Воспользовавшись замешательством демонов, остальные инквизиторы и монахи последовали примеру Вайата. На несколько секунд все они застыли бесстрастными и безмолвными изваяниями, отдавая последние почести брату-мученику. Первым пошевелился отец-инквизитор. Он коснулся рукояти булавы, давая сигнал к окончанию молитвы для остальных.

- Мы будем помнить эту жертву, - произнес Вайат, поднимая оружие и делая шаг в сторону продолжавших пятиться демонов. Закрытие портала уже заметно сказывалось на них - движения становились все медленнее, а угольки глаз, совсем недавно ярко пылавшие на тупорылых мордах, постепенно тускнели. Пламя их жизней угасло, но отец-инквизитор не собирался просто так дать им развеяться пеплом. Было еще одно оружие, которое требовало проверки боем. - А эта битва, - добавил он, повысив голос, - станет переломной в нашей священной борьбе с демоническими отродьями и прочей нечистью.

Инквизиторы и монахи тем временем уже обошли Вайата, намереваясь окружить демонов.

- Но я прошу вас, братья, сейчас обуздать свою ярость и жажду возмездия, - отец-инквизитор поднял руку. - Просто немного подождите.

Святые воины остановились, недоуменно глядя на него. Вайат же молча достал из поясной сумки еще одну склянку. На первый взгляд, она ничем не отличалась от тех, что уже были использованы ими в бою.

- Что это, отец-инквизитор? - как он и ожидал, первым не выдержал Гунтад.

- Еще одно оружие.

С этими словами отец-инквизитор резким движением встряхнул стеклянный пузырек и бросил его в самую гущу собравшейся толпы. Склянка ударилась о спину одного из демонов и упала на землю. С улыбкой Вайат наблюдал за тем, как на лицах братьев отразилось недоумение - они наверняка ожидали, что снова возникнет алый туман. Но это оружие было иным.

Раздался хлопок, и ближайшие к упавшей на землю склянке демоны разлетелись кровавыми клочьями. Удовлетворенно хмыкнув, отец-инквизитор первым шагнул навстречу демоническим отродьям, бездумно устремившимся прочь от неведомой опасности.

Три месяца прошло с тех пор, как Мэраар отдал жизнь за то, чтобы Суртаз смог посетить мир Источника без серьезного риска для себя. Повелитель Шалластхадара и его ближайшие советники - Нэс-Ашшад и Мортиаль - сохранили тайну высшего вампира, и для остальных его смерть выглядела актом доброй воли и жертвенности, что, впрочем, действительно было достаточно близко к правде.

Сама же беседа с обитателями Источника была недолгой, но содержательной, и по возвращении в реальный мир Суртаз распорядился снизить расход магической энергии до минимально возможной. Конечно, это не могло не повлечь за собой возникновение определенных неудобств. Наиболее очевидным для всех стало первое за многие сотни лет исчезновение тумана, скрывавшего Воющую Долину от солнечных лучей и посторонних взглядов. Это решение далось Суртазу нелегко. Он мог лишь надеяться, что результат того стоил, и снижение нагрузки на Источник даст Повелителям возможность немного восстановиться.

Отчаянные обстоятельства требовали переосмысления многих вещей. Так, вампиры в большинстве своем были отправлены за пределы Воющей Долины. Их задачей стало наблюдение за происходящим в окрестных землях и поиск наследников последних некромантских родов в надежде, что среди них окажутся одаренные магическим талантом. Стражами границ Шалластхадара отныне стали призраки, чья численность значительно возросла стараниями кширр-тассов и самого Суртаза. А еще - зачастивших забредать на земли некромантов искателей приключений, шпионов, мелких отрядов наемников и просто потерявших всякий страх сорвиголов.

Некромант отстраненно отмечал ощущение, похожее на радость от того, что переход от теории к практике с применением Сосуда Душ настиг его уже в бытность личем. Ужас и отвращение, память о которых все еще хранилась в разуме Повелителя, были подавлены усилием воли и пониманием необходимости происходящего. К тому же, пойманные на границах Шалластхадара люди знали, куда направлялись. А за чужую глупость он не был в ответе.

