Отвоеванную Лотарингию включили в состав державы и организовали по образцу германских племенных герцогств, хотя она и не была образована каким-либо отдельным племенем, а вела происхождение от составных частей каролингской империи. Во главе страны в качестве герцога остался Гизельберт, но уже теснее связанный с королевским домом благодаря браку с дочерью Генриха Гербергой. В результате Оттоновская держава, состоящая отныне из пяти племенных герцогств, расширила свой фундамент, одновременно прочно размежевавшись с соседом на западе.

Итак, успехи, которых добился Генрих на западе, были весьма существенны. Подлинному же испытанию на прочность его власть подверглась на востоке, в борьбе против опаснейших врагов государства — венгров. Они давно уже опрокинули каролингскую систему защиты на восточной границе, открыв путь для дальнейшего продвижения в глубь страны еще и славянам. Генрих, попробовавший свои силы в приграничной борьбе со славянами еще будучи саксонским герцогом, обладал наилучшими предпосылками для того, чтобы противостоять этой двойной угрозе с востока. Оказалось, однако, что даже ему венгры не по плечу. Когда они в 919, 924 и 926 годах вновь с большими силами появлялись в Германии, никто не мог воспрепятствовать им перемещаться по всей стране, грабя и опустошая ее. Сам король, который (вероятно, в 926 году) выступил против них в Саксонии, вынужден был после несчастливой для себя схватки искать спасения в бурге Пюхау под Вюрценом на Мульде и в конце концов, не отважившись на новый бой, отступил в безопасную Верлу. В этой трудной ситуации фортуна пришла ему на помощь: в руки Генриха попал один из венгерских вождей. Ценой его выдачи и большой дани было куплено девятилетнее перемирие, действие которого, видимо, распространялось на все государство, так как в последующие годы венгры избавили от своих нашествий не только саксов, но и остальные германские племена. Генрих использовал полученную таким образом передышку для того, чтобы, возводя новые пограничные укрепления, организовать линию защиты. В ноябре 926 года на рейхстаге в Вормсе по его инициативе был принят бурговый устав (Burgenordnung), о проведении которого в жизнь на территории Саксонии сообщает Видукинд Корвейский в знаменитом фрагменте своего труда, посвященном «milites agrarii» («воинам-селянам», гл. I, 35). Связанные, очевидно, с королевским доменом крестьяне-воины (Bauernkrieger), объединяемые каждый раз в группы должны были делить себя между обработкой своих полей и строительством укреплений-бургов. В бургах на случай нужды хранилась провизия, одновременно в мирное время они должны были служить местами народных собраний. Эти меры, которые, по достоверному свидетельству «Miracula S. Wigberthi» («Чудес св. Вигберта»), не ограничивались Саксонией, но, согласно решению рейхстага, имели силу для всего государства, в Саксонии были дополнены еще и военной реорганизацией. Так как выяснилось, что прежнее саксонское войско не могло справиться с быстрыми отрядами венгерских всадников, была увеличена численность кавалерии, к тому же специально обученной вести борьбу с венграми. Видукинду довелось наблюдать эту выучку в военных походах против славян, которые Генрих предпринял в 928 и 929 годах. Если он и не дает должной оценки значению военных предприятий, то это не повод сомневаться в том, что между обороной от венгров и борьбой со славянами существовала взаимная связь. Очевидно, начатая в 926 году военная реорганизация получила в 928 году столь широкое воплощение, что дала Генриху возможность проводить отныне наступательную политику в отношении славян. Во всяком случае, осенью 928 года он неожиданно переправился через Эльбу, напал на гевеллеров (геволян), часть племени вильцев (лютичей) и уже в середине зимы завоевал их главное поселение Бреннабор (Бранденбург). Затем он повернул к югу, чтобы покорить далеминцев (гломачей), опаснейших соседей тюрингов. Захватив и здесь главный опорный пункт под названием Гана (возможно, Яна под Ризой на Эльбе), он повелел воздвигнуть для охраны вновь завоеванных областей бург Мейсен. За этими событиями последовал поход на Прагу в 929 году, где участвовал герцог Арнульф Баварский. Его участие в кампании является подтверждением тому, что восточная политика Генриха начиная с 926 года развернулась в дело собственно немецкое, подчиняющее себе интересы племен. Король и герцог без борьбы добились покорности чешского князя Венцеля.

