Мы уже стали мокрыми, липкая кровь смывалась и окрашивала воду под нашими ногами, но она не шевелилась! Отблески факелов рисовали замысловатые узоры на стенах, казалось, всё окрасилось цветом её крови. Но она не шевелилась! Я попытался приоткрыть ей рот, чтобы живительные капли попали внутрь. Но она не шевелилась! Не может быть! Целительные воды должны спасти её! Неужели всё неправда? Неужели воды не чудодейственные? Но зачем тогда их так охраняют? Я верил… Я ждал… Я был уверен, что сейчас произойдет чудо, затрепещут ресницы, приоткроются побледневшие губы, потеплеет нежное тело… Да что же это такое? Неужели всё даром? Неужели поздно?! Не может быть! Герои не погибают! Нет! Я не хочу без тебя… Я не буду останавливать конец света, если не будет тебя!

Я затряс её, прижал к себе, снова затряс. И закричал со страшной силой:

— Неневеста, очнись! Неневеста!!!

Подземный дождь вдруг усилился, словно не выдержал моего крика, превратился в ливень, сплошной пеленой укутавший меня, стоящего на коленях и прижимающего к себе недвижимое тело, затем стал слабеть. Последние редкие капли упали на белое лицо девушки.

— Что случилось?! — пурханы с ужасом смотрели в мою сторону. — Слёзы высохли! Вы уничтожили Слёзы Ока Мира!!!

Воины зажали в руках копья и двинулись на меня, дрожа от негодования и выкрикивая не очень хорошие слова.

Мне, в принципе, было уже всё равно. Единственное, не хотелось, чтобы они изуродовали тело той, которая…

Я положил Неневесту на каменный пол, в медленно исчезающую лужу целительной воды, и выхватил меч-кладенец.

— Мы не виноваты!

Пурханы медленно подступали, их искаженные от ненависти лица говорили красноречивее слов.

— Я не хочу вас убивать! Дайте дорогу!

— Наш источник! Куда вы его дели? — кричал Дик.

— Верните Слёзы Ока! Преступники! — вторил ему Слен.

Сейчас выну из кармана и положу. Откуда я знаю, почему оно больше не капает? Воду отключили. Трубы засорились.

Мной овладело полное равнодушие к собственной судьбе, да и судьбе этого нелепого неправильного мира тоже.

А Неневеста так никогда бы не поступила. Она бы не отчаялась. Она всё равно спасала бы этот мир, даже если он и не стоит спасения. Я должен закончить нашу миссию хотя бы в память о ней… Чтобы жили эти несчастные дикари, мечтающие изрешетить меня за то, что исчез их целебный источник, который так и не вернул мне Неневесту. Чтобы жили китежане, разыскивающие двух преступников, похитивших Негасимый Свет. Чтоб жила магичка Марукка, вздорная девчонка, возомнившая себя властительницей мира. Чтобы жили великаны и карлики, тёмные и светлые эльфы, русалки и драконы. И не будет только её, успевшей полюбить этот странный мир. Я должен идти дальше ради памяти о ней.

Только, кажется, не все это понимают и не все это ценят.

— Я не желаю вам зла! Мы шли спасать весь мир и вас в том числе! Вы о конце света не слышали?

Разве что в последних новостях.

Пурханы взвыли, и тяжелые копья полетели в нашу сторону.

Последнее, что помню: лечу с приличной высоты вниз. Понимаю, что это не аттракцион, когда с моста прыгаешь вниз головой. Резиновый жгут не держит за ноги, не отдёрнет в последний момент. Черные камни в пене от разбивающейся воды катастрофически приближаются. Сейчас врежусь головой. Хорошо, хоть не опасным местом.

И темнота.

Очнулась я быстро. Голова, правда, ещё потрескивает.

Ба! А где же водопады? Стремительные чёрные реки?

Я в какой-то мрачной пещере, вся мокрая, словно душ принимала в одежде, да ещё и лежу прямо на каменном полу, прямо в холодной луже! Вот так оставь своё тело на секунду без присмотра. Море заботы со стороны ближних!

Спиной ко мне стоит Кощей. Я его по плащу с черепушечкой сразу узнала, хоть и полумрак здесь. У входа в пещеру — два низкорослых… ну, не знаю, кто они такие, дикари какие-то, с факелами и копьями, направленными в нашу сторону.

