— Должно… Тс-с-с…

Нашу беседу перебил чей-то негромкий разговор. Люди! Здесь! Наконец-то! Я начала кричать и звать на помощь. Разговор тут же смолк.

— Помолчи, Неневеста, — Кощей зажал мне ладонью рот. Какое-то время мы не шевелились и прислушивались. Голоса послышались вновь.

— Ну, что там? Спокойно? — спрашивал женский.

— Ага, выходи, — отвечал мужской.

— Иду, а то ты сам всё слопаешь.

— М-м-м… Вкуснятина, раздалось чавканье.

— Тебе бы всё жрать, давай лучше спрячем на потом.

— Ешь. Бог дал, потом ещё даст.

— Ах, и правда, какая прелесть!

Кощей намотал на руки свой защитный плащ и тихонько раздвинул кусты. Потом продвинулся немного дальше и кивнул мне головой. Я осторожно приблизилась. В зарослях валялась забракованное мной колечко колбасы. К нему мило присоседились две мыши. Кощей отпустил ветки.

— Так это что, они? Мыши разговаривали? А, я догадалась! Это все из-за колбасы! Она какая-то особенная. Волшебная! Я так и думала, что не мог ты ее просто так с собой таскать! Она действует как переводчик с языка животных на человеческий!

— А я и не знал, что мыши верят в Бога, — задумчиво произнёс мой спутник.

— Почему бы им не верить? — пожала плечами я. — Эх, не надо было выбрасывать колбасу, может, еще пригодилась бы. — Поглядела на пиршествующих мышек. Забрать остатки? — Ладно. Поехали дальше.

— Куда?

— На экскурсию по карманам твоего плаща.

Кощей продолжил инспекцию. На свет божий появилась куча разного хлама, а может, и не хлама, но кто ж его знает. Только вот ничего похожего на скатерть-самобранку, завсегдатайку сказок, я не увидела. Да хоть бы уже мальнькая, хоть салфеточка…

— Да, классные карманчики, сколько всякой всячины вмещается. Обзавидуешься! Только бы съестного чего-нибудь…

— Держи, Неневеста! — Кощей бросил мне старую бутылку.

— Опять вино? Лучше уж джин был бы. Нет, не джин-тоник, а живой нормальный джин с тремя желаниями. Нету? Жаль. А как насчёт стандартной родниковой водички?

— Неневеста! Прекрати свои словесные излияния. А то заберу бутылку.

Вот как, значит? Пусть попробует, пока пить больше нечего — не отдам, а то ему дашь на глоточек, и можно прощаться с содержимым навсегда. Но я промолчала, приложившись к горлышку. О, лучше бы сначала уступила на пробу Кощею!

То ли вино давно и безнадёжно испортилось, хотя с возрастом, насколько я знаю, вкус его должен был бы только улучшаться. То ли это вообще не вино. Жаль, успела сделать глоток, теперь внутри всё переворачивается. И, вообще, чувство какое-то… Голова кружится… Спину ломит. И как-то странно смотрит на меня стоящий напротив мужчина…

Ба-бах!

Когда я открыла глаза, надо мной хлопотал озабоченный Кощей.

— А что случилось? — я попыталась приподняться. Сзади что-то мешало и тянуло.

Я попробовала вытащить из-под себя мешающий предмет, но мою руку перехватила мужская рука.

— Не надо. Это довольно красиво. Да и больно будет, если отрывать.

— Ты о чём это, чёрт побери?!

— О крыльях. У тебя выросла пара прелестных крылышек, — Кощей помог мне подняться и поправить простыню.

— С ума сошёл? Такого не бывает! — я начала судорожно оглядываться, пытаясь рассмотреть, что у меня за спиной. — Каких крылышек?!

— Белых и пушистых. Как у ангела. Хотя на небесное существо ты не похожа, слишком грязный какой-то ангел получается. Впрочем, может, теперь ты сможешь летать?

— Это что, розыгрыш? — воскликнула я, но ради интереса попробовала подвигать плечами. Получилось примерно то же, что у только что вылупившегося цыплёнка.

— Они ещё маленькие, — успокоил меня мой хладнокровный спутник. — Но, возможно, со временем вырастут, и тогда ты полетишь.

— Но как?.. Что?.. Откуда?..

— Думаю, оттого, что ты пила из этой бутылки.

— И что же теперь делать?! Нет, слушай, должна где-то быть, в таком случае, и бутылка с обратным действием! А ну-ка давай ищи!

