За две недели до часа икс Валера вылетел в Испанию.

— Николай Павлович, проснитесь, — вежливо произнёс охранник, входя в спальню около двух часов ночи.

— Что случилось? — спросил тот, ничего не понимая.

— Вставайте, Валера просил разбудить вас, он сейчас придёт, одевайтесь.

Валера, в чёрной униформе, с кобурой на поясе, появился в гостиной виллы в сопровождении двоих бойцов КСБ в полном боевом облачении.

— Что случилось? — вновь спрашивает, встревожено Павел Николаевич, на этот раз у сына. — Что происходит?

— Буди маму, — мягко, но решительно говорит тот, — собирайтесь, поедем.

— Куда? Сейчас? Ночью?

— Пап, не спорь, пожалуйста, сейчас не время.

— Ты хоть объясни, что за спешка?

— Я тебе уже говорил — этого требует ваша безопасность. Скорее.

Отец покорно уходит и вскоре появляется с матерью, они оба смотрят на сына встревожено.

— Валера, что случилось? — спрашивает мать.

— Ничего, мама, всё в порядке. Поехали.

— Как, поехали? Куда? А вещи?!

— Вещи потом привезут, не волнуйтесь. Быстрее, уходим.

Они выходят из дома. На улице при лунном свете они видят два катера и группу людей с автоматами, занявших круговую оборону. Такие меры безопасности не на шутку пугают родных Валеры.

— Заходите, — говорит тот им, открывая перед ними дверь катера.

Те покорно заходят в освещённый салон пассажирского "Дельфина".

— Устраивайтесь, — предлагает им Валера, а сам, крикнув своим людям "Уходим!", запирает входной люк. Заметив на себе две пары испуганных глаз, он, мягко улыбнувшись, говорит — Сейчас в Африку полетим. Там тоже много интересного. Не волнуйтесь, всё будет хорошо. Пивка не хотите? Холодное…

В Ботсвану катера пришли уже практически днём. Опустившись перед богатым особняком на базе катеров КСБ, машины замерли неподвижно. Пассажиры вышли наружу.

— Вот мы и дома, — сообщил Валера своим родителям. — Ну, как, нравится? Это, конечно, не Испания, моря нет, но здесь тоже красиво. Есть бассейн, можно загорать…

— Не вижу решёток на окнах дома, и колючей проволоки с вышками, — мрачно заметил отец. — Ты считаешь, этих мер достаточно для нашей безопасности?

Валера поджал губы, затем, стараясь быть терпеливым, сказал:

— В решётках нет необходимости, все окна бронированные, а сам дом сделан из монолитного железобетона. А колючая проволока есть, просто её отсюда не видно. Кроме того, вас будет охранять больше двух сотен человек…

— Думаешь, хватит? — саркастично поинтересовался отец.

— Если не хватит, я ещё пришлю. Не беспокойся.

За неделю до часа икс Валера встретился с Волковым.

— Привет, Лёня. Освоился в новой должности?

— Освоился… Я даже не помню, сколько у меня людей…

— Не волнуйся, я сам точно не помню. Где-то около десяти тысяч, по десять баз на каждом континенте; так что всё в порядке.

— Угу… К новому году разберусь.

— Как бы не так. В ближайшие дни ты должен быть готов выполнить ответственное дело. Так что соберись, подготовься.

— Какое ещё дело?

— Вот какое. Наше руководство затеяло одно маленькое мероприятие, но оно может не понравиться правительству. Поэтому, в ближайшие дни, ты должен будешь, по моему сигналу, привести всю свою армию в полную боевую готовность. Понятно?

— Что ещё за "мероприятие"?

— Не важно. Какие-то испытания. Это не входит в нашу компетенцию. Главное — ты меня слышишь? — это чтобы в определённый день все катера были в полной боевой готовности. Пилоты должны сидеть за штурвалами и ждать команды на взлёт. Ты понял меня?

— Да, мой генерал.

— Ну, если быть точным, — усмехнулся Валера, — то маршал авиации, а ты — мой генерал армии. Так вот… Сигнал на атаку может поступить, а может не поступить, но, не зависимо от этого, вся твоя армия должна быть готова к бою. Кроме нас с тобой в этой операции участвуют другие подразделения, поэтому успех во многом будет зависеть от слаженности действий всех подразделений. Если ты замешкаешься, то у нас могут быть крупные неприятности. Ты меня понял?

