XV Меркнет небосклон спаленный, Желтые чадят изломы, Дымно небеса клубятся. Вечереет. Тьма свалилась Черным пламенем на землю Север разразился гневом: Дождь замешивает с грязью. Сполохи скрестились в тучах. В небе исполины бьются, Мечут пристальные копья, Норовят стопой тяжелой Раздавить посевы солнца, Завалить колодец жизни: «Задушить, втоптать и — кончить». Поле, жаждущее крови, Прибирает жатву смерти. И ползет зима босая. И земля дрожит, и души. XVI У заката солнце медлит, Неизбежностью томится: Поглядеть бы снова землю, Ласку для души оставить — Отстранило исполинов: Притихает грохот гневный. Сквозь зияющие щели Свет опаловый спустился, Свежесть засветила воздух. Но растоптанна, размыта, Нежива земля открылась, Коконом душа свернулась. Горестно взирает солнце, Пояс подает жемчужный Радугою семизорной — Символ верований вечных: «Вам ниспослано бессмертье, Вам по радуге нетленной Мрак взорвать и к солнцу выйти!» XVII В бело-серебристом свете Солнце свой черед справляет По извечным сменам года, По летам недолговечным; За собой детей уводит — Землю, и луну, и звезды — Сквозь разлом, громов яренье, В бездну, в первые стожары, К матери своей — Сверхсолнцу, О котором грезят души. Молнии минуют бездну, Испокон веков нисходят, Но земли не достигают: Там заходит исчисленье, Время и пространство слитны, Млечный Путь созвездья движет, Мглистый выстилая полог. И туда стремится солнце, И душа алкает света: «Новое явись нам, Солнце!» ПЯТЬ ЭСКИЗНЫХ ТЕТРАДЕЙ ДАГДЫ Роман в стихотворениях ПРОЛОГ В ПРОЗЕ Я собрал здесь и издаю все попавшие мне в руки тетради и письма Дагды, которые я уже ранее выпускал в свет отдельными книгами. Сейчас к ним прибавилась пятая тетрадь. Издание задерживалось потому, что так мною были поняты указания автора, сделанные им в последнем письме, которое было прислано вместе с рукописью «Дочь луны».
Автор не дал никаких распоряжений относительно названия — книгу поэтому называю просто «Пятью эскизными тетрадями Дагды». А «Романом в стихотворениях» называю ее потому, что сам автор говорил о ней в последнем письме как о романе, написанном о его собственной жизни. В этих стихотворениях отражен весь жизненный путь Дагды, сосланного за участие в борьбе за свободу родины. Дагда ощущает душевную пустоту, он одинок. Его окружают и привлекают прекрасная природа и красивые, приветливые люди Италии. Любовь к Оливии заполняет душевную пустоту, окрашивает одиночество, приобщает к общественной жизни Европы. История Дагды делится на несколько периодов: Оливия умирает, его связи с жизнью распадаются, отчаяние и осуждение всей своей жизни выливаются в стихотворения «Вещания змеи»; выход он видит в возвращении «Домой». Но одновременно в нем пробуждаются воспоминания о первой ссылке на север, в душе поднимаются сомнения, которые гложут его — есть ли вообще у него где-нибудь дом? И все-таки Дагда возвращается; его ожидает радушный прием дома в «Серебристом свете»; он переживает счастливый год восторгов и встреч, во постепенно начинает чувствовать и понимать, что на его родине все изменилось не так, как он ожидал, что он сам стал европейцем и чужим среди своих соотечественников. Он хочет уйти, но его задерживает «Дочь луны», в облике которой он встретил воплощение своих юношеских мечтаний; он надеется снова срастись с родиной но разочаровывается; тень Оливии зовет его обратно в Европу, к людям; он покидает дом с ясным сознанием, что идет на смерть, чтобы возродиться в совершенно иной сущности… Вводное стихотворение «Три круга» при первом издании затерялось и впервые дается теперь. Эти вводные строки хочу закончить пожеланием, чтобы осуществились надежды, высказанные в словах Дагды: Жизнь — мечта, она исчезнет. Промелькнут все сновиденья. Об одном судьбу прошу я — Дать без боли пробужденье. ADDIO BELLA! Первая тетрадь [15] «Темно, тревожно…» Перевод О. Ивинской Темно, тревожно — Я изнемог. На сердце тошно — Так одинок! В любую нору В такую пору Залезть бы мог! От вас не скрою — И слову рад! О, что вам стоит Мне бросить взгляд! Один, ограблен, С тоской в груди Людьми оставлен Стою один. «Воды полуживой…» Перевод О. Ивинской Воды полуживой едва заметны блики, Искажены у озера черты, Ланиты впалые, холодный чад над ликом — Что ищешь ты? Fior di maggio Перевод С. Шервинского [16] Она танцует плавный вальс, и сам Гарибальдиец старый, capitano Мурлычет: «Fior di maggio. Надо б нам С ней станцевать!» Но все горланят: «Piano! [17]В таком огне ковать ли старый хлам!» А он ворчит: «Она ль для paesano» [18]. Кружится fior di maggio веселясь, И нежность роз по коже разлилась. У fior di maggio косы хороши, Черны как смоль. Но сини глуби взора — В них и тоска, и знойный жар души. «Не то что север, где глаза-озера Холодные глядят сквозь камыши! Там солнца луч согреет их не скоро…» Танцует плавно южной неги дочь И дерзких парней отгоняет прочь. |
