Выпив укрепляющего зелья, Северус, едва раздевшись, рухнул на кровать и заснул. Без Деймоса было непривычно, но усталость взяла свое.

***

Деймос, размяв плечи и руки, обновил гламур и пришел к выводу, что неплохо бы пробежаться, а заодно и обстановку разведать. Поэтому он вытащил из недр расширенного пространства своей мантии спортивный костюм и кроссовки, натянул их на себя и бесшумно выскользнул в сад.

Мэнор еще спал. Было холодно и ветрено, несмотря на то, что весна уже вступила в свои права, и до теплого мая оставалось всего две недели. Две недели до битвы. Сейчас тот Гарри Поттер, которого так стремится защитить Северус, немного придет в себя, переосмыслит завещание Дамблдора и со свойственной ему решительностью разрубит пресловутый Гордиев узел – Реликвии или Крестражи. Он выберет правильно с точки зрения Альбуса и совершенно глупо с точки зрения здорового эгоизма – рано или поздно дары Госпожи все равно обретут единственного хозяина.

Упругая песчаная дорожка сама ложилась под ноги, уводя все дальше от мэнора в еще редкий и молодой сад, дальше от парадных, будто под линейку расчерченных аллей и шикарных цветников, укрытых чарами от сюрпризов переменчивой английской погоды.

Тело работало, как отлаженный механизм, повторяя годами затверженные движения, а мысли текли сами по себе. Думал Деймос обо всем: как выжить в битве, как спасти Северуса и Малфоев, как сделать так, чтобы их всех после войны оправдали, какие указания нужно дать Критчеру, прежде чем Хронос утянет его обратно, щедро подарив этот длинный и непростой год. Очень счастливый год, прожитый рядом с супругом.

Мечтательные утра, полные неги и нежности, когда за тяжелым пологом директорского ложа оставались все ужасы войны; наполненные страстью ночи, когда знакомое до мельчайшей родинки, красивое, сильное тело Северуса выгибалось в его объятиях, снова и снова даря блаженство и счастье; длинные дни, посвященные опытам в лаборатории, делам рода и мелким заботам; сотни тихих и не очень вечеров, когда можно было просто перебирать волосы склонившегося над бумагами Северуса и в который раз благодарить Судьбу за то, что они есть друг у друга.

Деймос чувствовал, что время его истекает. Третьего мая, в который раз перевернув мир ради любимых темных глаз, он надолго исчезнет, оставив супруга одного. Тот будет бессильно смотреть, как его обожаемый мальчик женится, поступает в высшую школу авроров, делает карьеру, попадает под множество опасных проклятий, разводится, ударяется в блуд. И ненавидит. Ненавидит того единственного, кто может понять его до конца, принять таким, каков он есть, сделать счастливым.

Он поймет это слишком поздно. Тогда, когда почти выжжет себя изнутри многочисленными интрижками и адским режимом работы. Когда отдалится от друзей и перестанет понимать, для чего живет, двигаясь по инерции, не замечая ничего вокруг.

Дорожка плавно ушла влево, и вскоре Деймос оказался у входа в большую оранжерею. Недолго думая, он толкнул сдвижную дверь и вошел внутрь. В дальнем углу ему почудились какие-то всхлипы, и раньше, чем он успел подумать, что он не у себя дома и вообще не стоит вот так врываться на чью-то частную территорию, цветущие алым кусты были раздвинуты, и Деймос увидел Драко, сиротливо сидящего в самом дальнем углу у небольшого мраморного бассейна.

Увидев неожиданного визитера, младший Малфой торопливо утер слезы и попытался принять гордый и независимый вид.

- Что вы здесь делаете? – без особого пиетета спросил он.

- И вам доброго утра, наследник Малфой. Гуляете?

- Идите к черту! – Драко неожиданно вскочил на ноги, и едва сдерживаемая истерика прорвалась наружу. – Откуда вы вообще… да как вы… это все… - он зло, отчаянно всхлипнул, покраснел от собственной несдержанности и разрыдался.

- Чшшш, перестаньте, наследник, - Деймос достал белоснежный платок и протянул его Малфою. – У вас шок. Может, выпьете зелья и поспите?

- Да вы… что вы понимаете?!

- Ничего. Абсолютно ничего не понимаю.

- Он… залил все кровью. Всех, кто не успел увернуться – убил, как… каких-то магглов.

- А магглы – не люди, разумеется, - невесело усмехнулся Блэк, не забывая о мягком южном акценте. – Порицания заслуживает только пролитая бесценная чистая кровь, верно?

- Я… не знаю. Я уже ничего не знаю, можете смеяться надо мной.

- Я не стану смеяться. Равно как и осуждать вас за слабость.

- Ну да, откуда вам знать о таких досадных мелочах, как страх быть убитым? – зло спросил Драко, сморкаясь в платок.

- Откуда знать вам, что мне известно, а что нет? – с иронией поинтересовался Деймос в ответ. – Успокаивайтесь, скоро завтрак. Не нужно огорчать вашу матушку, ей и так непросто.

- А мне?! Мне просто?! Да вы хоть знаете, что…

- Знаю. Во всяком случае, догадываюсь. Будьте мужчиной, наследник.

- Легко вам говорить, - Драко окинул оценивающим взглядом его фигуру.

- От природы я весьма худощав, - усмехнулся Деймос, - но, видите ли, я из тех, кто сделал себя сам.

Драко одним гибким движением оказался рядом.

- У вас неплохо получилось.

- Польщен столь высокой оценкой моих скромных усилий.

- Вы к нам надолго?

- Пока не вернется Альваро.

- Этот… - лицо Драко приобрело злое выражение, - полукровка!

- Я тоже далек от идеала чистоты крови. Вы бы лучше сосредоточились на том, что у людей внутри, наследник. От этого обычно больше пользы, чем от…

Закончить фразу Деймос не смог, потому что Драко смертельно побледнел, и его вырвало прямо под ноги гостю.