Вечно мы, женщины, поддаёмся на сладкие уговоры мужчин. Что поделаешь. Это, видимо, какой-то неизученный закон природы.

Мы умостились на край Кощеевого плаща, им же и укрылись. Живот что-то недовольно пробурчал, но я тут же вырубилась и не ответила. Всё-таки усталость взяла своё. Я даже снов не видела. Словно только закрыла глаза — и уже кто-то нагло трясёт за плечо. Меня? Будить? Я собралась убить нахала, который так не дорожит своей жизнью. Единственно с этой целью я и открыла глаза. А, это же Кощей. Идею убийства пришлось отложить. Во-первых, это единственный близкий мне человек в этом мире, во-вторых, он всё равно бессмертный, смотри потом на изуродованное маникюрами тело, пока воскреснет. Придя к такому выводу, я решила отделаться коротким «рано» и снова натянуть на себя плащ, ночи здесь всё же довольно прохладные.

— Пора. Я кушать приготовил.

Эти слова возымели волшебное действие. Я уже сидела и оглядывалась в поисках еды.

Оказывается, Кащей не нашёл больше никаких запасов в плаще, ну не собирался он далеко путешествовать в ближайшее столетие. Хотя, честно, я не поверила, что он всё проверил. Ведь на доброй половине плаща спала я, следовательно, там он и не искал. Зато он обнаружил где-то рядышком красные мясистые плоды размером с яйцо, развёл импровизированный костёр и поджарил их на веточках, типа шашлыка.

— А ты уверен, что это съедобно? — живот буркнул, поддакнув мне, или, наоборот, предлагая не ломаться, а побыстрее есть, есть, есть.

— Угу, — кивнул шеф-повар, — съедобно.

— А вдруг я отравлюсь?

— Не-а. Я ел.

— Ну и как, живой?

— Как видишь.

— Кощей, а ты точно не умер от жутких спазмов в животе, а затем воскрес и теперь морочишь мне голову?

— А зачем?

— Точно, — я исчерпала аргументы и взяла палочку с местными плодами. Они были местами подгоревшими, а местами сыроватыми, так что и вкуса не понять. Но раз у Кощея живот не болит, то и я выживу. Не знаю, как там некоторые не едят месяцами. Я, не поев вовремя, скорее с голоду помру, чем от этого деликатеса.

Короче, с шашлыками мы справились быстро и бесповоротно.

Кощей протянул руку и вытер мне щеку. Крылышки проснулись и мелко задрожали за спиной. Ох, как же они мне мешают…

Вдали что-то громыхнуло. Гроза, что ли? Но мне всё равно ничего не видно. Кощей гораздо выше меня и то приподнялся на носочки, вглядываясь.

— Ещё отломилось, — произнёс он.

— Что?

— Конец света отъел ещё кусок от пирога. Короче, если ничего не изменится, он будет отгрызать раз в сутки где-то… несколько метров. Будем идти на восток. С такой скоростью он нас не догонит. Если, конечно, не увеличит скорость.

— Да, но когда-то он слопает всё, и что будет тогда?

— А вот тогда и будет конец света. И нам остаётся только надеяться, что мы до того момента успеем вернуться в свои миры.

— Ты думаешь, конец света ест только этот мир? А если это происходит везде одновременно?

— Чрезвычайно пессимистический прогноз, — Кощей покачал головой. — Нельзя думать о катастрофах, накличешь. Лучше считай, что это локальный конец света, в одном, отдельно взятом варианте Вселенной.

Где-то я уже слышала нечто подобное.

— Ладно, хватит философствовать. Вперёд за орденами!

Кощей старательно затоптал и забросал землей остатки костра. Аккуратный. Я подтянула свою бывшую когда-то белой простыню, посокрушалась ещё над своим совершенно нереспектабельным имиджем и мы отправились в путь.

Мы шли и шли. Шли и ещё шли. Природа здесь, конечно, была прикольная, но следов человека что-то нет и нет. Может, этот мир вообще не обитаем? Вот будет хохма. Мы что тогда с Кощеем, станем Адамом и Евой? Не-е-е. Отменить. Должность, разумеется, почётная, да и партнёр симпатичный. И, если задуматься, стопроцентная гарантия защиты от измен, отсутствие тянущих мужа на рыбалку или в баню друзей. На работу ходить не нужно, спи, сколько хочешь, каждый день — выходной. Отсутствие сплетен, соседей, налоговой, что само по себе приятно. Но, с другой стороны, как прожить без кафешек, бутиков, шопингов, подружек, телешоу? Без микроволновки, холодильника, пылесоса? Без музыки? Без книг? Без шумных улиц моего города? В конце концов, без парикмахерской? Да я уже сейчас, небось, похожа на медузу Горгону в период расцвета. Нет, рая в шалаше не получится. Я здесь не выживу. Поэтому оформляю всё как тур по заграницам. Месячный, не более. И домой, к цивилизации. А пока хоть бы каких-нибудь человекоподобных существ отыскать. А то скучно-о…

Накаркала. Дёрн под моими ногами дёрнулся и провалился, а я полетела в открывшуюся в земле дыру.

