Чередуя одну игру с другой, я, ко всеобщему изумлению, вдруг отрыла прекрасно сохранившуюся подкову. На ней даже можно было различить клеймо Храма Войны — скрещенные мечи и летящий ворон над ними. Не иначе, ее потерял один из рыцарей Ариды, вернее его конь, когда его водили на водопой, но дядя, конечно же, объявил мне, что я нашла подкову с копыта самого Ар-Вана[81]. После чего пересадил меня с моим совочком и ведерком метров на десять ниже по течению ручья, а сам оккупировал мое старое место. К его разочарованию, впрочем, вполне ожидаемому, он там ничего не нашел. Зато я, преисполненная энтузиазма после своей первой находки, выкопала на новом месте приличных размеров ямку и откопала лезвие бронзового топора, зеленое от покрывавшей его патины.

Дядя принял эти находки за знак свыше и, напророчив мне судьбу великого археолога, стал обучать копаться в земле правильно. Но в тот день, как и в следующие, я более ничего не нашла, что, впрочем, не отбило у меня желания стать настоящим археологом.

Если задуматься: много ли шансов у маленькой девочки, какой я тогда была, за один день найти сразу два артефакта? Вот и я о том же. Так что в чудеса я верю, и они временами продолжают со мной случаться. Особенно, когда я эти чудеса подготовляю заранее своими руками.

Рассвет застал меня возле догорающего костра, который я пыталась оживить, подкладывая в него мелкие щепки. Не то чтобы я так и не заснула этой ночью, нет. Я засыпала и просыпалась раз десять, не меньше, или, правильнее сказать, всю ночь провела в том зыбком состоянии между сном и явью, какое бывает у каждого человека, чей разум слишком увлечен решением какой-нибудь непростой задачи.

— Ты чего так рано поднялась? — поинтересовалась Огния, проснувшаяся с первыми лучами солнца, или, может быть, от шума, который я произвела, ломая ветки для костра. — Замерзла?

— Да нет, просто одна мысль покоя не дает, — ответила я.

Огонь, наконец, занялся как следует и осветил нашу небольшую полянку — солнце только-только появилось над горизонтом и с этой задачей справиться еще не могло.

— Смотри, — я взяла в руки наш рыбацкий нож и принялась чертить им на мягкой земле что-то вроде карты. — Вот тут мы были, когда ты рассказала мне про пирамиду, правильно?

— Что? — Огния перебралась ко мне поближе и стала с интересом наблюдать за моими действиями.

— Вот тут мы ночевали на следующую ночь, а где-то тут должна была быть пирамида, если я правильно тебя поняла, — продолжала я, схематически изображая рощи и холмы, через которые мы проходили в тот день. — Верно?

— Ну, если ты так говоришь, — ответила Огния.

— Потом мы пошли сюда, потом сюда, потом сюда, — полуокружностей, которыми я отмечала на своей карте холмы, становилось все больше, наш же путь я показывала длинными тонкими стрелками. — Потом заночевали на холме, где был разбитый молнией каштан…

— Ты там еще лесную курицу подстрелила, — облизнулась Огния. — Вкусная была птичка…

— Потом мы шли вот сюда, так и так. На этих холмах побывали и перевалили через ручей… Потом…

— Вот у тебя память! — восхитилась Огния, когда я, наконец, воткнула нож в то место на «карте», где мы сейчас находились.

Ну, не без этого. «Карта» в итоге получилась весьма обширная — метр на два, но зато настолько подробная, насколько это было вообще возможно в текущей ситуации.

— Зато ты в лисицу умеешь превращаться, а я не умею, — ответила я.

— Лара, я не умею превращаться в лисицу, — поправила она меня. — Я в человека умею. Но зачем ты все это нарисовала?

— А затем, чтобы стало понятно, где мы были, а где не были, — ответила я, разглядывая дело рук своих. — Видишь, вот тут, пустое место на карте? Мы туда почему-то не пошли. Ведь собирались же.

— Это на третий день было, — прикинула Огния. — Только я не помню, почему мы не пошли там.

— И на четвертый день мы мимо проходили, — кивнула я. — Утром. Только с другой стороны. Но потом мы налево свернули и полезли на холм. Хотя, если подумать, то удобнее было как раз через это место идти. И вечером тоже могли через него пойти, но решили спуститься вниз по этому ручью. Короче говоря, крутились-крутились вокруг него, но так и не побывали там. Интересно, правда?

