Вдруг из глубин поднялось что-то огромное, скользкое, колышущееся и заполнило всё пространство, я словно оказался на острове. Да это же кракен! Ужасное морское чудовище! Не на того напал, я не стану безропотной жертвой! С трудом удерживая равновесие на студнеобразном теле, я достал меч и стал изо всех сил колоть монстра. Мне казалось, что студенистая масса тут же затягивает раны, и меч не приносит ему вреда. Но, видимо, чудовищу не понравилось, и оно стало медленно уходить в глубину. При свете луны мне показалось, что оно повертело щупальцем у виска (типа, у него висок есть), но я понял, что это начинаются галлюцинации от усталости. Зато, после появления монстра, волны приутихли, я лёг на спину и продолжил свой путь.

Не знаю, сколько я плыл, одинокая ночь стирает ощущение времени. Казалось, я не двигаюсь с места, замер, словно мир вокруг меня, и только луна медленно дрейфует в небесном океане. Тем не менее, всякоеды не соврали, указав мне направление к следующему острову. Симпатичная зелёная тучка, показавшаяся на горизонте оказалась самой настоящей землёй. Вскоре я почувствовал под ногами песок. Из последних сил выбрался на освещённую луной дорожку пляжа и тут же уснул.

Проснулся я от детского крика. Попробовал подняться, в голове ещё летели обрывки то ли сна, то ли бреда. Наконец туман в глазах начал рассеиваться, и я увидел барахтающуюся в волнах фигурку. Ну вот, я ещё и высохнуть толком не успел, как опять купаться. Уже подплывая, понял, что тонущее существо — не ребёнок, а девушка. Я подхватил её, почти теряющую сознание, и поплыл к берегу. На руках вытащил утопающую на берег и, наконец-то, смог её рассмотреть. Одежды на спасённой было, как бы поточней сказать, немного. Какая нежная кожа! Какие длинные мягкие волосы! Такая свежая, невинная, как дитя, но округлости в нужных местах указывают на другое. И это изумительное существо можно было назвать пошлым словом «баба»! Варвары! Людоеды!

Я положил девушку на песок. Она не шевелилась. Может, воды нахлебалась? Искусственное дыхание, что ли, сделать? Интересно, почему все утопающие, когда тонут — орут, а когда их спасаешь — теряют сознание? От счастья, что ли?

Но искусственное дыхание не понадобилось. Ресницы красавицы задрожали, приоткрыв лазурные, глубокие, словно утреннее море, глаза. Бог мой, зачем ты держишь такую красоту в такой дали?!

Девушка приподнялась на локте, улыбаясь уголками рта.

— Как тебя зовут, лапочка? Ты откуда?

Красавица не отвечала, только улыбалась. Неужели она немая?! Или не понимает меня? До сих пор в этом мире, согласно закону адаптативности измерений, языкового барьера не существовало, с кем бы ни приходилось общаться.

Тонкие ласковые пальцы взъерошили мои мокрые волосы, погладили щеку, губы. О-о-о! Волшебные прикосновения! Я слегка обнял спасённую в ответ, она благодарно потянулась ко мне губами. Я чуть не растаял от предвкушения и приблизился к чаровнице…

Что это? Губы красавицы вытянулись в длинную узкую трубочку… Какое счастье, что я, целуясь, никогда не закрываю глаза! Я отпрянул за долю секунды до того, как из трубочки вылетело жало и, промазав, вернулось назад. Девица с сожалением вздохнула и снова мило заулыбалась закрытым ртом. Очаровательная улыбка. Но мне было достаточно. Я вскочил и… тут же шлёпнулся. Когда она успела запутать меня крепкими липкими нитями?! К счастью, после встречи с кракеном я не спрятал меч, а прикрепил к поясу. Этот меч режет всё! Схватив рукоятку, я резко рванул вверх, нити посыпались, и я успел вскочить до того, как на меня набросились… (да откуда ж они взялись?) уже три златокудрые красавицы. Удерживая дистанцию мечом, я бросился в волну. Вынырнув, увидел, что уже несколько десятков девушек летят за мной, размахивая белесыми, как у мотыльков, крыльями (а я принял их за остатки одежды!) Я уже не мог узнать спасённую мной (а точнее, заманившую меня в ловушку) красавицу. Они все были одинаково прекрасны телом и, в то же время, одинаково ужасны, вытягивая в мою сторону свои трубочки-губы. Не дожидаясь атаки, я ушёл на глубину и плыл столько, сколько позволили мне тренированные столетиями лёгкие. Когда я вынырнул, то был уже довольно далеко от острова. Агрессивные барышни повернули к берегу. Видимо, опасались на своих тоненьких крылышках летать над морем. Слава Богу, что он поселил их на этом отдалённом острове! Хоть бы их всех пожрали славные эльфокарликолюдоеды! Не думаю, что на их остров часто заплывают эльфы или карлики, а уж люди — тем более. Когда им нужна еда, они плывут «по баб», а там как повезёт. Когда они — баб, а когда и наоборот. От таких жал попробуй, уберегись. Так они друг на друга охотятся, друг другом питаются. Вот и поддерживается экобаланс. Вот с этой стороны должен был бы начинаться конец света. А не наоборот.