— Тебе не нравится?!

— Ну, я не знаю… Нет, не нравится, — я представила себя с крылышками на улицах города или в офисе, где работала. Или в ночном клубе. Вот это был бы номер! — Это ты виноват, подсунул мне бутылку, теперь твоя первая обязанность — избавить меня от всего этого!

— Моя первейшая обязанность на данный момент — найти побыстрее какое-либо средство передвижения, чтоб оказаться подальше от края света. А вторая — выяснить, что к чему, и делать ноги вообще из этого мира.

— Я-я-я…

— Согласен, третья — убрать крылья. Но это мы будем делать попутно, найдём какую бутылку — и будешь пробовать.

— Так, да? Пробовать? А что, если от следующего твоего напитка у меня не крылья отвалятся, а вырастут для полного счастья ещё рога и копыта? Нет уж, теперь подопытным кроликом будешь ты!

— Поймаем какого-нибудь кролика для этого дела, — Кощей снова полез в свои безразмерные закрома и выудил на свет божий зеркальце.

— О! Вот это дело! — обрадовался он.

— Дай, я погляжу, сутки себя не видела!

— В этом зеркале своего отражения не увидишь, это для связи. Сейчас Ягу вызову.

— А, мобильное…

Кощей минут пять увещевал магический прибор, тряс, протирал. Результат заставил себя ждать.

— Ничего! Лучше б выдал: «Абонент вне зоны», — расстроился Бессмертный. — Начинаю подозревать, что этот мир не имеет никакой связи, и мы здесь застряли…

— Безвыходных положений не бывает, — успокоила я его. — Всегда можно отыскать два выхода. Нужно только не отчаиваться. Ты что, забыл, что ты самый-самый?

— Неприятное чувство, но я, и правда, многого не могу восстановить в памяти.

В это время Кощей достал какие-то старомодные сандалии:

— Сейчас проверим.

— Да выбрось ты их, — скривилась я, — сейчас такие не носят.

— Выбросить? Я подозреваю, что это находящиеся в розыске сандалии самого Меркурия. Что в розыске — помню, что они у меня делают — без малейшего понятия.

Он быстренько сложил выложенные вещи в карманы и переобулся. Едва успел подхватить меня под руки, как взмыл в воздух.

Сандалики весело понесли нас над зарослями. Летели они довольно быстро и кусты, казавшиеся бесконечными, вскоре показали вдали свой край. Но и обувь в то же время начала чихать, фыркать и дёргаться. Не свалиться бы снова. Я и так уже вся исцарапанная. Но, к счастью, они дотянули до первых проплешин поредевшей зелёной зоны, и мы шлёпнулись не в колючки, а на мягкую траву.

— Батарейки сели, — прокомментировал Кощей. — Привал.

— Вот так вот? Не евши, не пивши?

— Ты мечтаешь попробовать содержимое ещё какой-нибудь бутылочки? А вдруг что-то ещё вырастет?

— Нет, я заставлю попробовать тебя!

— А вдруг что-то отвалится?

— Ну пожалуйста, поищи какую-нибудь еду. Меня нельзя морить голодом.

— А то похудеешь без меры, на чём простыня держаться будет?

— Да, это, кстати, второй больной вопрос. Мне нужна приличная одежда. Неужели ты не припрятал в каком-нибудь карманчике скромненькое платьице с норковым манто и шлейфом? Или, хотя бы, кожаный костюмчик моего размера?

— А зачем? Я не собирался сопровождать по неизвестным мирам полуобнаженных девушек!

— Я тоже не собиралась составлять компанию таким неджентельменистым мужчинам!

Я вовремя глянула на происходящее со стороны. Нос к носу, злые, голодные и уставшие, вчера познакомившиеся, мы уже выясняем отношения. Сейчас мы круто развернёмся и пошагаем в разные стороны, пытаясь доказать друг другу, что одному будет лучше. И я останусь в чужом мире, потеряв всякую надежду на возвращение.

Я воспользовалась женской мудростью и резко поменяла политику.

— Кощеюшка, милый, нам просто нужно поискать ближайший отель, хотя бы даже трёхзвёздочный…

— Неневеста, дорогая. Ты так уверена в наличии здесь отелей? — применил мужскую логику Кощей. — Мы же ничего не знаем об этом мире. Может, здесь вообще живут только доисторические монстры? А уже довольно быстро сереет. Потерпим до утра. Эти заросли сейчас для нас самое безопасное место.