Одного года сражений оказалось достаточно для того, чтобы заставить соседние славянские племена, среди которых Видукинд особо выделяет ободритов, вильцев и редариев, признать германский сюзеренитет. Когда редарии в том же 929 году попытались, подняв мятеж, освободиться от чужеземного владычества и увлечь за собой многие другие славянские племена, они уже все равно не смогли изменить новое соотношение сил. Восставшие были разбиты саксонским войском под руководством графов Бернгарда и Титмара возле крепости Ленцен, сама крепость была вынуждена сдаться. С этого времени власть Генриха на востоке упрочилась. Восточную границу снова, как и во времена Каролингов, защищали предпольем обложенные данью зависимые племена, признававшие германский сюзеренитет над славянскими соседями. В 932 году с завоеванием крепости Лебуса, расположенной на возвышенности Флеминг, были обложены данью еще и лужичане. Их покорение завершило создание зоны безопасности вдоль дальнего берега средней Эльбы.

После этих успехов Генрих счел себя готовым к тому, чтобы и венгров вызвать на борьбу, которую прежде пришлось отсрочить. После того как собрание в Эрфурте (932 год) приняло решение о борьбе с венграми, была прекращена в вызывающей форме выплата им дани. Когда венгры в ответ на это, как и ожидалось, явились с большими силами весной 933 года, они столкнулись с изменившимся положением вещей. Это проявилось уже в отказе далеминцев предоставить венграм ту помощь, которую они обычно оказывали раньше. Но решающая перемена заключалась в том, что Генрих дожидался венгров с войском, состоявшим, по свидетельству Флодоарда, из представителей всех без исключения германских племен. В соответствии с действиями венгров оно было разделено на две группы. Одна в южной Саксонии выступила навстречу венгерским отрядам, наступавшим в западном направлении, и разгромила их. Одновременно главная часть армии под руководством короля выдвинулась против основной массы венгров, наседавшей на восточную Тюрингию. Здесь 15 марта 933 года состоялась битва при Риаде, не вполне идентифицируемом месте, вероятно, на реке Унструт. В этом сражении Генрих I со своим войском под знаменем с изображением св. Михаила добился наиболее значительной победы. Хотя венгры и не были уничтожены, а, как с определенностью указал Видукинд, большей частью бежали, эта первая победа над ними немецкого короля произвела сильное впечатление на всю Германию. Она была отмечена в баварских и швабских источниках наряду с саксонскими и франконскими, поскольку взволновала всех: разгром Генрихом венгров имел отношение ко всем немцам. Победа над опаснейшим внешним врагом окончательно утвердила и упрочила его власть.

Наконец Генрих, обеспокоенный норманнскими грабежами во Фрисландии, в 934 году повернул на север и вслед за утверждением восточной границы прояснил ситуацию на северной. В результате военного похода он покорил обосновавшегося в Хайтхабу датского конунга Кнуба и принудил его выплатить дань и принять крещение, следствием чего стало прочное восстановление старой Датской марки между Эйдером и бухтой Шлей. Этот поход современники ставили Генриху в особую заслугу, потому что им были ликвидированы последние остатки норманнской угрозы на германском севере и создана новая база для распространения христианства среди северных народов.

Если начальные шаги Генриха были ознаменованы отказом от каролингской традиции, то в дальнейшем, что показательно, король все более и более следовал в своем правлении этой традиции. Ею в существенной мере определялась его политика последних лет. Такая перемена объяснялась не противоречивостью, но последовательностью. Неудача Конрада I сначала заставила Генриха пойти другим путем в своих усилиях по утверждению королевской власти. Сумев относительно быстро укрепить ее на основе союза с родовым герцогством, он затем без колебаний и все активнее начал заново оттеснять герцогскую власть на задний план, одновременно усиливая зависимость епископов от королевского дома. В результате Генрих вновь вернулся к каролингской традиции, но, в отличие от Конрада I, опираясь прежде всего на собственную упрочившуюся королевскую власть. При таком условии эта традиция опять становилась силой, пригодной для дальнейшего укрепления позиций короны. Так, внутри страны она дала Генриху возможность снова подчинить себе церковь, которая при Конраде действовала практически независимо от короны. Король вступил на этот путь уже в 922 году, назначив архиепископа Майнцского архикапелланом, а затем возведя дворцовую капеллу. Соответственно, и в последующие годы епископы входили в его окружение, а в 926 году, после смены герцога в Швабии, стало совершенно ясно, что Генрих везде, где только мог, претендовал на господство над имперской церковью.