– Мой трон, – говорила она, – достался мне не по наследству, но путем революционного переворота. Однажды фортуна и мне улыбнулась… Я уже выстроила свою пирамиду.

Она рассказывала историю за историей о своих поражениях и победах, и поражениях… Жаль, что я не Бальзак, подумалось мне, мог бы написать еще одну «Человеческую комедию» с нечеловеческим и, возможно, трагическим сюжетом, хотя трагедии здесь, на мой взгляд, никакой не было. А что было? Борьба!..

– Я изучила все пособия по выживанию и освоила тысячу и один способ, как не умереть с голоду… Когда вдруг выясняется, что твои планы на жизнь так провальны…

Мне не трудно было представить, как Аня завоевывала себе место под солнцем, под чужим солнцем. У нее была не сладкая жизнь эмигрантки, каких, впрочем, тысячи. Сотни тысяч их бродит по миру. Кому-то везет, а кому-то нет. Невезучим, как Аня, выпадают на долю нечеловеческие трудности, преодоление которых делает их сильнее. Если не убивает.

– Мне еще повезло, – говорила она, улыбаясь, – да, иногда я была и везучей.

И рассказывала мне очередную историю о своем замужестве.

– И, знаешь, почему мы расстались?

Я поднимал брови и делал удивленные глаза.

– Да-да-да, представь себе… Это длинная история.

– Я готов ее послушать.

– Хорошо, как-нибудь расскажу…

Трагедии, слава Богу, не было никакой, я это прекрасно понимал, как понимал и то, что все ее жизненные неурядицы как раз и были той платой за место на троне, который она свила, как орлица, на недоступной вершине скалы. Ведь за все нужно платить. В конце концов, выпив вина и всласть наговорившись, чтобы традиция не была разрушена, мы засыпали.

Вдруг Аня предложила:

– Тебя познакомить с принцем Монако?

– Зачем?

– Расскажешь ему о своей Пирамиде. Ему понравится. Он любит такие прожекты – сделать свое княжество самым-самым…

– Думаешь он осилит мою Пирамиду?

– Он неплохой теннисист.

– Ему вряд ли удастся меня обыграть.

– Альберт – большая умница, он поймет.

Это была хорошая мысль: превратить в Пирамиду Монако. Аня сказала об этом вскользь и как бы шутя, но эта была, на мой взгляд, прекрасная мысль. Я понимал, просто ясно себе представлял, что каждую страну, находящуюся на том или ином уровне развития, независимо от ее социального устройства, вероисповедания, способа правления и т. п., каждую такую страну можно превратить в Пирамиду совершенства. Любую, какую ни назови – Лихтенштейн или Америку, Конго или Мозамбик. На худой конец ту же Японию, ту же Исландию, Шри-Ланку или даже Гаити. Не только страну – континент, часть света и весь этот грешный мир. Ведь избавить мир от греха очень просто, поскольку грешен каждый житель этого мира. И сегодня не составляет никакого труда показать ему, кто бы он ни был – президент ли, бомж или крестьянин-китаец, показать ему реальный путь к совершенству. Для этого все готово! Наука накопила уже столько знаний и технологий, что достичь совершенства не составляет труда. Нужно только все эти знания и технологии выстроить в той последовательности и в том порядке, которые сделают человечество совершенным. Вот это и будет наша Пирамида! Для каждого человека земли можно создать алгоритм его преображения, в основу которого положить абсолютную реализацию его генофонда наряду с блестящим образованием и воспитанием, и заставить (опять диктатура!), нет, – убедить его жить в этом алгоритме (сделать его модным и выгодным), и тем самым изменить всеобщее сознание, что и будет означать изменить историю. Вот для этого и нужен его величество квант. Всеобщая квантификация, повсеместный тотальный аудит. Квант надо бросить на весы истории. И пригласить в весовщики Бога. Только Его. Человеку нельзя доверять решение этой проблемы, ведь он мелок, жалок, смешон и не исполнен нищеты духа. В этом беда. И падет эпоха, канет в Лету эра греха! Монако может стать первой ласточкой… Здесь все готово к полету: люди богаты и сыты, в них нет злобы, и живут они, кажется, уже в раю. Вот это «кажется» и требуется искоренить, выбросить на помойку. Чтобы рай засиял по-настоящему, въявь, без всяких там оговорок и двусмысленностей. Чем не задачка для интеллекта! Пищи для ума здесь предостаточно. Утопия? Возможно! Но и реальный путь к сверхобществу. Практика без теории мертва! Разработать проект квантификации каждого поступка, каждого движения мозга… Квантификация каждого генотипа каждого жителя каждой отдельно взятой страны. Ленин ведь гениально все это продумал, но у него не было под рукой ни пасьянса из нуклеотидов ДНК, ни компьютера, не было современных достижений науки и техники, чтобы сначала смоделировать новый мир, а потом строить его по чертежам коммунизма. Высосанные из пальца экономические модели, все эти базисы и надстройки, все эти планы ГОЭЛРО, НЭП'ы и пятилетки за три года – чушь собачья! В основе всего должен лежать прочный фундамент, состоящий из генов и осознанное понимание количества счастья для каждого человека. Вот скелет, на который нужно нанизывать живое мясо жизни. И мне наплевать, как называть это строительство – социализм, коммунизм, анархизм или монархизм. Эти измы не имеют никакого значения, значение имеет только квант. И, конечно, клон, как модель сверхчеловека. Я повторяю: все сейчас готово для этого. И совершенно неважно хотят ли этого низы и могут ли верхи. Важно одно – построить идеальную Пирамиду как модель, и показать преимущество этой модели перед всеми остальными. Тогда вся эти гонки вооружений, все эти предвыборные баталии, все программы и проекты, впопыхах и захлебываясь зовущие людей в земной рай покажутся детским лепетом. И тогда станет ясно, что они построены на песке, курам на смех! У людей откроются глаза и они, наконец-то! увидят свет в конце туннеля и почувствуют уверенность в завтрашнем дне. Опять призрак коммунизма побредет по Европе? По миру! Но не призрак, а танк, мощный, оснащенный по последнему слову науки и техники, уверенный в себе, боевой и воинствующий. И главное здесь, как в любом танке, как в любом мощном скоростном техническом средстве, главное здесь – не горючее и не двигатель, не гусеница, не пропеллер, не винт и не сопло ракеты, главное здесь – не укакаться!.. Для этого и нужна наша команда, у которой не будет другого выбора, кроме как таскать камни на вершину Пирамиды, не уподобляясь при этом Сизифу, а используя силу знания и ума. Сочетание воли и мастерства! Мы должны соорудить там трон для человечества, чтобы каждый чувствовал себя царем жизни.