Хватит о грустном. Мне еще плыть и плыть. Рассвет не слишком постарался прибавить мне силы, поэтому вновь пришлось ложиться на спину. Правда, на это я решился, только обогнув по широкой окружности остров. Интересно, я хоть в ту сторону плыву? Скучно…

Некоторое время спустя мою скуку разогнала новая проблема. У меня появился эскорт. Это были пять хищных птиц, посчитавших меня достойной добычей. Достойной их внимания. С одной стороны это обрадовало — значит, близко земля, но с другой стороны… Они надеялись, что скоро я перестану брыкаться, но и ждать им не хотелось. Несколько ударов мощных клювов над моей головой — и мне пришлось плыть на спине, держа меч острием вверх. Это резко уменьшило пыл нападающих, но, в то же время, снизило мою скорость, теперь я грёб только ногами. Хищники долго летели следом, не давая мне расслабиться, пока одна из птиц не подлетела слишком близко, намерившись проверить, а не заснул ли я в таком интересном положении. Мой меч лишил её не только охотничьего азарта, но и головы. Четверо бывших товарищей с радостными криками бросились к упавшим в воду останкам, и я постарался поскорее унести от места кровавого пира ноги. Что было особенно неудачно, так это то, что на меня попала кровь убитой птицы. Я быстро смыл следы, но кровь в воде — это пахнет очень далеко и привлекающе. Привлекающе для хищников морских глубин. И правда, вскоре вдали показались чёрные треугольники плавников. Акулы — они в любом мире акулы. Если от птиц ещё как-то можно было отбиться, то как защититься от хищников, подкрадывающихся снизу? Акулы покружились вокруг того места, где была кровь (там поживиться было уже нечем), и медленно двинулись в мою сторону. Четвёрка птиц, покончив с пятой, тоже полетела за мной.

Птицы приближались гораздо быстрее, чёрные треугольники приотстали, но их объединяло одно: они догоняли меня, словно борзые вспугнутого зайца. И не было места, где можно было бы укрыться от этих страшных клювов и зубов. Я бессмертный, я умирал и оживал бесчисленное количество раз. Но впервые мне стало страшно. Что сможет сделать дар воскрешения, если тело начнут делить между собой земные и воздушные хищники?.. Неужели, это конец? А что же будет с Неневестой? Неужели и она погибнет в этом странном мире? Но не может же быть, чтобы для этого нас вырвало из родных мест, чтоб сгинуть бесславно? Ведь всё, что с нами происходит, имеет свою цель. Разве всё делается не по замыслу Высших сил?

Но хищным птицам и акулам было наплевать на замысел Высших сил. В их маленьких мозгах помещалось одно понятие «обед», в их глазах отражался только маленький человечек, и им было даже неважно, что этот человечек слишком долго жил на свете и может оказаться довольно жестким. Я уже слышал свист крыльев за спиной. Ну что ж, плыть дальше бесполезно, постараюсь, как говорится, продать свою жизнь как можно дороже. И я развернулся, снова взявшись за меч.

Чёрная тень надвинулась откуда-то сбоку. Взмах крыла — и нападающие на меня хищники разлетелись в стороны, как цыплята при виде коршуна. Птица, размеры которой трудно вообразить, закрыла собой полнеба. Одним единственным коготком подцепила меня за пояс и полетела. Над морем пророкотал её победный клич: «Ру!!!»