Прошёл слух, что Вольфинги и Биминги нагнали отряд Элькингов, продвигавшийся неспешно. Это был очень большой род, самый многочисленный из родов Марки и ближний по родству к Вольфингам. Старики из Дома Вольфингов помнили, как их деды сказывали, что когда-то Дом Элькингов отделился от Вольфингов, что дети Лося ушли из Марки в то время, когда она только заселялась, и много поколений прошло, прежде чем они вернулись обратно. Вернувшись же, Элькинги поселились в Средней Марке, на том месте, где жили последние из рода Тирингов, когда-то очень могущественного, но к тому времени почти полностью истреблённого великим мором. Тогда-то скитальцы и выжившие после посланной богами болезни объединились в один Дом. Он всё увеличивался и процветал, а вскоре породнился с Вольфингами, установив обычай брать жён из их рода, и, наконец, вернул прежнее могущество.
Величественны и прекрасны были Элькинги, шедшие под знаменем с изображением лося, эти же животные, приученные к упряжи, тянули телегу со знаменем. Элькинги уже многие поколения приручали лосей, и те стали более тучными и лоснящимися, чем их дикие братья, хотя и менее могучими.
Вот каковы были воины трёх родов, соединившихся в пути. Вольфинги отличались высоким ростом и могучим телосложением. Среди Бимингов почти не было темноволосых чужаков, зато среди Элькингов таких было больше всего, ведь во время своих странствий Элькинги породнились со многими людьми чужой крови. Воины разговаривали, ободряя друг друга, как это обычно происходит пред битвой у товарищей по оружию, и разговор, как можно было ожидать, шёл о походе и о том, что случится, когда все дойдут до места.
Воин из Элькингов спросил Вольфинга, рядом с которым ехал: «Скажи, Волчья Голова, а Солнце Крова видела исход сражения?»
«Нет, – ответил тот, – когда она зажгла прощальную свечу, то попросила нас вернуться назад, сказав лишь несколько слов о дне нашего возвращения. Но мне кажется, что говорила она это так же, как говорили бы ты или я, представляя, что может случиться. У нас большое доблестное войско, но и эти чужаки* весьма доблестны. По слухам, они крепче, чем народ гуннов, а таким боевым порядком, как у них, не строится никто! Так что если мы разобьём их, то вернёмся домой, если же они разобьют нас, то те, кто останется в живых, будут отступать, пока не достигнут наших земель. Вряд ли стоит ожидать, что они нападут на нас с тыла, отрезав путь к отступлению, ведь на наших флангах будет дикий лес».
«Верно, – согласился Элькинг, – что же до могущества наших врагов и до их обычаев, то ты можешь узнать кое-что о них из песен, которые до сих пор поются у нас, Элькингов, да и по всей Марке. Это же тот народ из лэ* под названием “Предание о чужаках с юга”. В ней говорится о том, как в давние времена мы были дружны с кимрами*, обычаи которых походили на наши. Тогда ведь мы, Элькинги, были слабы, мы бродили по разным землям с этими кимрами и наткнулись на народ городов. Иногда мы разбивали их, иногда они нас. И вот в большом сражении они разбили нас окончательно, и так много тогда погибло людей, что колёса телег утопали в крови, а воины врага, убивая нас, падали от усталости, словно косари на лугу жарким летним полднем, когда сено ещё не просохло и кажется тяжёлым. Они сами стояли тогда посреди поля, покрытого убитыми, не понимая, на земле ли они ещё или уже на том свете. Вот какая жестокая была битва!»
Один из Бимингов, ехавший с другой стороны от Элькинга, перегнулся через холку своего коня и спросил:
«Послушай, друг, а правда, что есть предание о том, как вы с вашими спутниками взяли великий город чужаков с юга и долгое время там жили?»