Единственным проявлением милосердия, которое позволял себе Суртаз, было строго выверенное количество пыток - достаточное для получения призрака, но исключавшее бессмысленные мучения жертвы. Преимуществом такого подхода была еще и значительная экономия времени, что было дополнительным поводом не растягивать сомнительное удовольствие.

Куда более приятными для Повелителя Шалластхадара были часы, проводимые в библиотеке и в личных покоях. Экономия магической энергии была вынужденной мерой и не могла длиться бесконечно. Нужно было что-то делать.

Главная сложность состояла в том, что Сандро - создатель Источника - понятия не имел, как можно было повлиять на ситуацию. Вместо этого, по просьбе Суртаза, первый Повелитель более подробно объяснил суть своего пророчества. Основатель Шалласхадара еще при жизни пришел к выводу, что созданный им Источник не мог оставаться неизменным. Подобно некроманту, он тоже должен был переродиться в положенный срок.

- Понимаешь, Суртаз, - тихий голос Сандро звучал в памяти тринадцатого Повелителя так четко, будто его древний предшественник и сейчас сидел рядом с ним, как тогда, в мире Источника. - Этот мир постоянно меняется, под стать своим обитателям. Естественные Источники, наподобие тех, которыми посчастливилось обзавестись эльфам и магам, являются частью этого мира. Как родники, пробивающие себе путь из глубин к поверхности. Они живые и меняются вместе с миром. Наш же Источник создан искусственно. Если следовать аналогии, он похож на высокогорное озеро, оставшееся после схода ледника. Нет родников, которые питали бы его, и со временем такое озеро мельчает и высыхает без обильных дождей. Думаю, ты уже понял, что под дождем подразумеваются души Повелителей. Но наш Источник - чужой. Он - чуждое явление для этого мира, не способное подстраиваться под его изменяющиеся условия. Честно говоря,- Суртаз помнил, что при этих словах первый Повелитель горько улыбнулся, - он был всего лишь временной мерой. Он был нужен для выживания, чтобы получить достаточно времени и придумать что-то другое. И я был готов пожертвовать ради этого собственным братом. А когда он погиб... Пришлось пересмотреть планы. Тогда и появилось пророчество. Сейчас я уже понимаю, какой это было глупостью. Мы заперлись в своей долине, не зная, что прекрасно подходящий нам и подчиненный лишь малочисленной группой эльфов естественный Источник находился так близко... Все могло быть иначе.

Тогда же Суртаз и уяснил, что возвращение всех Повелителей Шалластхадара в реальный мир стало бы точкой невозврата, влекущей за собой или создание нового искусственного Источника, или участие тринадцати могущественнейших некромантов в войне за уже существующий, естественного происхождения.

В сложившихся обстоятельствах первый вариант казался более перспективным. Одна беда - поддержать Суртаза предшественники могли разве что только морально. Они были отрезаны от реальности и могли судить о ней только по собственным воспоминаниям и чужим словам. Впрочем, как тогда с кривой улыбкой отметил Шаддаэр, тринадцатому Повелителю было не впервой изобретать нечто новое. А Шид-Аттар пожелал удачи и напоследок выразил скромную надежду на то, что новый Источник не попытается первым делом убить самого Суртаза.

И теперь, создав удобное логово из древних фолиантов, не менее ветхих свитков, стопок запасного пергамента и десятка перьев с чернильницами, Повелитель Шалластхадара по крупицам собирал информацию, которая могла ему пригодиться при создании нового Источника. К сдержанной досаде Суртаза будущий ритуал до боли напоминал ему песочный замок, осыпающийся то с одной стороны, то с другой. Форма лича позволяла ему не отвлекаться на такие мелочи, как отдых. Поэтому Повелитель не вел счет дням и ночам кропотливой работы, отвлекаясь лишь на редких посетителей и на зов кширр-тассов, когда тем требовалась помощь при создании призраков.