Я с жадностью перевернула страницу.

«Но одиноко было на просторах Иппора, и даже красоты не могли заполнить сей пустоты.

И сказала тогда самая старшая из богов – Ирита: «Сотворю я детей своих, и наделю их способностью дарить жизнь и любовь». Так на Ипоре появились Нимфы.

И ответил брат ее Итаэр: «И я создам детей своих. Да будут они прекрасны как рассветное солнце, а ум их будет остер, как клинок брата моего Ворта». Так в начале времен родились Эльфы.

«И я создам своих детей! – воскликнула Сотэя. – Да будут они справедливы. Да несут они свет!». И взвились в небесах Иппора Первые Драконы.

«Мои дети, – пророкотал Ворт, – будут сильны и воинственны! Статны и величественны. А глаза их будут пылать огнем!». Так появились первые Великие Воины – Демоны.

«Разве смогут они тягаться с моими творениями? – рассмеялась Атайа Ворту в лицо. – Я наделю своих детей гибкостью ума, силой воли и неприхотливостью. Я обучу их охоте, и не будет на землях Иппора созданий искуснее, чем Люди».

«И я желаю создать своих детей, – незаметно подкрался Сорес. – Да будут они хитры и изменчивы, как сама тень. Коварны и кровожадны, как я сам».

Ужаснулись братья и сестры его. И ударила посохом Ирита: «Не смей осквернять земли Иппора, Сорес! Не смей нарушать гармонию!»

И гордо выступил вперед Итаэр: «Не смей осквернять земли Иппора, Сорес! Не смей уродовать прекрасное!»

И создала шар из чистого света Сотэя. И бросила его в брата своего Сореса: «Не смей осквернить земли Иппора, Сорес! – вторила она сестре и брату. – На землях нашего мира нет места теням!»

И обрушил свой молот на землю Ворт: «Не смей осквернять земли Иппора, Сорес! Коль сделаешь это, брат мой, Воины мои уничтожат твои творения!»

И натянула тетиву Атайа: «Твоим детям не место на землях Иппора, Сорес!» – гордо изрекла она».

Я вновь перелистнула страницу, Элиасс с Велором тем временем продолжали.

«Но ослушался братьев и сестер своих Сорес, и создал он детей своих. И укрыл их покровом ночи, ибо были они жутко уродливы. И дал он им клешни и зубы острые, и были они коварны и кровожадны.

Разразилась тогда война на землях Иппора. И уничтожали дети других Великих творения Сореса, ибо не желали жить бок о бок с монстрами.

Призадумался тогда Сорес, опечалился. Но был младший из Великих хитер и изворотлив. И снова создал он детей своих.

И дал он им бессмертие, чтобы сама Ирита не могла прервать их жизнь. И наделил их красотою, превосходящей красоту самого Итаэра, чтобы никто не смел более назвать их уродами. И укрыл их пеленой Ночи, чтобы даже Сотэя своим очищающим светом не могла их обнаружить. И знания дал он им об искусстве военном, чтобы даже сам Ворт не сумел их одолеть. И силами наделил несметными, чтобы даже Люди были под властью детей его.

Направил тогда войска свои на детей братьев и сестер Сорес. И вновь сотрясла кровопролитная война земли нового мира.

Испугались Великие. Собрались за Пеленою и гадать стали, как же остановить полчища Соресовы несметные?

Промолвила тогда Ирита, самая старшая и мудрая: «Объединим силы свои, братья и сестры, да лишим могущества детей брата своего!».

На том и порешили.

Низвергли боги проклятие на созданий Сореса, лишили их способностей великих, и стали те создания подобны обычным смертным.

Взвыл тогда от обиды Сорес: «Я покидаю Пелену, семья моя! Но перед тем отдам все силы свои Божественные и Кровь свою детям моим. Да обретут они вновь силу достойную!»

Но не хватило у Сореса мощи. Не смог он вернуть былое величие и бессмертие творениям своим. Лишь отсрочил день их кончины, дав возможность питать силы и способности кровью творений сестер и братьев.

Так появились на землях Иппора Воины Ночи – Кровопийцы».

