Валеру, тем временем, терзали другие мысли: ему хотелось сейчас же, немедленно, включить аппаратуру, посмотреть, как она работает, испытать катер в действии. Но он не мог этого сделать при всех, нужно было ждать вечера, и лишь тогда… А пока он, под журчание Аничкиной, в который раз, поглаживал панель управления, касался пальцами многочисленных кнопок, и вздыхал.

В отличие от Андрея, инженеры были искренне убеждены, что Валера всё-таки включит аппаратуру, поскольку объяснение на пальцах было не полноценным, без наглядной демонстрации возможностей машины, и потому им было не понятно, почему Валера медлит, и подталкивали его к тому словами.

— Мы испытывали все узлы лишь по частям, — сказала Тамара Николаевна, — и сейчас нужно провести комплексные испытания, как будут взаимодействовать они между собой, в целом. Вы должны запустить аппаратуру, иначе мы не будем знать, что получилось. Собственно, мы вас для этого и ждали.

Валера не хотел устанавливать ключ при свидетелях. Хотя, в общем-то, в этом не было ничего секретного, узнать конструкцию ключа, можно было, лишь разобрав его. Просто он не любил этой толкотни, суеты, он предпочитал разбираться с незнакомыми вещами самостоятельно, в тихой, спокойной обстановке, а сейчас, почувствовав давление, он и вовсе заупрямился. Не хватало ещё, чтобы им командовали!

— Всему своё время, — буркнул он хмуро.

Андрей, втайне, усмехнулся, он уже успел изучить повадки Валеры — так просто его не возьмёшь.

— Ладно, как скажите… — пожимая плечами, согласилась Тамара Николаевна, не понимая такого упрямства.

Продолжая экскурсию, они прошли в пассажирский салон. В отличие от аскетической обстановки десантного "Рубина", здесь средств не пожалели: роскошные самолётные кресла с красной обивкой, на двадцать человек, ковровое покрытие, над креслами полки, как в самолёте, у входа — переговорное устройство с пилотской кабиной, также телекамера, баллон с кислородом, в хвосте — запасной люк. Правда, иллюминаторов было всего два, но это уже мелочи, зато был туалет, гордость конструкторов, они ведь не знали, для каких целей предназначался катер. Так что, в целом, катер, не то, что понравился Валере, он им просто восхищался. Ведь, по сути, это был первый катер, созданный инженерами-профессионалами.

— Во сколько нам обошлась эта игрушка? — поинтересовался он у Андрея, на что тот деликатно потупился.

— Я тебе позже скажу, когда присядем.

— Понятно, — усмехнулся Валера.

— Но ты не забывай, — сразу оговорился Андрей, — это опытная модель, следующие пойдут дешевле.

— Ладно, — кивнул Валера, он уже думал, как ускользнуть от Мурынина.

— Я сейчас только с дороги, — начал он. — Вы меня сразу катер смотреть… Дайте мне хоть раздеться, а то я здесь у вас зажарюсь совсем. Хорошо? Потом ещё поговорим.

На том и разошлись. Инженеры вернулись к работе, а Валера с Андреем направились к лифту.

— Думаю, этот катер, — сказал Валера, — достоин нового названия. Ведь это, по сути, совершенно новая модель, а не модификация. Так что можно закрепить за ним название "Дельфин", а "Рубины" будем снимать с производства.

— После испытаний? — уточнил Андрей.

— Да, — нехотя согласился Валера.

Позже, Валера вручил Андрею чертежи патронов к воронежскому пистолету, а сам занялся заправкой газом двигательных модулей, впрок.

После этого он, на зависть Андрею и конструкторам, заперся в кабине "Дельфина", и приступил к испытаниям аппаратуры. Он отключил двигатели от системы управления, и, используя инструкции, составленные "академиком", для навигационного компьютера, отправился в "полёт".

Через час он вышел из кабины сияющий, даже встретивший его Мурынин не смог испортить ему настроения. А тот, в свою очередь, никогда не рассматривавший Валеру в качестве лётчика-испытателя, взглянул на него теперь по-новому.

