Собственно говоря, мне вообще не следовало заходить сюда, вторая встреча с демоном — это совершенно не то что я хотела бы. Хватит сегодня с меня. Впрочем, отчего же «вторая»? Конечно, та бронзовая статуя могла быть алхимически созданным големом, а вовсе не демоном, но… Огния опасалась, что нас вот-вот ее жених догонит, так не он ли это и был? Конечно, причин для такого вывода у меня было не слишком много. Да, статуя изображала лысого человека, а Огния упоминала, что ее «женишок» лыс, да и стоит ли теперь верить всему тому, что она мне говорила? Однако если она не соврала, и это все-таки был ее жених, то его демоническое происхождение можно считать доказанным. Големы матримониальными планами не одержимы, их под конкретные и весьма узкие задачи создают.

К слову сказать, а те статуи, что стоят здесь — а просто ли статуи это? Вопрос! Набравшись смелости, я подошла к ближнему керамическому солдату и внимательно его осмотрела. Однако! Статуи-то действительно непростые! Локти и плечи были скрыты под одеждой, так что на их счет я сказать ничего не могла, не раздев их, но колени, шея и кисти рук статуй оказались сделаны таким образом, чтобы иметь возможность двигаться; суставы сработаны так ловко, что заметить их можно, только если знаешь, что искать. Нет, само по себе это ничего не значило. Тому, в чью голову пришла идея изваять несколько сотен статуй, могло в голову стукнуть вообще все что угодно. Но если сейчас эта армия оживет… Я замерла, прислушиваясь. Тихо. Если эти статуи и могли ожить, то явно не собирались делать это прямо сейчас. Ну и хорошо. Движущимися статуями, чем бы или кем бы они ни были, я сегодня тоже уже сыта по горло.

Однако не стоять же мне вечно на пороге, подражая керамическому воинству. Надо бы уже и решить, что дальше делать: либо возвращаться в коридор, либо исследовать зал, в котором я очутилась. Здравый смысл и осторожность советовали вернуться в коридор и поискать-таки выход из этой странной темницы, а вот любопытство толкало меня в сторону саркофагов. На помощь любопытству пришла логика: в наличии имелось два саркофага, один из которых был вскрыт, при этом я помнила, как надо мной что-то проскочило, когда я падала головой на плиты. Вероятно, это и был демон — ему хватило сил, чтобы скинуть крышку, а когда я спасалась от бронзовой статуи, видимо, выпустила его наружу. Печально само по себе, но для меня это может означать, что бояться мне сейчас нечего. Да, в том конце зала есть еще и второй саркофаг, но, во-первых, кто сказал, что в нем обязательно демон лежит, а во-вторых, крышка-то цела. Если там демон, и он мог бы освободиться, то освободился бы вместе с первым. Логично?

Коротко говоря, любопытство пересилило. Медленно, стараясь ступать как можно тише, с натянутым луком в руках, постоянно озираясь по сторонам, я подошла к открытому саркофагу. Ничего особенного он собой не являл: ящик, как ящик. Большущий — где-то полтора метра на четыре. По высоте — мне по пояс. Из того же черного гранита, что и стены самой гробницы. Стенки толстые — сантиметров по сорок. Внутри — ожидаемо пусто. Кто бы ни вырвался отсюда, силой он обладал исключительной, такую толстую плиту расколоть и тролль не смог бы. Разве что в плите изначально слабина была. Второй саркофаг был полной копией первого, отличаясь от него лишь наличием целой крышки. Ни рисунков на них, ни надписей, ни украшений — скучные такие ящики.

Куда интереснее оказались сундуки, стоявшие за саркофагами вдоль стены. Их был добрый десяток, и содержалось в нем разное добро: в первом были какие-то странные хрустальные монеты с квадратными дырками в центре, во втором я нашла тяжеленые слитки, кажется, золотые, в третьем…

— По крайней мере с голоду я не умру, — обрадовалась я. — Какое-то время…

Третий сундук оказался набит продовольствием: я нашла в нем шесть кругов твердого сыра, десятка три маленьких лепешек-сухарей, четыре больших — литра по два — кувшина с кисловатым ягодным напитком и примерно полкилограмма высушенного до совершенно сухого состояния мяса.