Я снова восторгался Аниной интуицией:

– Ты как всегда видишь клад на глубоком дне.

Я давно искал такую страну, приглядывался, примерялся.

– Заглядывать в колодцы – моя слабость, – сказала Аня.

Это карликовое княжество – прекрасное место для строительства Пирамиды, думал я. Зачем же упускать такую прекрасную возможность – обсудить с хозяином дома план его переустройства? Я, правда, мечтал о Ватикане. Кому, как не Папе Римскому в первую голову нужно заботиться о преобразовании Ватикана в Царство Небесное на земле? Но нет! До сих пор Ватикан живет по земным законам…

Мы были приглашены во дворец Гримальди к половине седьмого вечера. Я заметил время по старинным часам с болтающимся из стороны в сторону массивным, напоминающим провинившееся и приговоренное к вечному движению маленькое солнце, латунным маятником. Ровно в семь часы своими нежными приглушенными и мелодичными звуками напомнили нам о том, что и они являются живыми участниками нашей беседы о судьбах Вселенной.

У меня сложилось представление о принце, как о сказочном персонаже, и, когда я увидел перед собой красавца-мужчину, одетого совсем не по королевскому этикету, шорты, майка, волосатые ноги и грудь, мне было приятно вот так по-свойски, говорить ему о своих проектах и планах. Аня в роли переводчицы была безупречна. Принц принял нас в частных апартаментах.

Я не пренебрег возможностью в качестве визитной карточки привычно извлечь из кейса и подарить ему мой бестселлер – нашумевшую среди ученой братии изящно и со вкусом изданную на английском языке сверкающую девственным абрикосовым глянцем небольшую книжицу («Strategy of perfection») с основами теории жизни на Земле, по сути переработанный и дополненный материал своей Нобелевской речи. Плотная белая бумага, в меру крупный шрифт, яркие красочные цветные рисунки. Принц молчал, следя взглядом за моими руками, а зеленый фломастер уже размашисто бежал наискосок по первой странице. «Дорогому Альберту…». Я осмелился назвать его «дорогим». «Дорогому Альберту в знак признательности и с надеждой на сотрудничество» – написал я по-русски и протянул ему книжку. Он открыл, скосив голову, прочитал надпись.