— Кое-что не меняется, мама.

— Вижу. Ты такой же нестриженый.

И они рассмеялись. Взявшись за руки, мать и сын пошли к живописному белому фермерскому домику.

— Ты уже въехал? — спросила Пич сына.

— Нет, я все еще живу в комнатах при винодельне, где любил жить Рауль. И кроме того, дом принадлежит тебе. Мы его проветрили, почистили и заново обставили.

Они поднялись на широкую веранду, где любил понежиться Дрейк. Пройдя в дом, Пич сняла пальто и уселась на кушетку. На кофейном столике сверкало серебром ведерко со льдом и бутылкой белого вина. Стив откупорил бутылку:

— Хочешь попробовать новую партию «Шардони»?

— Это вкусно?

— Попробуй и скажешь.

Он налил немного в шарообразной ф8рмы бокал, с нетерпением ожидая суждения матери. Пич вдохнула аромат и пригубила, перекатывая во рту чуть терпкий золотистый напиток.

— Запах чудесный. Д вкус, честное слово, просто изумительный. С возрастом вино превратится в настоящий клад. Мне очень понравилось!

С довольной улыбкой он подлил вина, а затем медленно пододвинул Пич бутылку так, чтобы она могла прочитать этикетку.

— Стив, я не заслужила такой чести!

— Заслужила. Хотя бы это немногое. Все время, пока я работал над этой маркой вина, я думал о тебе. Это будет очень небольшая партия вина из того особого сорта, что растет на холме. Я решил назвать его «Диадемой Пич», потому что ты сама похожа на «Шардони». Теперь у тебя есть и собственный виноградник, и свое вино, названное твоим именем. Эти бедные лозы наверху действительно выстрадали свое право на жизнь, вот почему у вина такой незабываемый вкус. Это лучшая наша продукция.

Тронутая вниманием сына, Пич подняла бокал:

— За Стива, будущего изготовителя знаменитых вин.

Пич пригубила еще немного.

— Милый, вино в самом деле такое хорошее, или я предвзято отношусь к нему из-за своего имени на этикетке?

— Не исключаю предвзятость, но на той неделе сюда приезжал на ленч Роберт Лорец Балзер и подтвердил его выдающиеся качества. Он хочет устроить дегустацию этого вина и собирается дать об этом заметку в «Таймс»: мальчик-винодел создал незабываемый «Шардони». Как тебе это нравится?

— Я горжусь тобой.

— Мама, что-нибудь новенькое слышно… о деньгах?

— Нет, только то, что Доминик согласился дать тебе еще полгода, чтобы ты попрактиковался в своем мастерстве.

Стив всплеснул руками:

— Шесть месяцев? Что такое шесть месяцев для винодела? Мне нужно шесть лет!

Пич огорчила такая реакция сына.

— Я знаю, милый, но они решили продать эту землю. Похоже, Доминик обозлился на тебя за то, что ты столько денег вложил в новую давильню.

— Ты знаешь, почему я это сделал? Потому что собираюсь на следующий год выпустить на рынок новый сорт игристого вина. Все лучшие производители шампанского приезжают сюда. Они понимают, что будущее виноделия — здесь. В Калифорнии и подходящая земля, и климат, и технологии. Франция уже не способна удовлетворить мировой спрос. Каждый пьет шампанское в самые значительные моменты своей жизни… в самые важные моменты… незабываемые. И ты любишь шампанское, не так ли? Разве ты не захочешь иметь на столе шампанское «Малони»?

— Стив, все, что ты говоришь, великолепно. Конечно, я хочу, чтобы ты этим занимался, но я чувствую себя совершенно беспомощной. Доминика и Хораса не интересует ничего, кроме прибыли. Боюсь, что они твердо решили продать эту землю.

— Я не допущу. Кто унаследовал деньги Дрейка, они или я? По какому праву они будут диктовать нам, как жить? Или как тратить деньги, наши деньги, а никак не их? Отец обещал, что эта земля всегда будет принадлежать мне. Он что, изменил свое мнение?

Пич покачала головой:

— Всем этим имуществом управляют доверенные лица или трастовые компании. Отец сделал это, чтобы избежать налогов. По крайней мере мне так кажется.

— А что конкретно сказано в договорах о передаче имущества по доверенности? Тебе давали читать документы?