«Правда, – ответил ему Элькинг. – Послушай, как об этом поётся в лэ “О чужаках с юга”:
Необычное преданье,
Стародавнее сказанье —
Слышал ты, как далеко
Наш народ ушёл, легко
Он дошёл до края леса,
В битве мудр, силён и весел,
Захватил он город славный, город дивный и богатый
Жемчугом, сребром и златом. Потрясателям щитов
Сдался град. Дома пустые, трупы хладные, немые,
Старики, что ждать остались смерти сладостных оков.
Нас вели тогда Рейдфари и Родгейр, и едва ли
Кто поведает подробней о том городе из снов,
Полном света и чудес,
Высотою до небес.
В песне говорится, что никто не ждал готов и их союзников. И те, кто был достаточно силён, чтобы пасть пред нами в битве, и все остальные, как мужчины, так и женщины, бежали от нас и от кимров, оставив свой город, где мы и поселились. В песне есть такие слова:
Видел наш народ могучий
Злата блеск, но только звучно
Слово не гремело, чтобы
Меч остановить. “Попробуй
Победить в честном бою!” —
Мы шумели, мы кричали,
Стены города молчали, и никто, никто не вышел
Испытать наш славный меч, город от врага сберечь,
Город, созданный на славу божествами – не людьми,
Лишь шпалеры в бражном зале нам истории слагали,
Остальное бессловесно спало в утренней тени:
Злато, жемчуг, серебро —
Всё прекрасно и мертво.
Вы слышали – дом оказался отважнее своих защитников, что бежали тогда, бросив его и оставив всё добро нам с союзниками?»
Вольфинг произнёс:
«Как было, так и будет вновь. Может, на этот раз наш поход затянется, и мы увидим одну из оград этих южных земель, ту, что чужаки называют городом. Я слышал, будто у них не один город. Их роды столь могущественны, что каждый живёт за оградой, внутри которой много больших домов. А ограды-то все из камня! И за ними – груды несказанного богатства! Почему бы им не пасть от мечей народа Марки, не покориться пред нашей отвагой?»
Элькинг ответил:
«Ты прав, у них много городов, и за их стенами скрыты большие богатства. Но ты ошибаешься, думая, что в каждом городе живёт отдельный род, – это не так. Я бы скорее сказал, что чужаки забыли, из какого они рода, – у них нет родов, и они не смотрят, откуда берут себе жён, все их Дома перемешались. Сильнейшие из них определяют, где селятся остальные, что они могут есть и сколько должны работать после того, как устали. Так они и ведут свою жизнь, и хотя сами себя они называют свободными, но никто не осмеливается нарушить установленный порядок. По правде говоря, народ этот, конечно, могущественный, но несчастливый».
Волчья Голова спросил:
«Всё это ты узнал из древних сказаний, Хиаранди? Мне известны некоторые из них, хотя и не все, но я не припомню ничего подобного твоему рассказу. Может, в вашем роду появился новый менестрель, и его память лучше, чем у всех, кто был до него? Если это так, то я приглашу его в бражный зал Вольфингов как можно скорее – у нас давно не слыхали новых историй».
«Нет, – покачал головой Хиаранди, – то, что я рассказал тебе, не из старых сказаний, это история наших дней. Недавно пришёл к нам из дикого леса человек. Он попросил мира, и мы с миром приняли его. Он рассказал, что принадлежит к Дому Гэлов и что у них состоялось большое сражение с этими чужаками, которых он называл римлянами. Его самого взяли в плен, увезли за стену одного из городов и продали, как невольника. Хотя это был и не главный город чужаков, пленный узнал их обычаи – как тяжелы они были! Трудно человеку в их стране: тягловые животные у них живут лучше, чем невольники, ибо последних они захватывают в битвах без счёту, ведь это сильный народ. Эти невольники и те, кого они называют свободными, пашут поля, пасут скот и занимаются всеми ремёслами. Над ними есть те, кого они называют хозяевами и господами. Эти ничего не делают, даже не поправят в кузнице своё оружие, когда нужно. Они проводят дни в своих жилищах или вне их, лежа на солнце или у очага, словно псы, что забыли свою породу.
