— Постой! — хрипло крикнул ему вслед Кассетто. — Ты сказал, что это урок для нас обоих. Свой я понял, но в чем же твой?

Стого остановился, но не обернулся.

— Помнишь, я говорил, что по ауре могу определить силу и потенциал человека? — ответил он, слегка опустив голову. — Да, я сильнее тебя раза в три, но мы оба еще далеки от пика формы. Если мы оба достигнем максимума, ты будешь мощнее меня где-то в два с половиной раза, понимаешь? Это и есть мой урок — никогда не забывать о своем пределе.

И больше не вдаваясь в подробности, Стого покинул дворик. Зава закончила лечение и хотела что-то сказать, но Багряный лишь отмахнулся, что-то пробурчал под нос, поднялся и неспешно направился к одной из скамеек. Голге положил Светлой руку на плечо, покачал головой и жестами убедил ее оставить Багряного в покое и покинуть дворик. Ронтер понимал, что они здесь лишние. Тем временем, количество зрительниц начало стремительно уменьшаться: часть уже потеряла интерес, а вторая поспешила скрыться, заметив приближение бабы Гасты. Поймав кого-то менее расторопного, старушка узнала о поединке. Убедившись, что все вернулись к своим обязанностям, баба Гаста спустилась вниз, к той самой скамейке, где сидел Кассетто, села рядом и достала пряжу. Несколько минут они так и сидели, она вязала, а он молча смотрел в землю. Старушка не привыкла, чтобы ее игнорировали и негромко кашлянула, привлекая к себе внимание. Багряный взглянул на нее недовольно.

— Понимаю тебя, — успокаивающе произнесла баба Гаста, продолжая непринужденно вязать. — Когда-то я была в такой же ситуации. Моя лучшая подруга оказалась сильнее меня, и я не сдержалась. Нагрубила ей, сказала, что видеть ее не хочу. Через несколько дней она исчезла из замка, и с тех пор я ее не видела. Нет, причина ее ухода не в наших разногласиях, но легче от этого не становится. Перед своим исчезновением она приходила ко мне попрощаться, но моя обида так и не дала нам помириться. Пойми, касатик, оно того не стоит. Знаю, ты многого лишился, но кое-что у тебя осталось, не потеряй и это.

С этими словами баба Гаста не торопясь сложила вязание, встала и покинула дворик. Кассетто исподлобья смотрел ей вслед. Поражение тяготило Багряного, и он никак не мог успокоиться и забыть о нем. И вдруг он осознал, что ребята, даже несносный Стого, как-то незаметно стали его друзьями. Если до Горта он был один и напрягался при каждом шорохе, то теперь все больше походило на приключение, на нечто большее, чем простая месть. Путь со двора оказался куда проще, чем дорога туда. Кассетто усвоил свой урок.

Зава вернулась в зал, где работала Каллея. Та оторвала взгляд от какой-то бумаги и улыбнулась девушке, но тут же нахмурилась, увидев, что та расстроена.

— Что-то случилось? — спросила она встревоженно.

— Стого с Кассетто подрались…

— Ну, с парнями такое бывает, — с облегчением вздохнула мать-настоятельница, она опасалась худшего.

— У нас же все хорошо было, зачем это нужно? Какая разница, кто сильнее?

— Это дух соперничества, дорогая. Если хочешь превзойти кого-то, нельзя стоять на месте. Благие намерения и способности — не единственное, что нужно вам для победы, необходимо двигаться вперед и развиваться. Ребята понимают это и нашли дополнительный стимул — соперничество сделает их только сильнее. Думаю, они вскоре помирятся, и их свяжет крепкая дружба.

Зава еще какое-то время сидела, хмуро уставившись в пол.

— Надеюсь, вы правы и все будет хорошо, — наконец кивнула она.

— Кстати, — улыбнулась Каллея. — Хотела похвалить тебя, молодец! Ты слишком быстро убежала, и я не успела ничего тебе рассказать.

— Молодец? — не поняла Зава. — Что-то рассказать?

— Да, про мундир Исполнителя. Ты ведь не знаешь, почему он такой старый и зачем нужен?

— Не знаю. А это важно?