Огния как-то странно вытянула шею и ловила каждое мое слово, жадно пожирая глазами пустое место на «карте».

— Если строишь что-то в такой глуши, то явно не для того, чтобы это что-то было легко найти, — сказала я. — Так отчего бы не наложить отвращающее заклинание, чтобы искать стало еще сложнее?

— Так ты думаешь… магия? — произнесла Огния задумчиво.

— Да, я с таким сталкивалась уже, — ответила я. — Правда, не понятно, отчего оно на тебя не подействовало, когда ты на пирамиду наткнулась, да и странно выходит — ты говорила, что пирамида тут, а на деле, если я права, она сильно в стороне… Получается, ты в ту ночь должна была не так бежать, а вот так. Впрочем, если это не магия, а перепутанное пространство…

— Чего-чего?

— Мне о таком рассказывал один мой приятель — Карел Роад. Он жрец Малина, разбирается в таких вещах. Мы несколько лет назад с ним обсуждали поиски Истинного Лесограда — это город такой древний в Лунарийском лесу. Его сколько не искали, но до сих пор найти не могут, хотя весь лес вдоль и поперек исхожен. Тогда Роад предположил, что кто-то перепутал пространство вокруг города, чтобы его найти было нельзя. Когда думаешь, что идешь вперед, а на самом деле — назад. Хочешь повернуть направо, поворачиваешь, немного проходишь, а оказывается, налево повернул. Самое интересное, что внутрь все-равно можно попасть. Если случайно по «складке» пройти.

— А что такое складка? — спросила Огния.

— Не знаю. Я тогда из объяснений Роада и половины не поняла, — призналась я.

Честно говоря, старик — а Роаду давно за сотню — вовсе и не старался, чтобы я поняла. Его больше интересовал вопрос, что он получит в обмен на помощь в поисках легендарного города. Нет, лично мне, Ларе Уиллис, он был готов оказать такую услугу чисто из дружеского расположения, во всяком случае, он так утверждал. Но он — жрец Малина, а я — жрица Луни и «кое-кто сделает неправильные выводы, ты же знаешь, какая Она подозрительная…» Кого он имел в виду, я, опять же, не поняла, многие считают, что Роад давно выжил из ума, и не без причины: он временами заговаривается. В любом случае, разговор наш закончился нечем — дело было в новогоднюю ночь, после традиционной пироговой погони. Я зашла в Храм Дорог, чтобы немного передохнуть после беготни по крышам, а сам Роад вымотался так, что на ходу спал, так что мы уговорились переговорить на эту тему поподробнее после, но как-то не случилось. Старик вскоре слег с пневмонией — здоровье у него уже дано не то, не пойми, что вообще его на этом свете удерживает; потом у меня были дела в Суране, потом надо было объезжать лунные капища… Так и не переговорили.

— Тогда как мы к пирамиде попадем, если пройти к ней только случайно можно? — задала логичный вопрос Огния.

— Есть у меня одна мысль, — ответила я, поднимая с земли футляр с Месяцем. — Уж ты поверь: если я куда-то хочу попасть, то я туда попадаю.

Вдох. Выдох. Вдох. Неторопливо стучит сердце. Накладываю стрелу, закрываю глаза, медленно и плавно поднимаю лук, одновременно оттягивая тетиву к уху. Легкий ветерок слева-сзади — пустяк, но сейчас надо учесть и его. Вот так. Стрелять надо на выдохе, между двумя ударами сердца. Оп!

Стрела сорвалась в полет и через мгновение вонзилась в ствол толстенного каштана, что рос шагах в тридцати от того места, где я стояла.

— Потрясающе! — восхитилась Огния. — Аккуратно между теми двумя. Нести стрелы?

— Да. — Я опустила лук, но глаз открывать не стала.

Поступь у Огнии легкая, почти неслышная. Не шуршат под ее сандалиями листья, не трещат ветки. Но, конечно, я ее слышу. Даже не слышу — чувствую. Вот она подошла к дереву. Схватила маленькой ручкой за древко стрелы. Резко потянула. Еще раз. Еще. Идет ко мне.