- Скорее, предупреждаю. Не выделывайтесь. У вас есть манера воспринимать добровольную помощь, как что-то само собой разумеющееся и ни к чему вас не обязывающее, но уверяю вас – не в этом случае. Вы обязаны Северусу если не жизнью, то хорошим самочувствием.. Не советую забывать об этом, когда Лорд спросит у вас, где вы пересидели бурю.

- Он вывернет мне мозги наизнанку, - тихо, уже совсем другим тоном сказал Драко.

- И ничего там не увидит. Потому что я этого не хочу.

Деймос щелкнул пальцами, и по стенам зазмеились красные нити, сотканные, казалось, из густого вязкого света.

- Чары конфиденциальности. Чтобы добраться до воспоминаний о том… опа…

Деймос замер на мгновение, а потом резко поднялся и вышел из малой столовой, даже не извинившись перед собеседником. Он понял, как Северусу удалось обойтись без Обливиэйта. Все очень, очень просто. Проще, чем кажется на первый взгляд. Всего лишь страстное желание самого Гарри забыть обо всем, и чары конфиденциальности, скрывшие произошедшее от Сметвика. Да и если Северус был под оборотным, а сам Гарри захотел об этом забыть… то колдомедик бы ничего и не обнаружил. Потому что не искал целенаправленно.

Над думосбором, установленным в одном из подвальных помещений Ритуального зала, Деймос стоял несколько долгих минут, пытаясь определиться со сроками. Заодно он решил взглянуть со стороны на свое милое приключение в кабинете зелий, когда застал там сурового профессора с его любовником в весьма компрометирующей ситуации. Код к этому событию, последствия которого он весьма удачно устранил, подменив воспоминания вездесущему Гарри Поттеру, он прекрасно помнил:

«Я люблю Северуса Снейпа»

***

«Преимущество думосбора, пропитанного магией твоего рода – возможность не просто просмотреть, а заново пережить воспоминания, для этого их даже не придется извлекать из головы. Просто мысленно очерчиваешь период, который хочешь вспомнить, и основные «маркеры» - человека или событие, которые интересны именно сейчас. Если не сосредоточиться на чем-то конкретном, можно провести в воспоминаниях много часов, если не дней, совершенно не осознавая, что все происходящее – лишь прошлое. Это очень опасно, мой друг», - в голове сами собой всплыли слова леди Вал, наставлявшей молодого наследника рода Блэк с портрета. Тот слушал ее не всегда, отчего-то не доверяя, скорее по привычке, чем опираясь на негативный опыт, но некоторые советы будто врезались в память, и сейчас Деймос был благодарен давно почившей леди за науку, за знания, которые было не почерпнуть ни в одной из книг. Тайна рода.

***

Удивительно легко открывшаяся дверь, обычно тяжелая и скрипучая, ведущая в самый неприятный класс Хогвартса.

Легкая дымка, будто рассеивающаяся перед глазами. Боль в локте – только что ударился об угол, бежал от самой лестницы, боясь, что профессор Снейп закроет класс, а учебник нужен ему для эссе. Можно попросить у Гермионы, но вот противная мыслишка, что он все-таки боится Снейпа, не давала покоя.

«Не боюсь я этого гада. Не бою… Ооо… Он-то точно его не боится. Еще бы, такой здоровый. Как он этого гада скрутил! Заметили!»

На столе самого злобного профессора Хогвартса происходило что-то немыслимое. Сам Снейп лежал грудью прямо на многочисленных свитках. С края стола капали чернила из перевернутой чернильницы, а в натекшую кроваво-красную лужу спланировало ослепительно-белое перо. Гарри часто видел, как оно перечеркивало его работу и красивым, злым росчерком выводило неизменный «Тролль».

Профессор громко, с надрывом стонал, будто испытывая мучительную, почти нестерпимую боль. Длинные пальцы его вцепились в край каменной столешницы, мантия была задрана едва ли не на голову, а бледная, покрытая редкими темными волосками задница – высоко, вызывающе поднята.

Второго участника столь захватывающей своей отвратительностью и невозможностью сцены Гарри даже не сразу заметил. Он только-только насладился мыслью, что подземельного гада скрутило в приступе какой-то неведомой науке болезни и он, быть может, сдохнет у него на глазах.

Но нет. Здоровенный мужик, крупнее всех, кого Гарри доводилось видеть до этого, властно держал Снейпа за худые бедра и с животным, низким рыком насаживал на свой член. Темный, блестящий от смазки.

Какой-то бугай трахал Снейпа! И тот низко, отчаянно стонал и выгибался, прикрыв глаза, ничего вокруг не замечая. Гарри даже успел обрадоваться, что кто-то оказался достаточно небрезгливым и отчаянным, чтобы изнасиловать столь опасную ядовитую тварь, как профессор зельеварения, но тут неизвестный смельчак взмахнул палочкой и что-то прошептал. Все тело оцепенело, а время будто замедлилось в десять раз, позволяя любопытному герою в подробностях наблюдать, как ненавистный Снейп запрокидывает голову, поднимая ягодицы еще выше, как рука его… насильника? Нет, скорее, любовника, исчезает под столом, и уже через несколько растянувшихся на целую вечность мгновений чертов Ужас Подземелий забился, будто через его тщедушное тело пропустили сильный электрический разряд, гибко выгнулся дугой, на мгновение над столешницей показался его член, то и дело исчезающий в смуглом кулаке бугая, и, наконец, длинные нити густой спермы залили пухлую стопку контрольных, попали на штатив с образцами сваренных на уроке зелий, несколько капель даже долетели до первой парты за которой обычно сидел Малфой. Гарри отстраненно, заторможенно порадовался, что хорьку придется сидеть за партой, помеченной столь экзотическим способом.

Тем временем незнакомец схватил Снейпа за шею, той же самой рукой, по смуглым пальцам которой еще бежали перламутровые капли, и властно развернул к себе его лицо, впился в губы и зарычал. Низко, угрожающе, как хищный зверь, задравший косулю. На жертву Снейп походил мало. Он резко крутанул тощим задом и укусил своего любовника за губу. Тот зализал ранку и в несколько мощных ударов кончил, вжимая Снейпа в стол так, что этот монстр мебельного искусства сдвинулся на пару дюймов, а тяжелый древний том упал с него с глухим стуком, отдавшимся эхом под высокими сводами.

«Мне никто не поверит, - лениво подумал Гарри. – Я бы и сам себе не поверил. А Снейп, оказывается, из этих… Геев. Тетя Петуния говорила, что такие уроды будут гореть в геенне огненной. Вот бы и правда. Снейпу там самое место. Не за то, что он задницу подставляет, а за то, что он такой гад. Что такой мужик, как этот, нашел в Снейпе? В этом сальноволосом, грязном, злом… фууу…»