Так как ловить около камня до окончания суток было нечего, мы решили зайти, как советовала бабушка, хотела сказать «Яга», в какой-нибудь небольшой кабак на окраине и дождаться там ночи. Анастасия Славозаровна дала нам на этот случай немного местных денег. Решение было очень своевременным, потому что с одной стороны уже подходило время обеда, а с другой — рыскать по городу целый день — ног не напасёшься.

Мы двинулись на окраину, где наше внимание привлекло небольшое скромное заведение под названием «Старый сапожник». В глубине низкого зала у окошка было удобное местечко, где мы и обосновались, как надеялись, до позднего вечера.

Хозяин принес нам дичь и пиво в высоких деревянных кружках. Вкусно, все вкусно… Я быстро справилась со своей порцией и теперь сидела, понемногу потягивая пивко. Мой спутник, однако, решил повторить. Затем ему понадобилось продегустировать местный сбитень. И медовуху.

— Костик, не увлекайся!

— Да я только попробую, дорогая. До ночи еще далеко.

«Дорогая…» Хм, ладно.

Наконец-то можно расслабиться и никуда не спешить…

Но насладиться покоем опять не удалось. В заведение завалило несколько уже подвыпивших молодчиков. Один из них, статный голубоглазый блондинчик, сразу бросил взгляд в нашу сторону, прищурился, поморгал, узнавая, и воскликнул:

— Ба! Да это же Лазарь с южной окраины! Ты чего это в наши места ноги притянул?

Кощей угрюмо молчал, сжимая в руках кружку так, что даже костяшки побелели.

— Ты что, Лазарь, уже и здороваться перестал со старшими?

Я под столом наступила на ногу своему спутнику. Пусть не забывает, что нам здесь зарываться нельзя. Другая у нас миссия.

— Иди себе, — махнул рукой Бессмертный.

— Ты смотри, то сам на всех бросается, а то в монахи записался! — упрямо лез на рожон молодчик.

Друзья зашикали на него, потянули за рукава.

— Не трогай его, Светунец. Вчера Горыне три ребра сломал, ты что, тоже хочешь?

— Не боюсь я! — вырвался парняга и подскочил к столу.

Только тут он заметил меня.

— Грушка-игрушка, а ты что с этим хмырем делаешь?

Я съёжилась. Вот и «не привлекай внимание».

— Тебе что, наших богатырей не хватает, что ты за этим южным побежала?

Да-а, влипла. Кажется, во мне он увидел местную девушку легкого поведения, обслуживающую пол-Китежа.

Я попыталась спрятаться за Кощея, но Светунец подскочил и резко дёрнул меня за руку.

— Да ты ж вчера только со мной на сеновале каталась, а сегодня, — кивнул он на одного из сопровождающих его парней, — Клинца очередь.

— Не трожь её, — прошипел Бессмертный, всё ещё пытаясь разрулить ситуацию мирным путём.

— А ты тут кто? Ты — никто! — заорал Светунец, хватая Кощея за грудки.

Бессмертный сунул мне в руки сумку, прошептал:

— Пуще ока храни! — имея в виду свой драгоценный плащ.

— Стой, давай уйдём! Нам светиться нельзя! — зашипела я, дёргая его за полу.

— Ага, — кивнул Кощей и врезал подвыпившему молодчику в глаз.

Что тут началось! Как планировали: тихо и незаметно пересидеть до ночи.

Светунец поморгал, как бы оценивая силу удара, и дал Бессмертному в дыхало. И пошла кулачная. Противники месили друг друга, как тесто. Несмотря на тысячелетний опыт Кощея, молодец довольно крепким оказался, видимо, морды бить тренировался каждый день. Местная потеха и развлечение, способ размять затекшие от безделия мышцы. Пахать бы их заставить!

Все присутствующие тоже влезли в эту игру. Одни пытались оттащить Светунца, крича:

— На кого полез! Лазарь — зверь, тебя, как котёнка, задавит!

Другие цеплялись за руки Кощею, вопя:

— Угомонись, Лазарь! Ты ж только из ямы вышел! Руки не марай, а то снова упекут!

Видимо, местный Лазарь был ещё тот браток.

Все эти крики только распаляли дерущихся. Красочными фингалами обзавелись уже многие из пытающихся их разнять.

Те, кто в драке не участвовал, наблюдали схватку с любопытством и делали ставки. Стопки монет звонко шлёпались на столы.