Хорошо… Хорошо, что хоть успела за Кощея схватиться… Хорошо…

Хорошо, что он скользит по узкому лазу на своём плаще, который, кажется, уже дымится… Хо-хорошо, что я на нём сверху, как на салазках, а то бы у меня уже всё, что только можно, стёрлось… Кто там мечтал покататься на крутых современных горках? Вот вам, бесплатный Диснейленд. Интересно, они когда-нибудь закончатся или мы вылетим с другой стороны Земли?

Туннель окончился неожиданно резко. Мои импровизированные салазки в виде ошалевшего Кощея (ему на таких аттракционах, может, и не приходилось отрываться) влетели в светлую просторную пещеру, которую я всё равно рассмотреть не успела, так как мы пролетели её на первой космической, громко вписались в противоположную стену и благоразумно синхронно выключились, чтоб не увлечься подсчетом сломанных костей, шишек и ссадин.

Когда я пришла в сознание… Впрочем, слишком рано пришла, всё еще болело и щемило, можно было бы ещё пока погулять. Почему там — так классно, ничего не чувствуешь? А здесь… ух! Но всё же надо открыть глаза, оглядеться, разобраться, где это я… вишу?

Нормально! Вишу на стене, прикованная холодными железными цепями! А я боялась, что мир необитаем. Хотела найти людей. Мечта дурака сбылась! Говорили мне, будь осторожна со своими мечтами. Что теперь? Кощей рядом висит, ещё не пришёл в себя, везунчик. Не дам побалдеть, пусть присоединяется к моим страданиям:

— Эй, Бессмертный, очнись! Костик! — я достала слегка пнуть его ножкой.

Ага, зашевелился! Ну-ка, как ему это всё понравится?

— Давай, Злыдень, покажи свою силу! Порви эти цепи и всех наших врагов на фиг!

Кощей подёргался, как жук в паутине.

— И где это мы?

— У тебя что, ещё раз память отшибло? Идём себе, споткнулись, упали, очнулись — цепи. Рви их! Покажи им всем, кто ты есть! Пусть трепещут те, кто останется в живых, и в легендах передают будущим поколениям о твоих подвигах!

Кощей ещё подёргался в цепях. Ноль!

Я не поняла.

— Слушай, Ужас подлунного мира, насколько я знаю, для тебя эти цепи — ничто. Почему ты не разнесёшь здесь всё по камушку? У тебя что, какой-то хитроумный план? Или сказки о Кощее сильно преувеличены?

— Знаешь, Неневеста, — мне показалось, что Бессмертный даже немного покраснел, — очень не вовремя об этом говорить, но мне кажется, что я потерял не только память с половины, то и силу тоже.

— Что-о-о?

— Хотя… Мы где-то глубоко под землёй. В таких местах могут жить только гномы. А они умеют изготавливать такие сплавы… Правда, в своем мире я гномовские цепи, пусть с натяжкой, но рвал. Но тут… Возможно, они вышли на ещё более высокий уровень развития металлургии.

— Короче, вместо полного разгрома врагов нас ждёт полное фиаско? А я-то разогналась смотреть шоу с Главным Злодеем в главной роли…

— Вообще-то шоу не отменяется. Да и с главных ролей нас с тобой пока не снимают.

— И что же теперь делать?

— Попробуем договориться. Или запугать. Вообще-то мы ещё не знаем, может, они и с добрыми намерениями.

— Да-а? Похоже, что с добрыми. Вот, кстати, можешь сам у них и спросить насчёт намерений.

В камеру, а иначе я это место не назову, вошли… Ну и кто это?

Не гномы, во всяком случае, их я не так представляла. Хотя тоже невысокие, где-то метр сорок — метр пятьдесят. Широкие в плечах, с синими повязками на лбу. Их было пятеро. Один, видимо, их знати, в расшитом самоцветами костюме, даже повязка сверкала несколькими крупными камнями, думаю, сапфирами. Черты крупные, грубоватые, лицо украшала трёхдневная щетина. Сопровождали его четверо воинов. Я так решила, потому что одеты они были попроще, с боевыми топориками в руках и непонятными штучками за поясами.