Нива не хотела меня видеть, и люди помогали ей избегать меня.

Пир, казалось, длился всю ночь.

Я потеряла счет количеству раз, когда лорды и леди желали мне добра как королеве, а потом вдруг вспоминали, почему я коронована, и спешили принести соболезнования.

Я не могла отвлечься едой, стоило поднять бокал к губам или попробовать еду, желудок урчал. Ждал яд.

В замке не осталось вина из боярышника. Уильям убедился, что его вылили в день, когда нас отравили. Он разместил стражу на кухнях, чтобы следить за приготовлением еды для меня, чтобы никто не попытался убить меня.

Мы все еще искали того, кто отравил наше вино. Девушка, подававшая вино, молила меня о пощаде. Было ясно, что она ничего не знала об этом, и мы отпустили ее.

Я не могла найти силы, чтобы переживать из-за предателя. У кого-то была хорошая причина хотеть королю смерти, и таких могло быть много.

Если я казню напавшего, король снова победит, и еще одна семья будет разрушена.

Что бы я ни делала, я не могла победить.

Жизнь королевы означала потерю свободы. Я не понимала, что она у меня была, пока не лишилась свободы.

Я не могла больше сбегать на луг, проводить дни за уроками с Адаиром или бродить по замку с Уильямом. Я постоянно была на встречах.

Лорды и леди всего Кулгуинна хотели встретить меня, заслужить одобрения. Как я могла понять характер за пару минут, я не знала, но мои улыбки и комплименты их успокаивали.

В таких встречах обрадовало то, что я увидела отца Уильяма и его брата Урраига. Они были так похожи, что я сразу поняла бы, что это его родня. Я не могла не смотреть. Может, как королева, я имела на это право.

Первым делом при дворе я назначила Адаира своим советником, к недовольству старого советника короля. Он был ужасным стариком, думающим только о своей выгоде. Я не слушала жалобы и позволила Уильяму увести его с глаз долой.

Было глупо делать резкие перемены в правлении королевством до разговора с лордами, леди и обычными фейри, но я хотела прогнать их.

- Мой сын, Томас, спрашивает о вашем визите, - сообщил лорд Брохан после нашей встречи.

На встрече он описывал посевы и скот ферм у его дома, и я боролась с желанием сказать ему, что гордиться этим должны фермеры, а не он.

- Передайте ему мою благодарность, - я выдавила улыбку. – Вы сами знаете, я много должна сделать в замке.

Он кивнул и выглядел задумчиво.

- Было смело делать моего брата, Адаира, своим советником.

- Это хороший выбор, - просто ответила я, желая избежать разговора с тем, кто помогал в создании подменышей.

- Могу я предложить новый выбор? Я знаю, что я помогу больше, чем…

- Я приняла решение.

Я пронзила его взглядом, не понимая, как братья могли быть разными, а потом мне в голову пришла идея. Такая хорошая, что я даже гордилась собой.

Может, я годилась для роли королевы.

- Есть дело, где вы могли бы помочь, - сказала я так сладко, как только могла.

- Все, что угодно, моя королева, - поспешил ответить он. Уже, наверное, представлял, какую награду потребует за свою помощь.

Я осторожно посмотрела на других придворных, они были неподалеку. Я надеялась, что это выглядит так, словно я хотела обратиться только к лорду Брохану.

- Мне нужно найти определенного фейри. С определенным даром.

Он рьяно кивнул. Было ясно, что он не понимает, о ком я. Я подавила вздох. Я надеялась намекнуть, а не говорить прямо.

- Приведите фейри, создающего подменышей, - потребовала я, и его лицо, к моему удивлению, просияло.

- Да. Да, моя королева. Это я могу, - поспешил убедить меня он.

Его восторг пугал.

Он не скрывал, что он часть этого. Он не стыдился того, что помогал воровать детей из семей и заставлял их работать.