Опять Кощей во что-то вляпался. Бессмертный, вот и задирается со всеми без разбору со скуки.

Придётся выручать. Я увидела валявшуюся неподалёку сумку. Всё мокрое, мамочки! Ну и хозяин. Летающая дорожка тоже такая влажная.

Мужики размахнулись…

На солнышке надо всё сушить, а то поплесневеет. Антиграв заржаветь может. Я развернула ковёр-самолёт.

Копья полетели в Кощея.

— Ну, поехали!

Я врезала ковром ему под коленки. Мой манёвр живо усадил его рядышком со мной. Копья пролетели над головами в глубь пещеры. Набирая скорость, ковер с антигравом рванул к выходу. Пролетая мимо, я выхватила у одного из застывших с раскрытыми ртами парней факел, а то впереди что-то темновато.

— Ты жива?! — обернулся Бессмертный, вперившись в меня каким-то идиотским взглядом.

— А что? На голове, наверное, шишка будет, хорошо, что неопасным местом стукнулась. Жива, разве что получу воспаление лёгких после того, как ты меня бросил в холодной воде.

— Фух, — облегчённо вздохнул он. — Точно, ты, не привидение.

— А что, были варианты?

Впереди забрезжил свет. Выход!

— Э-э-э! — крикнул Кощей. — Тут сейчас снова чудище многоглавое покажется, так ты больше не падай с ковра, оно не живое. Только кажется.

— Правда?!

С разгону ковёр-самолёт едва не влетел прямо в низвергающийся поток водопада. Бессмертный взял управление на себя и вырулил на безопасное место. В водяных струях замелькали зубастые головы, но, раз говорит Кощей, что его нет, значит, нет. Одна из голов прошла прямехонько сквозь мою руку, и я ничего даже не почувствовала. Голограмма.

Ковёр-самолёт летел низко, цепляясь хвостом за мокрые валуны. Влажный ведь. В конце концов, Кощей посадил его на большой камень и убрал в сумку, а меня ничего не объясняя, потянул за руку, и мы поскакали, как кенгуру, перепрыгивая с камня на камень, то и дело чуть не соскальзывая с них и не выворачивая ноги.

Сзади донеслись негодующие крики, но копья уже не могли нас достать. Еще немного — и мы уже на другой стороне.

Я оглянулась. Настойчивые аборигены прыгали с валуна на валун вслед за нами.

Кощей снова развернул ковровую дорожку.

— Ложись!

Мы плюхнулись рядышком, как два шоколадных батончика. Сладкая парочка.

Наверное, антиграву так было легче, потому что он снова полетел, хотя и низко над землёй. Тем не менее, скоро мы скрылись в зарослях повилики.

— Кощей, почему они за тобой гонятся? — спросила я, чуть отдышавшись.

— За нами. Потому, что на нашем следу высох их целебный источник, Слёзы Ока Мира.

— Так значит, та лужа в пещере…

— Остатки слёз.

— Получается, мы в них всё же омылись? А как ты нашёл это место?

— Пурханы сами отвели нас в пещеру, чтобы спасти тебя.

— А зачем меня спасать?

— Ты сильно разбилась, свалившись с ковра.

— А почему я этого не помню?

— Ты была без сознания.

Я глубоко задумалась. Значит, Кощей меня спасал? Или просто использовал моё состояние, чтоб убедить аборигенов показать пещеру? Скорее, второе.

— Хорошая о нас слава идёт по этому миру, — сказал Бессмертный. — В Китеже похитили Негасимый свет, здесь ещё лучше — лишили народ целебной воды. Похищение века!

— Так мы же хотим остановить конец света, — жалобно встала я на защиту своего доброго имени. Хотя, вообще-то, я здесь живу не под своим именем, так что не страшно.

— А кто об этом знает, что мы всё делаем с добрыми намерениями? — ответил Кощей. — В легендах мы предстанем искусными и опасными мошенниками, втирающимися честным людям в доверие.

— Если эти легенды будет кому сочинять. До острова Буяна ещё как до Киева… ползком. Итак, что тут у нас ещё намечается в турпрограмме? — развернула я карту. — О! Да ведь всё согласно пророчеству и идёт. Здесь сказано, что Око Мира отдаст нам силу до последней капли. Вот Слёзы и высохли. Всё нам отдали.

— И за это нам от пурханов большое человеческое спасибо.

— Неприятное событие для них, согласна, но так должно быть.