Отвечая на немой вопрос конструктора, Валера, подняв большой палец, сказал:

— Во! Первоклассная машина. "Рубины" снимаем с производства. Сегодня же отправим его для лётных испытаний.

После таких слов Валера стал лучшим другом Мурынина, хотя в щепетильной душе инженера остались кое-какие вопросы.

— Я хочу с вами серьёзно поговорить, — сказал он. — Давайте зайдём, чтобы никто нам не мешал.

Он провёл Валеру в пассажирский салон катера, и, прикрыв дверь, сказал:

— Скажите, вы доверяете мне или нет? Я, конечно, знаю, что есть такое понятие, как "военная тайна". Но я, как конструктор, должен знать кое-что, иначе, зачем меня вообще здесь держать? Если мне не доверяют, так и скажите, чтобы я знал и не спрашивал больше ни о чём.

— Что вы хотите знать? — спросил Валера, не отвечая.

— Объясните мне, по какому принципу летает этот катер. Аэродинамическим способом или как-то иначе? Антигравитация… Мне это необходимо знать, чтобы делать расчёты.

Валера кивнул, раздумывая, что сказать.

— Хорошо, я вам скажу, но вы должны молчать об этом. Даже начальник производства не знает всего.

Мурынин согласно кивнул.

— Здесь используются особые антигравитационные поля. Был изобретён генератор антигравитации, всех его возможностей мы пока не знаем, но исследования ведутся. Одна из областей его применения, это космонавтика. Данных нет, поэтому такие противоречивые требования к вам. Теоретически это поле может разогнать катер до скорости света, но на практике мы это ещё не проверяли. Кроме

того, есть ряд естественных причин ограничивающих скорость. Такие как: атмосфера, инертность разгона и торможения. Вам понятно?

— Да, вполне. Но какие предельные скорости для полётов в атмосфере? Хоть приблизительно?

Валера на минуту задумался.

— Скорость катера должна превосходить скорость любого современного истребителя, — сказал он. — Думаю, пяти-шести тысяч километров в час будет достаточно. Для начала.

Если Андрей считал всё это какой-то грандиозной афёрой. Что катера, современная секретная техника, изобретённая военными, продаются втихаря на запад, хотя бы американцам, а деньги, естественно, расходятся по разным карманам. То Евгений Александрович, воспитанный на соцреализме, для которого слово "терроризм" навсегда ассоциировалось с "империализмом загнивающего запада", всё принимал за чистую монету. Ему и в голову не приходило, что этот "оборонный завод" может принадлежать такому вот авантюристу, мечтающему покорить Землю с помощью разрабатываемых им катеров. В таких вопросах он был наивен, как ребёнок.

Под большим секретом Валера рассказал ему о "генераторе антигравитации", о возможном его применении. О том, что техника новейшая и поэтому по обычным каналам её производить нельзя, так как американцы быстро всё "разнюхают". Раскрыл ему светлые перспективы освоения космоса — Валера умел быть серьёзным. Так что когда они вышли из катера, Мурынин горячо пожал Валере руку, готовый с энтузиазмом взяться за новую работу с ещё большим рвением, а Валера, таким образом, неожиданно для себя, приобрёл надёжного союзника.

Весь следующий день Валера провёл на заводе. Он тщательно осмотрел все цеха, проверяя, как продвигается реконструкция завода. Десять катеров в месяц — это конечно не серьёзно! Катеров требовалось сотни, и как можно скорей. Для этого производили полную реконструкцию завода. Снесли два одноэтажных корпуса, стоявших посреди заводского двора, производство из них временно "распихали" по разным цехам. Взамен, на их месте, в срочном порядке, возводилось новое пятиэтажное панельное здание, в которое затем переедет основное производство из соседнего корпуса. Освободившийся трёхэтажный корпус также будет снесён, а на его месте будет воздвигнуто новое, большое здание, где разместятся участки для сборки катеров. Таким образом планировалось увеличить производительность до тридцати пяти катеров в месяц.

Вечером Валера, на новом катере, вылетел проверить, как идут дела у ребят.