— У меня нет копий этих документов. Я только передала тебе слова Хораса, — Пич почувствовала себя полной дурой в глазах сына, — но Хорас и Доминик не могли врать мне в глаза. Я же их знаю. Доминик никогда не отличался покладистым характером, а с недавних пор стал просто невыносимым. Дорогой, я только сейчас заподозрила, что в доверенности есть что-то, чего они избегают мне показывать. Ты на меня не обидишься, если я завтра же поеду домой?

— Мне кажется, ты должна так поступить, мама. И я надеюсь, ты примешь верное решение, — поддержал ее Стив.

На этом беседа закончилась, и они молча наслаждались вином.

Пич огляделась. В доме было прибрано и уютно. В вазах стояли свежесрезанные цветы, на серебряном подносе под бокалами лежали льняные накрахмаленные салфетки с ее вышитыми инициалами. Здесь явно чувствовалась рука женщины.

— А теперь скажи мне, кто такая Пенни и почему ее нет с нами?

Стив бросил на мать быстрый взгляд и посмотрел в окно.

— Она хотела, чтобы я тебя подготовил, и отказалась прийти сюда, пока я не расскажу тебе о наших отношениях.

— Господи, чего она боится? У нее что, две головы?! — шутливо воскликнула Пич и тут же почувствовала, как сжалось сердце в предчувствии дурного. — Стив, Боже мой, с ней что-то не так?

— Не волнуйся, голова у Пенни одна, причем довольно симпатичная, и в остальном она очень даже ничего, разве только немного полновата.

— Полновата? Стив, что за шутки? Давай рассказывай, что мне следует знать об этой Пенни?

— Ну… Она беременна. Очень беременна. Ребенок должен родиться месяца через два.

— Полагаю, она беременна от тебя. Ты женился? — в тревоге спросила Пич.

— Нет. Я старался уговорить ее выйти за меня несколько месяцев назад, но она отказалась. Сказала, что мы должны получить твое материнское благословение, иначе наш брак будет неудачным. Пенни знает, как мы с тобой близки, и настояла, чтобы мы отложили свадьбу до твоего приезда.

— Чувствую, что это еще не все.

— Да. Видишь ли, она была замужем. У нее двенадцатилетний сын от первого брака.

— Двенадцатилетний сын? Господи, да сколько же ей лет?

— Почти тридцать.

В душе Пич поднималась враждебная подозрительность к этой чужой женщине, которая старше сына на шесть лет… к женщине, уже имеющей опыт замужества и, очевидно, строящей планы относительно денег Стива. Иначе зачем ей одобрение матери будущего мужа? И вдруг Пич устыдилась собственных мыслей. Неужели она и впрямь считает Стива настолько ничтожным, что его можно полюбить только за деньги? А что касается разницы в возрасте, то не лучше ли оглянуться на себя? Господи, как она может осуждать эту женщину, когда у них с Джейсоном разница почти в три раза больше?

Стив был заинтригован тем, как отреагирует на его сообщение мать. И его угрюмость сразу уступила место радости, когда Пич отвернулась от окна и посмотрела ему в глаза. Поставив бокал на стол, она подошла к сыну и обняла.

— Почему тебе так весело? — спросил он.

— Когда-нибудь, не сейчас, я тебе об этом расскажу. А теперь разыщи Пенни. Я хочу с ней познакомиться. Давай иди. Ты знаешь, я не могу оставаться здесь надолго, а мне не мешало познакомиться и с внуком, к тому же взрослым. Как его зовут?

— Дан. Он понравится тебе. Кстати, его отец погиб во время аварии на военном самолете.

Сын и мать быстро прошли через сад и поднялись в контору при винодельне. За столом сидела прелестная молодая женщина. Ее дивные, чуть вьющиеся каштановые волосы были забраны лентой. Живот был настолько велик, что мешал писать. Глаза казались темно-фиалковыми, а у носа золотились веснушки. Выглядела она совсем юной и очень трепетной. Неудивительно, что Стив полюбил ее.

Пич подошла к ней, и женщина, немного стесняясь, поднялась из-за стола. Не говоря ни слова, Пич крепко обняла ее. Пенни заплакала.

— Не плачь, дорогая. Я очень рада за вас обоих. Ты любишь моего сына?

— Да, миссис Малони.

— Для тебя я просто Пич. И мне кажется, надо сыграть свадьбу как можно быстрее. Девочка моя, мне кажется, ты готова родить со дня на день. Что говорит врач?