***

Сардуус ясно видел поток магического ветра, гнавшего алую дымку по стенам. Имперский волшебник неплохо скоординировал свои действия с инквизиторами. Принц скрипнул зубами от досады, заметив, что защитные заклинания Мартиолуса также все еще действовали, хоть и не в полную силу. Если этот талант сумел достичь такого могущества, имея в качестве базы одни лишь знания ущербной столичной школы, то каким бриллиантом он засиял бы при дворе короля-мага? Мысленно отмахнувшись от заданного самому себе риторического вопроса, Сардуус направил ковер в сторону, описывая круг и давая себе и летевшим за ним волшебникам возможность осмотреться внимательнее.

Серо-алая волна инквизиторов и латников хлынула через пролом во двор крепости. Там их встретили остатки нежити - слишком незначительные, чтобы представлять серьезную опасность, но достаточные для того, чтобы задержать на некоторое время.

***

Корона Памяти коснулась разума Суртаза в тот момент, когда он в сопровождении троих умертвий летел к центральной башне. Извилистые коридоры крепости не давали возможности набрать внушительную скорость, поэтому неожиданно нахлынувшее видение лишь ненамного замедлило продвижение лича.

Повинуясь импульсу от артефакта, он выставил перед собой скелетированные руки, но вместо них увидел узкие ладони с тонкими длинными пальцами. Они были изящными, почти женскими, совершенно непохожими на его собственные при жизни. Следующее видение поместило в его - чужие - руки череп и светящийся холодной зеленью шар размером с небольшое яблоко. Суртаз уже видел такой, когда наблюдал за ритуалом обращения Вьеррна в умертвие. Это был Сосуд Душ с чьей-то пойманной душой внутри. Видение снова сменилось, артефакт исчез, в ладонях остался только череп с зелеными отблесками в глубине глазниц.

Разум Суртаза ухватился за подсказку, из условий которой было пока что ясным только одно - ему нужен Сосуд Душ. Один такой хранился в его покоях, до которых, к счастью, лететь было не так уж и далеко - всего лишь подняться этажом выше.

Почувствовав настороженность умертвий, некромант приблизился к узкому стрельчатому окну и бросил взгляд на внутренний двор. В него уже ворвались инквизиторы.

***

К удивлению Вайата, во дворе было совсем немного нежити. Впрочем, отец-инквизитор не сомневался, что внутри самой крепости их ожидает немало опасностей. Например, вампиры - уязвимые для солнечного света, но наверняка скрывающиеся в сумраке коридоров твердыни.

Инквизиторы и находившиеся рядом с ними латники вскоре заметили, что немногочисленные зомби и скелеты служили скорее сдерживающей силой, чем атакующей. Подняв взгляд на возвышавшуюся позади приземистой крепости башню, Вайат понял, почему. Ее стены, казалось, подернулись призрачной рябью. Один раз, другой, третий. Заподозрив неладное, отец-инквизитор коснулся висевшей на поясе склянки со священным туманом.

Каменная кладка башни выбросила во двор десятки серебристых нитей. Перелетая через крышу крепости, они укорачивались, обретали объем и принимали облик человеческих фигур, среди которых Вайат увидел до боли знакомого призрака. Мальчишку-послушника, встретившего его в монастыре в тот день, когда он стал отцом-инквизитором.

Взревев от вспыхнувшей в его душе священной ярости и ощущая прилив сил, подобного которому он никогда прежде не испытывал, Вайат ринулся ему навстречу. Он вытянул вперед свободную руку, и материализовавшийся для удара призрак развеялся безобидным дымом от прикосновения инквизитора. Засвистели, защелкали плети флагеллянтов. Несколько случайных хлестких ударов пришлось по рукам и плечам Вайата, но боли он не почувствовал.

***

Пролетая над завязавшейся во дворе схваткой, Сардуус невольно напрягся, выискивая спектров среди мельтешивших внизу призрачных фигур. Но либо их попросту не было, либо некроманты предпочти придержать подобную редкость для борьбы непосредственно с магами. В любом случае, раздумывать над этим было некогда: запустение ближайшей к волшебникам малой угловой башни с лихвой компенсировалось присутствием личей на центральной. Находились они и на дальней угловой, но летевшие оттуда хорошо знакомые зеленые сферы легко сбивались огненными шарами. С центральной же башней ситуация была куда сложнее. Хотя бы потому, что вскоре выяснилось: не все призраки были связаны боем внизу.

