулый старик шел следом.
– Мы осмотрим вашу квартиру, – сказал дознаватель.
– Разумеется, – кивнул мастер Им. – Я живу недалеко отсюда.
Мастер Им вытащил ключи и начал один за другим отпирать засовы на двери. Этажом ниже громко плакал ребенок. Вся лестница пропахла пареной капустой. Госпожа Элвер, соседка снизу, вышла на лестничную клетку и принялась старательно мыть порог, исподтишка разглядывая мрачных типов, которых мастер Им притащил к себе в дом.
Когда счетовод закончил возиться с замками, молодой коллега дознавателя развернулся и посмотрел на госпожу Элвер:
– Добрая женщина, это случайно не ваш взгляд сверлит мне затылок?
Госпожа Элвер вздернула нос и скрылась за дверью. Молодой человек рассмеялся.
– Не начинай, Тит, – сказал дознаватель.
Тот, кого назвали Титом, прислонился к стене.
– Любопытная старая сука, – процедил он.
– Сорок восемь, – сообщил старик, стоящий позади всех.
– Сорок восемь чего? – развернулся к нему дознаватель.
– Ступенек. Два пролета по двадцать четыре. Аскварская сосна, здесь не растет. Плафоны фонарей из витрианского стекла. Некоторые заменены более дешевыми вариантами.
– И какое это имеет значение? – спросил молодой человек по имени Тит. Старик пожал плечами. Движение сопровождалось шипением бионики.
– Да никакого.
Мастер Им открыл дверь, и ему стало стыдно за запах плесени, хлынувший изнутри.
Дознаватель вытащил какую-то бумажку.
– Подпишите, – велел он мастеру Иму.
– Что это?
– Отказ от претензий. Мы с дознавателем Эндором собираемся обыскать вашу квартиру.
Мастер Им поставил подпись внизу документа.
Дознаватели вошли. Счетовод последовал за ними. Старик в мантии замыкал процессию.
Он втянул носом воздух;
– Сековый уксус.
– Что? – переспросил мастер Им.
– Сековый уксус и листья кая.
– Я мою руки уксусом, – пояснил Им. – Единственное, чем удается смыть чернила.
– Единственное, чем удается смыть чернила, – повторил старик.
– А пастой из листьев кая я точу писчие перья.
– То есть вы их не курите? – спросил старик.
– А зачем их курить?
– Чтобы снять ревматические воспаления.
– Нет, не курю.
– О, – произнес старик. Он прошаркал в жилую комнату, поскрипывая ногами, будто сервитор. Он ужасно горбился, а аутентические линзы на глазах постоянно щелкали. – А следовало бы. Очень полезно. Вам бы помогло с бедром.
– С бедром?
– Вы ходите с небольшим смещением. Два сантиметра на каждом шаге. И шаркаете. Я полагаю, дело в ревматизме.
Мастер Им был довольно сильно встревожен. Эти трое проникли в его дом. Дознаватель, допрашивавший его, сейчас был в спальне и осматривал матрас. Второй, Эндор, зашел на маленькую кухню и перекапывал содержимое всех баночек. Никто не был у мастера Има в гостях уже много лет. Он чувствовал, что его жилище оскверняют.
– Вы инквизитор? – спросил мастер Им.
– Я? Помилуй Император, нет, – ответил старик. – Почему вы так подумали?
– Просто предположил…
Гость прошаркал к буфету.
– Клееное самповое дерево. Без клейма мастера. Ваза.
Он взял сосуд в руки.
– Прошу, аккуратнее, – взмолился Им.
Старик, будто не слыша, продолжил крутить вазу в тонких пальцах.
– Саметерский стиль. Третья династия. – Он заглянул внутрь. – Ой, скрепки.
Дознаватель вернулся из спальни, держа в руках несколько томиков.
– У вас есть книги, – сказал он.
– Это проблема? – уточнил мастер Им.
– Любите поэзию?
– Да, раннеимперскую. Тацитов. Это преступление?
– Вот это – преступление, – заявил Эндор. Он вышел из кухни, сжимая что-то в руке и злорадно усмехаясь. Мастер Им прочел на его лице, поначалу казавшемся приятным, жестокость и высокомерие. Этот человек привык побеждать.
– Что там у тебя? – спросил Эйзенхорн.
– Нашел на донышке банки с кофеином, – ответил Эндор и вытянул руку. На ладони лежали шесть маленьких таблеток. – Йеллод.
– Очень странно, – протянул старик.
– Это не мое, – сказал мастер Им.
Мастер Им сидел на продавленной кушетке и нервно теребил свою мантию.
– Это не мое. Не мое. Я не пользуюсь такими вещами. Я даже не знаю, где их достать.
– На улице Зеспейра или у продавцов, часто крутящихся у доков, – сказал старик.
– Эмос, помолчи, – попросил дознаватель, сверля взглядом мастера Има. – Для вас пока все складывается не лучшим образом. Наша находка усугубляет ситуацию.
– Они не мои. Сколько можно повторять?
– Они были у тебя на кухне, – сказал Эндор, который, похоже, наслаждался муками Има.
– Я их туда не клал.
– Значит, кто-то пришел и спрятал их у тебя в кофеине, да?
– Наверное, так и было. Я не могу придумать другого объяснения.
– Все, мне надоело. Давай отправим его на допрос.
– Тит, уймись, – сказал первый дознаватель.
– Он влип по уши.
– Я сказал, уймись.
– У меня были планы на вечер, – нахмурился Тит Эндор.
– Замечательно. Дай мне таблетки.
Эндор пересыпал йеллод в руку коллеги. Эйзенхорн сел на кушетку рядом с мастером Имом.
– Дайте нам поговорить, – велел он товарищам. Эндор тут же вышел на лестничную площадку и закурил палочку лхо. Старик прошаркал в спальню и уставился на корешки книг.
– Я буду честен. Ваши дела плохи, уважаемый, – сказал дознаватель мастеру Иму.
– Я это осознаю.
– Проблема с цифрами в отчетах – главная. Но йеллод… все усложняет.
– Понимаю.
– Это запрещенное вещество. Во-первых. А во-вторых – это йеллод.
– Не понимаю, что вы имеете в виду, – признался мастер Им.
– Я не в первый раз нахожу наркотики при обыске чьего-то жилища. Обскура, веселящие камни… Но йеллод… Это психоделический галлюциноген. Такие вещи мы обычно находим в местах, связанных с деятельностью культистов.
– Культистов?
– Чаще всего подобное соседствует с запретными текстами и извращенными знаниями. Человек, обладающий Числом Погибели, мог бы использовать йеллод, чтобы понять и использовать его.
Мастер Им уронил голову на ладони.
– Таблетки не мои.
– А «Ур-Сэйкер» – ваш?
– Что?
– Я нашел его в вашей спальне, между томиком Фробишера и сборником ранних тацитов.
– Я не знаю, что такое «Ур-Сэйкер». Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Это запретный текст. Он описывает методику приема психотропных веществ для достижения гномического[1] просветления. Его тоже туда подложили? Кто-то пришел и поставил книгу на полку?
– Наверное!
