Гоинс передал ему полевой бинокль.

— Сами взгляните, — проворчал председательствующий судья. — Смотрите на скопление облаков, похожее на верблюда.

Морган изучал небо, не видя ничего, похожего на верблюда, но направил бинокль туда, куда смотрели все. Он уловил отблеск и намек на движение.

— Сукин сын прячется за массой облаков, — сказал кто-то, а потом выругался на языке, которого Морган не знал, хотя смысл слов был ясен из интонаций.

— Воздушное судно? — спросил он.

— Кто-нибудь переживает о вас настолько, чтобы разыскивать тут? — Гоинс задал вопрос небрежно, но по воцарившейся тишине стало ясно, каковы ставки.

— Даже моя мать не могла бы сделать это, — ответил Морган. — Только не тут.

— Хм-м. — Гоинс не выглядел убежденным. — Эта территория находится под абсолютным запретом.

— Вы можете заставить их спуститься?

— Тут запрещены даже наши собственные воздушные суда.

— Ошибка, — сказал кто-то из-за спины Моргана.

— Мы еще обсудим этот вопрос, можете быть уверены, — громко ответил Гоинс. — Но сейчас все это не актуально.

— Зачем мы здесь? — спросил Морган. — Почему нас заботит это судно?

Гоинс потянулся, чтобы схватить Моргана за плечи. Пальцы его были как тиски, глаза — как сверла.

— Я собираюсь показать вам самую потаенную, самую темную тайну, известную человечеству.

— Мне?

— Это загадка, к которой вы, возможно, подобрали ключ. Моргану была известна лишь одна тайна, и ею он уже поделился.

— Мои фотографические пластины. Эфирное судно в точке либрации.

— Именно.

— Именно что?

Другой талассократ высокого ранга схватил Моргана за руку, хотя Гоинс отпустил его.

— Именно то, что заткнись и смотри, что будет, — прорычал человек. Моргану понадобилось какое-то время, чтобы понять: все эти очень могущественные люди были напуганы.

«Ясная гора» подходила к доку Тиры убийственно медленно. Волны бились о корпус, а стонущие чайки кружили над головой. Кто-то ждал на конце пирса, но перед Морганом развернулась загадочная сцена. Несколько человек распластались у начала пирса, тогда как двое других несли вахту, повернувшись к морю спиной. Толпа поменьше собралась дальше, в деревне, напротив них тоже стояла стража.

Морган подумал, что там идет бой, хотя не мог представить, кто или за что там мог бы драться. Не в этом месте. Вероятно, все тут было большой тайной Гоинса.

Яркая ракета вспыхнула перед ним. Матросы с винтовками бросились на тиковую палубу. Двое устанавливали пулемет Максима на выступе на носу. Несколько относительно молодых талассократов отдавали распоряжения, готовясь к возможной обороне.

Морган подумывал о том, чтобы спуститься в трюм или по крайней мере отступить в кают-компанию, где он сможет приободриться алкоголем и уйти с линии огня. Но Гоинс снова очутился рядом.

— Это ваша вина, — прорычал председательствующий судья.

— Моя? — Морган был ошарашен. — Какое отношение это все имеет ко мне?

— Прямое.

Гоинс вновь одарил его одним из своих долгих, тяжелых взглядов.

— Чего вы ожидали после того, как представите свои свидетельства?

— Я мечтал, что создам себе репутацию, — печально ответил Морган. — Дух научного исследования — одна из самых могущественных сил, известных человечеству. Если бы мне улыбнулась удача, я мог бы положить начало вековым исследованиям.

— Страх — одна из самых могущественных сил, известных человечеству, — возразил Гоинс. — И ничто не внушает такой страх, как нападение на людскую веру. Неважно на какую, веру в порядок мира, или в себя, или в Несотворенных. А вы, доктор Морган Абатти, покушаетесь на все это разом.

На фоне плеска соленой воды «Ясная гора» рычала медленно, с перекатами, подходя к пирсу без единого выстрела. Гоинс не смотрел на берег, он все так же таращился на Моргана.

— Я… — Голос Моргана дрогнул. — Нет. Люди лучше, чем вы о них думаете.

Сердце его оборвалось.