В четвертом сундуке обнаружился комплект мужского жреческого одеяния: белая длинная шелковая рубаха, кожаная юбка, богато расшитый золотом широкий пояс, шерстяной плащ тончайшей выделки с воротником из меха черного леопарда, и замечательные сапоги из кожи речного аллигатора. Сапоги! Моего размера!

— А жизнь-то, я гляжу, налаживается! — я даже сама не ожидала, как меня обрадует эта находка. — Спасибо, о Луноликая!

И тут, словно в ответ на мои слова, в тишине полутемного зала раздался глухой негромкий звук, прозвучавший для меня словно грохот сотни больших барабанов. Я резко обернулась, прислушиваясь. Сомнений не было: кто-то стучал в тяжелую крышку закрытого саркофага. Изнутри.

Мимсис — город древний. Не такой древний, как Ицкарон[82], к примеру, но все-таки на добрую тысячу лет постарше Сурана будет[83]. Большую часть своей истории Мимсис был образчиком провинциального захолустья, отличаясь от прочих лутомских городов только близостью к Долине Томов. И лишь с приходом к власти предпоследней, двадцать пятой по счету династии, стал постоянной резиденцией томов. Львиноголовые[84], завоевав Лутом, переносить столицу никуда не стали, что, впрочем, на пользу городу едва ли пошло — бывшие жители лесов Тропиканы имели смутные представления об архитектуре и градостроительстве, и в результате Мимсис застраивался как попало. Тут полным-полно узких кривых улочек и глухих переулков, громадных садов и площадей; особняки местной аристократии соседствуют едва ли не с землянками простолюдинов, канализация и водопровод отсутствуют в доброй половине города, а домов высотой более двух этажей нет вовсе. Зимой холодно — снег по три месяца лежит, летом жарко — на улицу с непокрытой головой выйти страшно, осенью дождливо — целыми днями моросит, а весны тут почти не бывает — снег растает, пройдет две-три недели весенней распутицы, деревья листья выпустят, — и сразу лето.

Нас угораздило попасть в Мимсис именно весной. Хотя, как мне помнится, из Катая мы летом выехали. Я у Эни поинтересовалась, как такое может быть — тот в ответ начал что-то про нелинейное течение времени на Дороге рассказывать. Путано рассказывал, видимо на ходу ответ придумывал. Значит и сам не понимает. Ну и ладно.

Мимсис встретил нас грязными после зимы улицами и неоднородно одетыми людьми: кто-то еще в мехах был, а кто-то уже и в легких летних одеждах. Кое-где в палисадниках проклевывалась первая зеленая травка, однако в узких подворотнях, куда не попадают лучи ненадежного весеннего солнца, еще лежали черные плотные холмики из смерзшихся грязи и льда. На нашу компанию внимания особо никто не обращал. Подумаешь, зверолюд — Пу ожидаемо принимали за зверолюда, катаянка и два суранца едут откуда-то на повозке. Ну и пусть себе едут. Тут людей любой расы встретить очень даже просто, тут вам не Катай. Разве что наши с Эни мечи заинтересовали двух стражников, когда мы в город въезжали — здесь не принято расхаживать с оружием в городской черте, но грифон, которым Эни их одарил, решил проблему раз и навсегда: нам навесили бирки на эфесы и пожелали хорошего вечера.

Остановились мы там же, где и я когда-то — в гостинице с названием «Золотой Том», расположенной в весьма приличном квартале, заселенном местной небогатой аристократией и торговцами средней руки. Устроились мы с комфортом: заняли целое крыло на втором этаже, получив каждый по просторной спальне и столовую с гостиной на всех. Поскольку в город мы приехали поздним вечером, то после плотного ужина сразу же разбрелись по своим комнатам и общий совет держали уже наутро, пока ждали, когда нам принесут завтрак.

— Как я собираюсь искать Шу Цзы? — задумчиво произнес Эни, отвечая на мой вопрос. — Точно так же как искал бы его в Ицкароне. Буду расспрашивать местных старожилов. Приход отряда глиняных воинов вряд ли остался без внимания, об этом и ныне должны помнить. Все что мне надо — найти среди местных эльфов кого-нибудь, кто пожелает поделиться с нами своими воспоминаниями.