Щупальца серебристых нитей метнулись из стен башни и протянулись навстречу волшебникам. Принц направил ковер вверх. Взмывая в холодную высь наперегонки с начавшими материализоваться призраками, он бросил через плечо заклинание огненной стены. Волна магического огня расплескалась за его спиной, с ревом поглощая нежить, не успевшую перейти обратно в бестелесную форму. Бросив взгляд назад, Сардуус убедился в отсутствии преследователей и направил ковер к земле.

***

- Летит прямо на нас-с-с, - прошелестел один из паривших рядом с Нэс-Ашшадом сур-тассов.

- Прекрас-с-сно, - почтенный лич зловеще рассмеялся и с хрустом сжал в кулаке последние глиняные амулеты, собирая всю доступную ему магическую энергию.

***

Сосуд Душ нашелся быстро, и Суртаз снова летел по коридорам наземного этажа в сторону центральной башни. И чем ближе он был ко входу в нее, тем чаще на его пути попадались вампиры. Вынужденные томиться в ожидании, пока атакующие выйдут из-под защиты солнечных лучей, бледные шемэлир прятались в тенях и провожали Повелителя встревоженными взглядами.

Оставался всего один поворот до искомой двери, когда крепость неожиданно содрогнулась от мощного удара. За ним последовал грохот и крики, слишком громкие для того, чтобы доноситься через две каменные стены, отделявшие коридор от происходившего снаружи. Умертвия преградили Суртазу путь, закрывая его собой от возникшей впереди неведомой опасности.

***

Схлынувшая ярость оставила после себя привкус крови во рту и опустошающую усталость. Но Вайат усилием воли заставлял себя двигаться, понимая, что битва еще не окончена, и время для отдыха наступит еще нескоро. Он осмотрелся.

Продолжавшие пребывать в священной ярости флагеллянты были нечеловечески быстры, и это позволяло им уверенно теснить призраков. Каждый раз, когда какое-то из бестелесных существ пыталось добраться до святых воинов, оно получало удар окровавленной плетью. Подобравшиеся почти вплотную призраки погибали от прикосновения, стоило только нежити принять материальную форму. Скелетов и зомби тоже становилось все меньше, и восставали они все реже, перестав представлять хоть какую-то опасность - стараниями латников и остальных инквизиторов.

А в небе тем временем разразилась магическая битва. Сопровождавшее изумрудные вспышки мерзкое шипение сменялось яростным ревом пламени, воем ураганного ветра, треском молний, раскалывающих камни твердыни.

Вайат с удовлетворением отметил, что волшебники не отсиживались в безопасности, полностью перетянув на себя внимание личей. Они метались, бросаясь из стороны в сторону, ныряя к земле и взмывая к небесам в попытках увильнуть от столкновения с призраками. И отчаянно колдовали, причиняя серьезные разрушения: в стенах виднелись проломы, а часть крепости у основания центральной башни и вовсе обрушилась сверху донизу после того, как кто-то из чародеев решил побыть живым факелом. Выглядело замечательно.

***

В этот раз ментальное обращение имперского волшебника было более деликатным. Видимо, он принял во внимание реакцию принца в прошлый раз. Мартиолус изъявил желание помочь в уничтожении личей и поинтересовался планами Сардууса на этот счет. Отказываться от помощи было глупо, и в результате короткого обсуждения дальнейших действий принцу согласился на роль приманки.

Ветер бил в лицо, и если бы не защитные заклинания, то Сардуус наверняка не смог бы сделать ни единого вдоха. Он падал вниз почти отвесно. Площадка на крыше башни стремительно приближалась, и вскоре принц уже мог без обостряющих зрение чар посчитать количество изумрудных сфер над головами двоих личей. Но из пятерых находившихся на площадке некромантов, судя по всему, на него обратил внимание только один. Маг ощутил его взгляд, и он был подобен скользнувшим по коже ледяным когтям.