В конце повествования стоял лукаво ухмыляющийся смайлик, выведенный Велором. Этот малюсенький значок привел меня в замешательство.

– Вот это да… – протянула я пораженно, размышляя, могло ли все это быть на самом деле или нет.

Полистав книгу еще немного, я даже обнаружила пару-тройку картинок в самом конце: они ярко иллюстрировали события легенд.

Еще раз задумчиво вздохнув, я закрыла книгу и отложила ее на прикроватную тумбу – ЕгоВеличество Морфей наконец требовательно велел мне сомкнуть глаза и улечься в постель.

***

Спустившись наутро вниз, я обнаружила, что баталии, развернувшиеся вчера между Велором и Леонардом, отнюдь не закончены. Парни вновь о чем-то спорили. Причем Велор, очевидно, выигрывал, так как вид у его младшего брата был крайне виноватый.

Велор окинул пристальным взглядом меня.

– А о Лизе ты подумал? – вновь напал он на Лео. – Что с ней будет?

Леонард посмотрел на меня, словно побитая собака.

– Нормально все с ней будет, Велор, – попытался парировать он. – Они же наша семья.

Дракула недовольно цокнул языком: жалкие попытки Лео его явно не переубедили.

– Да и к тому же, – продолжал Леонард, пользуясь молчанием брата, – они ведь понимают, что Лиза связана с тобой, и вреда ей не причинят.

Велор возвел глаза к потолку и недоверчиво вздохнул.

– Все будет в порядке, – громко отчеканил Лео, будто эти слова предназначались не только Велору, но и мне, вновь пытающейся бочком ретироваться подальше от поля брани.

Оба парня как по команде, словно ища поддержки, уставились на меня. Я замахала руками.

– На меня даже не смотрите!

– Лиз, – обратился ко мне Лео. – Ты доверяешь мне? Веришь, что я не предприму никаких действий, способных навредить тебе?

Я с удивлением поглядела на Леонарда. Ответ был очевиден.

– Разумеется! – с жаром кивнула я.

– Вот и все! – бодро воскликнул Леонард. – Вопрос закрыт.

– Да ну вас, – пробурчал Велор и зло пнул охапку поленьев, приготовленных для камина.

***

Все время до обеда я пыталась отловить Леонарда, чтобы тот наконец ввел меня в курс дела. Но тот невероятно умело скрывался от допроса.

– Да что же это такое? – взревела я, окончательно рассердившись, когда Лео, в очередной раз заметив мое преследование, ловко нырнул в уборную.

Конечно, я понимала, что скоро в доме соберется все семейство Лайн, но отчего сей факт вызывает такое бурное негодование Велора, понять никак не могла.

Постояв у дверей, я уныло махнула рукой на это неблагодарное дело.

– Не хотите,– потихоньку проворчала я, уверенная, что Лео прекрасно меня слышит, – не говорите. Мне все равно.

Отобедали мы в напряжении. Велор так вообще, по-моему, достиг апогея недовольства. Он то и дело что-нибудь язвительно бросал Леонарду, на что тот, к моему удивлению, реагировал спокойно и вполне миролюбиво.

«И все-таки Лео просто солнышко. Теплое и доброе», – улыбнулась я себе под нос, ощущая, как меня переполняет чувство, отдаленно напоминающее сестринскую любовь.

Велор в ту же секунду отчего-то сердито глянул на меня. Я смущенно поерзала на стуле. Оставалось лишь втайне надеяться, что и все семейство окажется таким же, как Лео.

«Было же в кого ему, Леонарду, таким уродиться, – размышляла я. – А Велор… Ну, как говорится, в семье не без… В общем, в семье не всегда все гладко».

Дракула одарил меня очередным напряженным взглядом, отчего у меня закрались сомнения: не обманул ли он, часом, сказав, что не слышит моих мыслей?

Желая проверить теорию, я принялась мысленно обзывать Велора на все лады. Никакой реакции.

«Значит, не обманул, – подытожила я, нанизав на вилку переваренную макаронину. – Иначе, за такие слова он бы меня в одночасье придушил».

***

Послеобеденный приказ о наведении порядка во вновь захламленной гостиной перед приездом гостей был встречен недовольным хмыканьем и стонами.