— Несотворенные поместили нас на Землю не для того, чтобы мы отворачивались от природы мира.

— Вы, сэр, доказываете, что Несотворенные вовсе не помещали нас на эту Землю. — ответил Гоинс. — И хотя все будут проклинать вас за эти слова, самое ужасное, что вы — правы.

Он повернулся и посмотрел через перила на людей на пирсе. Абатти проследил его взгляд и увидел замершего в ожидании священника. Две дюжины ружей и пулемет Максима были нацелены на преподобного, который казался невозмутимым. Он смотрел на них, явно выделяя Гоинса как главного на борту.

— Это ли не председательствующий судья? — выкрикнул священник.

Гоинс смотрел кисло.

— Преподобный Квинкс.

— Квинкс? — прошипел Морган. — Инквизитор?

— Латеране называют это Консисторией, — тихо ответил ему Гоинс. — И я знаю, что этот скользкий маленький ублюдок тут делает. Я лишь не знаю, как и с какой целью он сюда попал.

Морган кивнул.

— Воздушное судно, на которое смотрели ваши люди.

— У вас есть на борту доктор Морган Абатти? — выкрикнул Квинкс. — Если есть, я был бы очень рад поговорить с ним.

— Как… — начал Морган, но Гоинс перебил его:

— Не будь идиотом.

— А, я вижу, он с вами, — сказал Квинкс. — Я был бы очень благодарен, если бы вы отпустили доктора на берег, чтобы мы могли побеседовать частным порядком.

— По чьему приказу? — Гоинс подал стрелкам знак приготовиться.

— Я мог бы приказать от имени Латеранской церкви, но мы не имеем тут власти.

— Да. — Теперь Гоинс ухмылялся. — Есть предложения получше?

— Вспомните свою историю, судья. Брат Люпан умер не так давно.

Гоинс покачал головой.

— Эта история не летит на крыльях безумия, преподобный. Она скатилась с крыши здания науки.

— Думаете, это большая разница перед лицом Несотворенных?

Квинкс уставился на Моргана. В глазах светилась сталь, даже с такого расстояния. Морган содрогнулся при одной мысли о том, чтобы остаться с этим человеком один на один в маленькой комнате, в качестве подследственного.

— Я… Я никогда не отрицал Несотворенное! — закричал он. — И не хотел. Гоинс ткнул Моргана под ребра.

— Если вы так жаждете общения с преподобным, я могу ссадить вас на берег. Одного.

Мужество вернулось в сердце Моргана, как прилив возвращается на отмель.

— Приведите его на борт.

— Что?

— Вы сделали меня талассократом тридцать второй степени. Это значит, у меня есть голос в этом плавучем конклаве. Доставьте его на борт.

— Ну-ну, — ответил Гоинс. — Кто бы мог подумать, что вы так непреклонны, доктор Абатти? Но, несмотря на ваши уговоры, я думаю, мы отправим вас на берег. Но в компании. Мы прибыли сюда с определенной целью, очень спешно. Я не собираюсь прерывать нашу миссию ради торга с единственным священником, как бы высоко он ни стоял. И он также талассократ тридцать второй степени, преподобный может сопроводить на гору и развлечь себя разговором с вами по дороге туда.

— Куда?

— Туда, где звезды не лгут.

Абатти проследовал за Гоинсом вниз по трапу. Линия вооруженных людей наблюдала за ними с борта «Ясной горы», но никто из собравшихся талассократов и членов экипажа не возражал, когда Гоинс приказал им отступить и остаться на борту.

Морган не представлял, как один священник, даже этот, мог быть настолько опасен. Но все-таки на пирсе лежали, распластавшись, люди. Раненые? Убитые?

— Билиус, — сказал Гоинс, пожимая руку священнику, а потом обнимая его.

— Эрастер. — Преподобный сдержанно улыбнулся. Такой улыбкой можно было улыбнуться только старому врагу.

— Вы знаете друг друга? — спросил Морган.

Священник повернулся к нему.

— Самый могущественный человек Талассоправосудия и внушающий самый большой страх человек в Латеранской церкви? Конечно, мы знаем друг друга, доктор Абатти. — Он протянул руку. — Преподобный Билиус Квинкс.

— Преподобный, — повторил Морган, пожимая руку.