Окружавшие их в темноте люди жадно слушали эти слова. Ликородный, немного помолчав, произнёс:

– Брат мой Златогривый, это серьёзные вести. Было время, когда мы сочли бы их за выдумки сказителя, ибо мы не слышали ни о Серебряной долине, о который ты так подробно рассказываешь, ни о смуглолицых, и совсем ничего не знаем о Долине Теней. Но за эти два дня мы встретили столько незнакомого нам прежде, столько нового, что если вспомнить ещё и события у Лесного Сумрака, то, хотя твои слова и кажутся нам немного нелепыми, мы поверим, что вскоре случится то, чего мы совсем не ожидали.

– А теперь, – ответил Божественноликий, – расскажи, что произошло у вас. И поверь – я не буду смеяться.

– Мой рассказ краток. Кроме того, сдаётся мне, события ещё не подошли к концу, и я буду свидетелем и участником их окончания. Итак, случилось это позавчера, как раз в тот день, когда ты ушёл в лес. Ты ведь потом расскажешь мне об этом подробнее, правда?

– Конечно, в своё время.

– Так вот, – продолжил Ликородный, – тем же днём и тем же утром (только после восхода солнца, а не до него, как ты) мы тоже отправились в лес – человек двадцать. Мы искали медведицу с медвежатами. Один из жителей Леса, искусный охотник, говорил, что нашёл берлогу. А ещё мы хотели подбить нескольких годовалых свиней, если получится. Поэтому мы вышли без шлемов, щитов и доспехов, но взяв с собой множество стрел и метательных орудий, а кроме того, охотничьи ножи и один-два топора. Только некоторые (и в их числе я) взяли мечи, да и то потому лишь, что привыкли их брать, выходя на любого врага – будь то человек или зверь.

С таким оружием мы поднялись вверх по течению Бурной и пришли в Лесную деревню. Там к нам присоединилось ещё человек десять, и нас получился целый отряд. С десяток миль от деревни мы поднимались в горы по вырубке, а затем повернули на восток, в лес. Я не знаю, насколько глубоко мы зашли, так как жители Леса вели нас какими-то путаными тропинками. Мы шли уже часа два, как, наконец, пришли к тому месту, где надеялись найти медведей. Это место легко узнать, потому что оно совсем не похоже на окружающий его лес. Густая чаща, примерно в два фарлонга, с колючими кустарниками, кривым ясенем, дубом и другими деревьями. Возможно, их семена принесли туда птицы, потому что все эти деревья растут посередине большой поляны, покрытой зелёной травой, напоминая остров. Местами на поляне высятся огромные прямоствольные дубы, которые, похоже, посадил с какой-то целью человек. Ты знаешь это место?

– Кажется, да, – ответил Златогривый. – И, кажется, я помню, что жители Леса называют его Кабаньей ловушкой.

– Возможно, – кивнул Ликородный. – Так вот, пришли мы туда с собаками, подошли к зарослям, обложили их, не сомневаясь в том, что там нас ждёт добыча. Но когда мы спустили собак, они стали вести себя странно: след не брали, зато с рычанием бегали взад и вперёд, и мы решили, что они учуяли свирепого зверя сбоку или сзади нас.

Так оно и оказалось. Зверь был действительно свиреп и смертельно опасен. Внезапно мы услышали звук спущенной тетивы, и в нас полетели стрелы. Рядом со мной стоял Железнощит из Верхнего Дола. Он подпрыгнул и упал замертво, пронзённый стрелой в спину. В мгновение ока я всё понял и закричал: «Враг! Все в укрытие за древесные стволы! Берегитесь! За Город и Лик! За Город и Лик!»

Мы разбежались, укрываясь за дубовыми стволами. Железнощит был убит сразу же, ещё двоих ранили – один Храброликий из нашего дома, а другой Камнеброд из Нижнего Дола.

Я выглянул из-за толстого ствола, за которым прятался, и увидел вдали людей в ярких одеждах, а ближе ко мне, менее чем в сотне ярдах от моего укрытия, я разглядел руку, выглядывавшую из-за ствола, и пустил в неё стрелу. Стрела достигла цели, и сразу же из-за дерева выскочил один из тех страшных смуглых разбойников (двоих из них убил Лесной Сумрак – помнишь?). Я держал наготове вторую стрелу, а потому сразу выстрелил во второй раз. Стрела угодила смуглолицему в горло, и он упал.