— Конечно! Видишь ли, сделали его столетия назад для Исполнителей тех лет. Они выполняли особые задания во имя короля и было важно, чтобы им подчинялись, а потом забывали, что видели и о чем рассказывали. Для этого и создали мундир. Если Исполнитель пройдет в нем по центру оживленного города, большинство даже не заметит его присутствия. Другие увидят, но сразу же об этом забудут, даже если он убьет кого-то или покалечит прямо в толпе. Многие будут очарованы и начнут подчиняться Исполнителю, потому что один лишь вид мундира влияет на сознание людей. Лишь единицы не теряют контроль над собой при встрече с Исполнителем и память после нее, для этого нужно обладать большой силой или крепкой волей. Именно поэтому он и не решался снять плащ. Этот Волко человек воспитанный и не хотел, чтобы я забыла о нашем разговоре сразу же, как он ушел. Вот только он не знал, что все главы орденов имеют иммунитет к подобным воздействиям. А ты смогла все запомнить и сразу побежала рассказывать друзьям о произошедшем. Это означает, что у тебя крепкая воля и я горжусь тобой!

Подходила к концу их третья неделя пребывания в замке Матерей Бумеранга, а ничего, кроме визита Исполнителя и поединка так и не произошло. Каллея оказалась права, Стого и Кассетто довольно быстро помирились, но прежня легкость в общении куда-то пропала. Ребята продолжали посиделки по вечерам, но теперь они стали не такими веселыми и долгими как прежде. Кассетто начал раньше вставать и дольше тренироваться, а потому ложился рано. Голге спрятался за книгами, Зава же старалась как-нибудь разрядить обстановку, но все ее попытки успехом не увенчались.

В тот день парни освободились немного раньше и первыми собрались в общей гостиной. Голге восседал за любимым столом и смешивал какие-то травы, Кассетто растянулся на диване и не моргая смотрел в потолок, даже не пытаясь себя ущипнуть, а Стого глядел в окно и к остальным не поворачивался. В последнее время он растерял все озорство и был мрачен. Зава опаздывала, ее занятия с Каллеей еще не закончились, да и Шая подевалась неизвестно куда, вот и сидели они сегодня втроем. Вдруг, послышались раскаты грома, и за окном закапал дождь.

— Слышу, полило, все-таки? — довольно хмыкнул Голге, не отвлекаясь от работы. — Что я вам днем говорил?

— Ладно, ладно, — пробурчал с дивана проигравший спор Кассетто. — Тебе просто повезло, парень, ничего такого, со всеми бывает…

— Ну уж нет! — горячо возмутился Голге, разом теряя всю застенчивость. — Я это по ветру и облакам понял, и удача тут совсем не причем! Эй, Стого, а ты что думаешь? Эй, Стого!

Голге пришлось дважды окликнуть Столсена перед тем, как тот посмотрел в его сторону, посмотрел как-то рассеянно, без интереса.

— Да-да, я с тобой согласен, — кивнул он как-то машинально, а потом вдруг встал и направился к выходу. — Извините, ребята, но мне приспичило прогуляться.

— Что это с ним? — поднял бровь Голге, когда шаги Стого стихли. — Какой-то он не такой сегодня. Конечно, он всю неделю не особо радостный ходил, но сейчас совсем странный…

Кассетто задумался, а потом нахмурился — он вспомнил, что тогда сказал Стого. Он заявил, что всегда настороже и знает, кто и когда входит в замок. А из окна, у которого он сидел по вечерам, отлично просматривались башенка и тропинка, ведущая к ней из леса.

— Вот что парень, — наконец выдал Багрянный, уверенно поднимаясь с дивана. — Скорей хватай свой лук, стрелы и пойдем, не к добру все это…

Кассетто был прав, Стого неспроста решил в дождь прогуляться…

На посту у башни сидела та же девушка, что и встречала четверку друзей в первый день, Малея. На этот раз компания у нее была поприятней, поэтому она не пряталась за книжкой, а с удовольствием беседовала с подружкой. Тем временем, погода стремительно портилась, дождик неожиданно перерос в ливень, ухудшая и без того плохую видимость. Но сестры сидели под навесом, специально установленном для защиты от постоянных дождей, поэтому девушки не испытывали никакого дискомфорта и спокойно сплетничали. Малее недавно удалось подсмотреть тренировку Кассетто, и теперь она вдохновенно делилась подробностями и впечатлениями. Девушки заболтались и даже не заметили, как к ним подошли трое незнакомцев. Они увидели их в последний момент, когда стало поздно. Два стремительных и немного небрежных удара, и девушки сползли со стульев и больше не двигались. Неизвестные прошли через башню и оказались на мосту. Дождь неожиданно прекратился, и на озеро опустился туман.