— Кого, собственно, мы должны атаковать?

— Вот здесь самое интересное. Но сперва я хочу обратить твоё внимание на то, что такой приказ может — поступить, а может Не поступить. Это очень важно. Теперь — кого мы атакуем. Здесь всё просто: ты поднимаешь катера, со всех пятидесяти баз, подбираешь десант и наносишь массированный удар по столицам всего мира. Первыми наносят удар бомбардировщики, их главная цель — президентские дворцы. Затем в бой вступают штурмовики, а истребители их прикрывают. Последними выходят десантные катера, и добивают всё, что останется. И не забудь о спутниках. Лунная группировка должна будет максимально быстро уничтожить все спутники связи и навигации — это тоже не маловажно. А называться вся эта затея будет просто — "Астра". Вот такая ситуация…

— Ничего себе! Это же третья мировая!

— Я рад, что ты меня понял.

Поздним вечером, в день икс, Валера со своими телохранителями выехал на "девятке" в лес. В ожидание катера Валера завёл разговор.

— Ну что, братва, — сказал он, сидя на заднем сидении машины, — как настроение?

— А что, — спросил Юрик, обернувшись, — бить собрался?

— Хуже! — двусмысленно заметил Шурик. — Зря мы его салом кормили.

— Ути, какой…

— Да ладно, — усмехнулся Валера. — Я с вами серьёзно хотел поговорить.

— Валяй. Ничего что я без галстука?

— Вы не жалеете, что связались со мной?

— Шурка, с кем мы связались?!

— Бандит!

— В натуре.

— Хорошо нам вместе было работать, — продолжил Валера, не смотря на всеобщее веселье. — Сколько лет я с вами…

— Ты что это, — удивился Юрик, — умирать собрался? Завещание хочешь оставить?

Валера, как ни старался изобразить жизнерадостность на своём лице, но улыбка получалась печальной.

— Куда я без вас…

Видя, что он не склонен к шуткам, друзья стихли.

— Сегодня предстоит не простая работёнка, — продолжил Валера. — Поэтому я и затеял этот разговор. Кто знает, что нас ждёт впереди? Вас не пугает смерть? Меня удивляет, что вы выбрали себе такую работу. Вы каждый день рискуете своей жизнью, и ради чего?! Ведь каждый день может стать последним.

— Для воина, — заметил Шурик, — это наилучшее состояние. Зная, что каждый день может стать последним, воин действует наилучшим образом, не позволяя себе глупости, вроде злости или раздражительности. Так что, я благодарен тебе за это.

— К чему это ты? — спросил Юрик, обращаясь к Валере.

— Я хочу вас попросить, — осторожно сказал Валера, — пойти сегодня со мной. Будет реальная опасность, мы можем погибнуть. Если всё получится, то мы сегодня отправимся на Луну, а если нет — то может начаться полномасштабная война.

— С кем? — насторожился Юрик.

— Со всеми, — пожал плечами Валера.

— Ты так туманно говоришь, — заметил Шурик.

— Я и сам не знаю. Я лишь чувствую опасность. Эта ночь может стать последней для нас. Поэтому я лишь прошу вас пойти со мной… Мне уже всё-равно, а вы… вы ещё можете что-то изменить…

Охранники переглянулись.

— Что-то я не улавливаю, — сказал Юрик. — Будь любезен ещё раз повтори, по медленнее.

— Что тут повторять… — нахмурился Валера. — Вы можете вернуться домой, к привычному для вас образу жизни, а меня забыть, как страшный сон… Но если вы пойдёте дальше, то… всё может быть. Если начнётся война, то мы можем уже не вернуться на Землю, станем изгоями.

— Мне терять нечего, — сказал Юрик. — а вот Шурка… Пусть уходит, если хочет — у него мать…

— Ага, сейчас! — возмутился тот. — Никуда я не пойду! У воина нет ни родины, ни семьи, ни чести, ни достоинства. Я пройду свой путь до конца. А семья… им и без меня не плохо.