Тут в ход пошла тяжелая артиллерия. Кощей ухватил длинную лавку и ловко раскрутил её вокруг себя, лихо уложив половину присутствующих. Светунец опрокинул стол, посуда разлетелась вдребезги. Заголосил хозяин кабака, подсчитывая убытки и раздумывая, кому лучше предъявить счёт.

«Тихо и незаметно»… Я едва успевала уворачиваться от летящих кружек и тел. По полной программе пошли… Как же теперь остановить их?

Как-как? Да никак. От меня уже ничего не зависит. Это я поняла, когда в кабак ворвались стражники. В кольчугах, вооруженные дубинками и мечами, они сразу же стали командой-фаворитом в этой потасовке. Бравые ребятушки живо начали успокаивать толпу, раздавая щедрые удары направо и налево.

Из толпы доносились вопли боли и возмущенные крики типа:

— Пошто дерёшься?! Зачинщика бери!

— Это Лазарь опять бушует! В яму его!

— А я вообще мимо проходил! О-ой!

Стражники быстро сориентировались, вычислили виноватого и подступили к нему со всех сторон, в то время как остальные тихо расползались по углам, словно тараканы.

— Эй, Лазарь, сдавайся! — скомандовал предводитель отряда.

Но Путник сдаваться не собирался. Сжимая в руке тяжелую дубовую ножку, отломанную от стола, он бесстрашно бросился грудью на дубинки и не заметил, как сзади один из стражников с размаху приложил его рукоятью меча прямо по голове. Бессмертный-то он бессмертный, но от такого удара вырубился моментом.

Я бросилась к нему, расталкивая на ходу стражу, и припала к груди, чтоб понять, пациент больше жив или мёртв. Я бы ему ещё и искусственное дыхание сделала, если б успела. Воин, уложивший Кощея, ухватил меня за сарафан и оттолкнул в сторону.

— Тащите Лазаря в яму, пусть охолонет, — скомандовал главный, и несколько человек не без труда подняли Бессмертного за руки-ноги и поволокли к выходу.

Я снова бросилась за ними:

— Ребята! Оставьте его! Пожалуйста!

Вдруг чья-то железная ладонь легла на мою руку.

— И девку забирайте! Она вместе с Лазарем смуту вносила, добрых молодцев стравливала! — крикнул Светунец.

— Что?! Да как ты смеешь, сморчок недоношенный?! — возмутилась я до глубины души и изо всех сил пнула его коленкой в больное для мужчин место.

Светунец позеленел, и от ярости тоже.

— Ну, я тебе, Грушка-игрушка, сделаю, — прошипел он сквозь зубы и заорал во весь голос:

— Девка эта хвалилась, что со всей дружиной князевой перетрахалась и не одного свежего перца не нашла, все сушеные!

— Ну, я тебе, Грушка-игрушка, сделаю, — прошипел зло Светунец и заорал во всё горло: — Девка эта хвалилась, что со всей дружиной князевой перетрахалась и не одного свежего перца не нашла, все сушеные!

Стражники возмущенно загудели и потащили меня за собой.

— Да не говорила я!

— Язычок твой, Грушка, не всегда тебе друг, — бросил гневно командир отряда, склонившись к моему уху.

Видно, девчонка, за которую меня принимают, и здесь отметилась.

Что ж делать-то теперь?

Я попыталась упереться в дверях, но разве моим тонким ручкам состязаться с ручищами древнерусских добрых (или недобрых) молодцев? Только и успела заметить ехидный взгляд подлеца Светунца. Меня вытащили на улицу и, под свист и улюлюканье наблюдателей, потащили в направлении княжьего терема. В дверях мы столкнулись с новым лицом в этой то ли комедии, то ли драме. Это был русоволосый молодой мужчина с простоватым добродушным лицом.

— Малинка?! — крикнул он, прищурившись. — А куда это вы её тащите?

Если посетители кабака дружно видели во мне Грушку, то этот принял меня за кого-то другого.

— Помогите! — рванулась я к нему.

— Отпустите Малинку! Это ж невеста моя! Кузнеца Власа Славия дочь!

— Да, это я!

Рано я радовалась, моего новоявленного «жениха» ухватили Светунец с друзьями за руки и потащили назад. До меня ещё доносились голоса:

— С ума ты, Вернидуб, что ли сошёл?