В этот момент отовсюду послышались вопли и завывания. Казалось, дворнягу ошпарили кипятком. Враги, заполонившие поляну, кинулись на нас. Похоже, тот, кого я убил, был их вожаком. Мы решили так по его дорогой одежде.

Я подумал, что пришёл наш смертный час. Всё, что мы могли сделать, – это, выстрелив наудачу, броситься на врага, чтобы защитить свои жизни мечом и копьём. Несколько смуглолицых упали после наших выстрелов, но немногие, ведь они бежали очень быстро.

Они набросились на нас, но, несмотря на их ярость и превосходство, не смогли разбить наш строй. Мы же убили четверых и многих ранили мечами, копьями и стрелами. У нас было пятеро раненых и один убитый (в него попали дротиком). Тогда враги немного отступили, чтобы рассредоточиться и вновь начать обстрел. Но мы не дали им этого сделать. Мы начали преследование, стараясь держаться как можно ближе к ним, настолько близко, насколько позволяли деревья. Мы готовы были умереть, если потребуется. Стычка и в самом деле была суровой.

И тут, представь себе, неподалёку раздался необычный крик: «Ха! Ха! Ха! Ха! А-а-у-у-у!» Заканчивался он так, словно это завывал волк. Крик повторился, потом ещё раз и ещё, и вот уже весь лес звенел от этого крика.

Сначала мы решили было, что это подошли свежие отряды нашего противника, и теперь-то мы точно погибнем. Но услышав этот крик, наши враги дрогнули, отступили, а потом, развернувшись, бросились прочь. Мы преследовали их, стараясь держаться вместе, поэтому большая часть убежала. Мы видели, как они разбегаются от наших нежданных союзников, поняли, что нашу работу сделают за нас и остановились. Мы наблюдали за тем, как высокие воины в одеждах из чёрной овечьей шерсти преследуют по поляне наших врагов, поражая их. Но вот и смуглолицые, и их преследователи скрылись, будто всё, что произошло, было сном, будто кто-то свернул вышитую ткань, чтобы убрать в сундук.

Камнеликий решил, что воины в бурых одеждах – это лесные духи, произошедшие от наших прародителей, а потому наши друзья, и когда кто-то из наших вышел вперёд, собираясь присоединиться к ним в погоне за общим врагом, Камнеликий запретил ему, сказав, что не стоит бросаться в объятия смерти, только что их избежав. Кроме того, у нас было несколько раненых, и им требовалась помощь.

Как бы то ни было, мы вернулись. Брат Боевого Утёса, высокий воин, повалил двух недругов молодым дубком, вырванным им в чаще, но не убил их, и теперь они, очнувшись, сидели, оглядываясь по сторонам и свирепо сверкая глазами. Они ожидали смерти, потому что Ворон с Длинной осыпи стоял рядом с ними с обнажённым мечом в руке. Но кровь наша уже остыла, и нам не хотелось убивать их, ведь они и так уже были в наших руках. Мы связали их и потащили с собой. Для погибших охотников мы сделали носилки, как и для тех, кто был серьёзно ранен и не мог идти. Раненые остались в Лесной деревне. Это были Неспешный, сын Дикого, Лебедь, сын Бычьего Луга, оба из Нижнего Дола и житель Леса по имени Бессмертный. В сражении были убиты Железнощит, о котором я уже говорил, Шерстяная Рубаха и Лесоруб из лесных жителей.

Вечером, грустные, мы пришли к городу с двумя убитыми горожанами, пленёнными врагами и теми ранеными, которые могли идти сами. Ты можешь себе представить, что решили жители города и наш отец. Новости, конечно, были важные, и никто не знал, чем всё закончится. Камнеликий призывал убить пленников на месте. Мы не могли добиться от них никаких сведений, да что там, даже единого слова. Но Старейшина не хотел лишать их жизни. Он полагал, что они могут пригодиться нам на тот случай, если враги возьмут в плен кого-то из наших. Мы все, как один, считали тогда, да и теперь считаем, что близится война с тем новым народом, который подошёл к нашим границам.

Пленников заперли в красной пристройке нашего дома. Отец думал, что ты сможешь рассказать нам что-нибудь о них, когда вернёшься. Но на рассвете мы узнали, что они сумели сбежать и, выкрав своё оружие, покинули Дол.

Завтра утром мы будем держать совет. От тебя ждут подробного рассказа о твоих приключениях. У нас считают, и я согласен с этим, что ты можешь рассказать нам о них больше, чем рассказал сейчас. Это так?