Лорд быстро покинул замок, отправился за одаренным фейри, чтобы привести его ко мне. Пока его не было, мы с Адаиром и Уильямом могли придумать план.

В Кулгуинне близились перемены. Я была в этом уверена.

- Король и королева Кулгуинна были отравлены и убиты в замке. С предателем разобрались. Королева Фрея предлагает дружбу и надеется сохранить связь между королевствами, - повторили две женщины передо мной в сотый раз.

Гонцов разослали в замки и королевства, чтобы разнести новости по земле. Эти женщины отправятся в Вульвендак, чтобы сообщить оборотням, что я была новой королевой.

До этого я отправила в Норброк гонцов, их было больше, они были вооружены и готовые защищаться.

Король испортил отношения с Кулгуинном, так что послания с севера не приходили. Гонцы просто доставят весть и уйдут. Я надеялась, что они останутся живыми.

Хотя король презирал оборотней и смотрел на них свысока, отношения между королевствами были удивительно сильными.

Оборотни были мирными, замкнутыми, оставались в своих горах. Они не участвовали в предыдущих войнах. Даже в давние времена.

Я не переживала, что они прибудут в замок. Они пришлют ответ с хорошими пожеланиями и подарок.

Мы с Адаиром обсудили возможность улучшения отношений с Норброком со смертью короля, это было бы выгодно для обоих королевств. Но я не рассчитывала на это.

Если наши гонцы вернутся невредимыми, я поблагодарю Других, и все.

Подменыш и человек должны были прибыть в Норброк к этому времени. Я надеялась, что их поступки в замке не отразятся злом на мне раньше, чем я сообщу о новом титуле.

Я не могла избавиться от мыслей о моих гонцах, сталкивающихся с армией северников, идущих на юг, разозленных тем, что король рассказал девушке-подменышу.

Я могла лишь ждать.

- Я не думал, что буду так рад дыре в полу, - сказал Глен, и я рассмеялась.

Дыра, о которой он говорил, была той, куда мы облегчались. Дыра была вырезана в камне в углу в темнице и, к моему удивлению, вела к подземной реке.

Было уже плохо попасть в холодную темную темницу, но могло еще и ужасно пахнуть отходами. Я была благодарна. Хотя мы не часто ходили в эту дыру. Королева Юна, похоже, собиралась заморить нас голодом.

Вода, бежавшая под землей, действительно, помогала. Она не только уносила отходы, а еще отвлекала нас своим шумом.

Мы сидели, прижавшись друг к другу для тепла, и я размышляла. Я представляла, как вода бежит по каменным туннелям днями. И вырывается где-то среди берегов, о которых любили рассказывать Малкольм и Бонни, или у Лох-Фай с Финнианом.

Сидя в тихой камере без окон или визитов стражи, мы не знали, сколько времени прошло.

Была лишь текущая вода. Доказательство, что жизнь вне темницы продолжалась.

- Думаю, через пару дней мы так отощаем, что спрыгнем туда, и нас унесет из темницы, - сказала я, и Глен рассмеялся.

Вряд ли мы бы туда пролезли. В лучшем случае, могла протиснуться только нога.

- С нашей удачей нас вынесет к Лесу фей. И мы не успеем моргнуть, как окажемся под чарами той феи.

- Но мы будем снаружи, - возразила я. – Поверить не могу, но я скучаю по ветру и дождю.

- Айе, и скучная жизнь на ферме отца уже не кажется такой скучной, - Глен вздохнул и сжал мою руку.

- Мы вернемся… - ответила я, не зная, обещаю или спрашиваю.

- Вернемся, - подтвердил Глен. – Как только пролезем в ту дыру.

Время шло, на второй, как нам казалось, день в темнице, мы проголодались. Я ловила себя на том, что представляла все, что осталось в наших сумках.

Булочки еще должны быть не сухими, и, если сосредоточиться, я могла представить, как впиваюсь в такую зубами. Мысль о сушеной засоленной говядине, лежащей где-то в замке, заставила меня сглотнуть слюну.