Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Кедрин Дмитрий БорисовичЛуговской Владимир Александрович
Софронов Анатолий Владимирович
Лебедев-Кумач Василий Иванович
Рождественский Всеволод Александрович
Заболоцкий Николай Алексеевич
Семеновский Дмитрий Николаевич
Симонов Константин Михайлович
Тарковский Арсений Александрович
Щипачев Степан Петрович
Орешин Петр Васильевич
Каменский Василий Васильевич
Яшин Александр Яковлевич
Ахматова Анна Андреевна
Рыленков Николай
Тихонов Николай Семенович
Комаров Петр Степанович
Фатьянов Алексей Иванович
Голодный Михаил Сергеевич
Твардовский Александр Трифонович
Васильев Сергей Александрович
Берггольц Ольга Федоровна
Сурков Алексей Александрович
Саянов Виссарион Михайлович
Бедный Демьян
Светлов Михаил Аркадьевич
Смирнов Сергей Георгиевич
Смеляков Ярослав Васильевич
Браун Николай Леопольдович
Чуркин Александр Дмитриевич
Шведов Яков Захарович
Недогонов Алексей Иванович
Поделков Сергей Александрович
Гусев Виктор Евгеньевич
Корнилов Борис Петрович
Пастернак Борис Леонидович
Ручьев Борис Александрович
Алигер Маргарита Иосифовна
Багрицкий Эдуард Георгиевич
Прокофьев Александр Андреевич
Асеев Николай Николаевич
Васильев Павел Николаевич
Исаковский Михаил Васильевич
Решетов Александр Ефимович
Авраменко Илья
 > Сборник лирики 30-х годов > Стр.41
Содержание  
Сохранить
Шрифт
Размер шрифта   


Цвет фона

Цвет шрифта
Очистить
Настройки  
A
A
1
2
3
...
40
41
42
...
99

«Из камня высеченный идол…»

Из камня высеченный идол
У росстаней стоял века.
Его прохожий каждый видел,
Сворачивая с большака.
Немой ровесник Древней Руси,
Он вырастал из-под земли,
Над ним весной летели гуси,
Вокруг него хлеба росли.
Шли мимо люди по дорогам,
Встречая шумную весну,
Уж им не верилось, что богом
Был этот камень в старину.
Когда ж зарей пылал пригорок,
Где сосны медные стоят,
К нему спешил седой историк
С толпой веселою ребят.
Он говорил, и были строги
Глаза под крыльями бровей.
«Глядите —
   умирают боги,
Бессмертно — творчество людей».

На пасеке

Отроились пчелы. Пахнут медом
Вековые липы за прудом.
Возвращаясь с поля, мимоходом
Мы с тобой на пасеку зайдем.
Постучим в калитку к пчеловоду,
Он у нас приветливый старик:
На меду заваренную воду
Хоронить от гостя не привык.
Только б гость вниманьем не обидел
И подробный выслушал рассказ,
Как рои готовятся на выдел
И какой тут верный нужен глаз.
Чем отличен мед, какой по цвету,
Липовый, гречишный, луговой…
Гости мы не редкие и эту
Будем слушать повесть не впервой.
Ну так что ж, пускай отводит душу,
Он видал немало на веку.
За привет, за добрую медушу
Мы спасибо скажем старику.
И еще мы скажем, что в артели
Ото всех почет ему велик.
Пчеловод он мудрый, в самом деле,
И к тому ж приветливый старик.

«Вновь сентябрь поджигает сухую листву на осинах…»

Вновь сентябрь поджигает сухую листву на осинах,
Рдеет каплями крови на кочках брусника в гаю,
И, считая гусей в небесах, по-осеннему синих,
Прислонившись к сосне, я с тобой на опушке стою.
До весны покидая туманные наши озера,
Гуси к югу летят. Значит, близится время дождей,
Значит, нам расставаться, любимая, скоро…
Что ж, бери мое сердце и сердцем в разлуке владей.
В светлом поле темнеют сухие кусты чернобыла,
И на них паутины прозрачные нити висят.
Я дождуся весны, только б ты меня не разлюбила,
С первой стаей гусей по весне возвратилась назад.

«Цветет жасмин. От белых звезд…»

Цветет жасмин. От белых звезд
Всю ночь светло в саду нагретом,
И Млечный Путь, как шаткий мост,
Соединил закат с рассветом.
В такие ночи слышен рост
Хлебов и трав. По всем приметам,
И теплых зорь и щедрых рос
Еще немало будет летом.
Живым текучим серебром
Дожди июльские прольются.
Ладони вытянув, как блюдца,
Пойдем в поля, встречая гром,
Где ржи густые за бугром
Под тяжестью колосьев гнутся.

«Смешался с запахом смолы…»

Смешался с запахом смолы
Томящий запах земляники,
Где сосен тонкие стволы
Торчат, как бронзовые пики.
А тень бежит во все углы
И ловит солнечные блики,
На травы нижет без иглы
Цветные бусы земляники.
Дрожит под крылышками пчел
Позолоченной сеткой воздух.
Пичуги дремлют в темных гнёздах…
И вправе я себя не счел
Нарушить птиц полдневный роздых,
Прервать полдневный взяток пчел.

Ломоносов

Куда бежать от сплетен и доносов!
В просторных залах смрадно, как в аду!
И вот опять Михайла Ломоносов
Шумит в академическом саду.
Строптивый сын архангельских поморов,
Прямой, как ветер северной реки,
Он сохранил неукротимый норов
И песни, что певали рыбаки.
Не он ли в школе Заиконоспасской
Одной латынью голод утолял,
Молокососов укрощал указкой
И сметкою монахов удивлял?
Поднявшись вне параграфов и правил,
Везде дыханьем родины храним,
Не он ли в старом Марбурге заставил
Немецких буршей трепетать пред ним?
Не он ли дал российской музе крылья,
Нашел слова, звучащие, как медь!
Доколе ж иноземное засилье
Придется в Академии терпеть?
В нее вошел, достойный славы россов,
Как беломорский ветер молодой,
Крестьянский сын Михайла Ломоносов,
Родившийся под северной звездой.

«Зима, закат, сторожка лесника…»

Зима, закат, сторожка лесника,
На окнах тени спутаны и зыбки.
Старик весну припомнил, и рука
Смычком коснулась самодельной скрипки.
И соловей взлетел из-под смычка,
Подснежник распустился у пенька,
Забил родник, и только по ошибке
На мутных стеклах снег пятнался липкий.
И я подумал: «Кто в родном краю
Любил тропинку каждую свою,
Берег травинку и лелеял колос, —
К тому, когда вздохнет он от забот,
Весна и в зимних сумерках придет,
Услышав скрипки самодельный голос».
41
Перейти к описанию Предыдущая страница Следующая страница
{"b":"274648","o":1}