Более месяца держались железнодорожники Украины. Однако жестокие репрессии и голод, предательская политика мелкобуржуазных партий заставили их приступить к работе.
Всеобщая забастовка украинских железнодорожников имела большое политическое значение. Она продемонстрировала могучую революционную силу пролетариев Украины, задержала вывоз награбленного оккупантами народного добра, способствовала активизации освободительной борьбы других отрядов рабочего класса, а также крестьянства Украины.
Повстанческо-партизанское движение летом 1918 г. По всей Украине, в крупных городах и небольших селах, земля горела под ногами оккупантов и их приспешников. На борьбу с оккупантами и гетманщиной за восстановление на Украине власти Советов все решительнее поднимались не только рабочие, но и миллионные массы трудящегося крестьянства. Из сел и уездов в Киев, губернские центры поступали рапорты местных органов гетманской власти, сообщения офицеров оккупационных войск о нарастании повстанческо-партизанского движения. И, как правило, его основной причиной признавалась большевистская агитация. «Большевиками ведется антиправительственная агитация, призывающая к [вооруженному] восстанию против державных властей и к воссоединению с Великороссией»[419], — сообщал 26 июля в департамент «державной варты» черниговский губернский староста. Один из гетманских чиновников, докладывая о деятельности на Украине нелегальных организаций, назвал большевистскую партию самой опасной для гетманщины. «Она, — писал он, — сильна своей организованностью на местах и в центре, большой ясностью и чрезвычайной простотой своей программы, своей решительностью»[420].
Идеи Коммунистической партии становились решающей силой освободительной борьбы трудящихся Украины. В. И. Ленин уже 1 июля 1918 г. так охарактеризовал обстановку на оккупированной Украине: «Крестьяне вооружаются и большими группами нападают на немецких солдат, где бы они ни встретились. Это движение разрастается. Благодаря немецкой оккупации большевизм на Украине стал своего рода национальным движением»[421].
Постепенно разрозненные крестьянские выступления стали приобретать форму организованных восстаний. В мае на Елисаветградщине вспыхнуло крупное восстание, известное в истории под названием Канежского. Прибыв в с. Павловка для восстановления в правах помещика, австрийский карательный отряд зверски расправился с крестьянами. Как только австрийцы оставили Павловку, крестьяне убили помещика и его управляющего и, ожидая нового появления карателей, обратились за помощью к крестьянам с. Канеж. Последние организовали повстанческий отряд, (около 700 человек) во главе с большевиком П. И. Даниловым. Выяснив, что австрийцы находятся в с. Веселовка, канежцы 20 мая неожиданно ворвались в село и уничтожили карателей. После этого они направились в с. Арсеневка, где были сосредоточены значительные силы оккупантов, однако после продолжительного боя вынуждены были отступить в Канеж. Бросив против восставших значительные силы, оккупанты 3 июня овладели Канежем. Над населением учинили кровавую расправу: каратели расстреляли и повесили 117 человек.
Крупным выступлением, нанесшим ощутимый удар по оккупационному режиму и гетманщине, было крестьянское восстание на Киевщине, особенно в Звенигородском и Таращанском уездах. 3 июня крестьяне местечка Лысянка Звенигородского уезда взялись за оружие, чтобы дать отпор нагрянувшему карательному отряду оккупантов и гетманской офицерской сотне. С помощью жителей соседних сел они вынудили карателей поспешно отступить в уездный центр. Над Лысянкой зареял красный флаг.
Число восставших росло с каждым днем. Они решительно вступали в бой с хорошо вооруженными оккупационными частями и гетманскими отрядами и, громя их, захватывали необходимое оружие. 9 июня восставшие овладели Звенигородкой. И хотя спустя пять дней они вынуждены были оставить город, власть в уезде, по сути, находилась в их руках. Оккупанты опасались проникать в глубь уезда. Из Звенигородки сообщили, что немцы «передвигаются лишь по большим дорогам; по дороге сжигают села, и только один раз вступили в бой под Тальным в количестве двух батальонов пехоты и одной батареи, но вынуждены были оставить часть оружия, отступить и пойти в обход на Звенигородку; за город не выходят — все леса и поля около города заполнены восставшими»[422]. В результате мобилизации, объявленной штабом восставших, их силы возросли до 30 тыс. человек.
С оружием в руках выступило против иноземных поработителей и их пособников трудящееся крестьянство Таращанского уезда. К 10 июня там было охвачено восстанием 14 сел. Восставшие громили карательные отряды и военные подразделения оккупантов, разгоняли местные органы гетманской власти. Дважды в течение июня они с боями овладевали уездным центром, и по нескольку дней власть в Тараще находилась в руках военно-революционного комитета. Одним из организаторов и руководителей восстания в уезде был большевик В. С. Баляс.
Объединение повстанческих отрядов Звенигородского и Таращанского уездов превратило их в грозную силу. Оккупационное командование вынуждено было бросить против восставших крестьян регулярные части, имевшие в своем распоряжении броневики и даже самолеты. Однако восставшие, умело маневрируя, в течение длительного времени вели успешные боевые действия. Еще 3 августа губернский староста, характеризуя положение в губернии, констатировал: «Вся северная часть Звенигородского уезда и большая часть Таращанского находятся в руках повстанцев. Ведущая в настоящее время германскими военными властями с большим напряжением борьба с повстанцами, к сожалению, не достигает цели»[423]. При этом гетманский чиновник подчеркивал, что «именно из этих уездов исходит усиленная агитация в объявление священной войны в целях удаления с Украины германских войск»[424].
То, что восстание явилось «следствием пропаганды большевиков»[425], отмечал и начальник особого отдела штаба германских войск.
Попытки украинских буржуазных националистов прибрать к рукам руководство восстанием на Киевщине успеха не имели. На I съезде КП(б)У отмечалось, что «крестьяне им (украинским националистам. — Ред.) не доверяют»[426].
Восстание в Звенигородском и Таращанском уездах способствовало развертыванию борьбы трудящегося крестьянства Бердичевского, Васильковского, Каневского, Киевского, Сквирского, У майского и ряда других уездов Киевской и соседних губерний. В восстании на Киевщине приняло участие около 40 тыс. человек, имевших на вооружении до 200 пулеметов и более 10 пушек. Оккупационным войскам удалось подавить восстание ценой больших потерь. Согласно официальным сообщениям немецкого командования лишь в Звенигородском уезде оккупанты потеряли убитыми и раненными 6 тыс. человек.
Будучи не в состоянии противостоять вооруженным до зубов регулярным войсковым частям, стремясь избежать разгрома и сохранить силы для решающих боев за восстановление на Украине власти Советов, основная часть восставших Звенигородского, Таращанского и некоторых других уездов Киевщины в конце июля — в начале августа с боями переправилась на левый берег Днепра. Через Полтавскую и Харьковскую губернии они двинулись к границам Советской России, нанося по дороге чувствительные удары по оккупантам и гетманцам. Небольшие отряды, оставшиеся на местах, продолжали вести партизанскую борьбу.
В конце июля в течение двух дней полыхало пламя восстания рабочих Мариуполя, которых поддержали партизаны Ейска. Число повстанцев достигло 800 человек.
Усилиями большевиков были организованы и начали борьбу партизанские отряды в Ананьевском (командир С. Н. Недолуженко) и Балтском (командир И. К. Дьячишин) уездах. Систематические удары наносили оккупантам отряды, созданные в Каховке и Ново-Маячке. Ширилось партизанское движение в Елисаветградском уезде, в Приднестровье и других районах юга Украины.
