Минут через пять «сердечный айболит» смущенно откашливается:

— Небольшая аритмия, слабые шумы… Но в целом патологии нет. Можете вставать.

Я поднимаюсь с кушетки и тянусь за одеждой.

— Подождите, — останавливает меня доктор. — Вы курите?

— Курю, — сознаюсь я.

— Тогда послушайте! — юноша в белом халате берет меня за руку (как раз за ту, которой я тянусь к своему бюстгальтеру) и начинает пространную лекцию о вреде курения.

Картина Репина: я стою голая по пояс, моя рука — в руке айболита-ботаника. Он срывающимся от волнения голосом несет что-то о канцерогенах и смолах, а сам пристально смотрит мне прямо в сердце — согласно своей специализации. Мне кажется, что антиникотиновая проповедь длится целую вечность! Наконец, в кабинет раздается короткий стук, после чего дверь немедленно отворяется и на пороге возникает медсестра со стопкой медкарт в руках:

— Марк Семенович, — визгливо докладывает она, — вас главврач срочно вызывает.

Бедный Марк Семенович вмиг становится пунцовым как рак, отпихивает мою руку и вместо бархатного баритона тоненьким дискантом командует:

— Пациентка! Одевайтесь! Вам нужно будет прийти еще раз, мне не понравились фоновые шумы. Передайте главному, что я уже бегу…

Ухожу довольная. Хоть кардиологу я пришлась по душе. Конечно, еще раз я к нему не пойду, но все равно приятно… Хотя, возможно, тут все дело отнюдь не в моих прелестях и не в отсутствии профессиональной этики у айболита от кардиологии, а просто в его юности. Инстинктам молодого тела Гиппократ не указ.

Следующим номером своего эксперимента повторяю подвиг жертвы кошмара на улице Гиляровского — иду к костоправу. Правда, на указанной улице мануальщика больше нет, зато есть в платной клинике неподалеку. Консультация — 1000 рублей. Неужели за эти деньги еще и изнасилуют? Меня встречает дядечка в белом халате — неопределенного возраста, со внешностью, о которой говорят «без особых примет». Мужчине такого типа может быть как 30, так и все 50. Сетую на боль в пояснице, отдающую в правую ногу.

— Интересно-интересно, — кивает доктор, — сейчас прощупаем.

Привычным жестом оголяюсь по пояс и ложусь на кушетку. Эскулап начинает колдовать над моей поясницей — мнет, постукивает, растирает. Все это похоже на массаж. В какой-то момент я полностью расслабляюсь, закрываю глаза и искренне получаю удовольствие. Из полусна меня выводит голос костоправа:

— У вас проблемы, милочка. Похоже на смещение позвонка, хотя я не уверен. Вам нужно прийти к нам на рентген, потом опять ко мне на прием, потом…

Дальше следует перечисление целого спектра медуслуг, необходимых моей несчастной спине. Разумеется, все они платные. Я обреченно киваю и понимаю: этого айболита тело пациентки в качестве источника удовольствия никак не волнует. Оно волнует его только в качестве источника наживы.

С зубным особо не раскокетничаешься, так как придется сидеть с открытым ртом. Поэтому надеваю самую короткую юбку из своего арсенала нарядов массового поражения. На стоматологическом кресле будет смотреться отменно!

Разоряюсь на консультацию в элитной стоматологии: там врачи упакованные, вальяжные и пациентки такие же. Наверняка находят минутку-другую на приятственный обеим сторонам флирт. Принимаю эффектную позу в страшенном зубном кресле и начинаю выспрашивать про голливудские виниры (вычитала в женском глянце):

— Я хочу вот такие тоненькие белоснежные наклеечки на зубы, как у Анджелины Джоли. Я ведь даже чем-то похожа на нее, верно? Вы только посмотрите, какие у меня пухлые губы! И зубы должны быть под стать, а не такие, как у меня…

Меня терпеливо выслушивает импозантный доктор с благородной сединой. Смотрит мне не в зубы, а в ноги — с юбкой я не ошиблась. Если бы этому эскулапу было лет на 20 поменьше, я бы отдалась ему по доброй воле. Чувствуется в нем что-то гусарское. Видно, в молодости этот айболит умел складывать влюбленных дам штабелями одним непринужденным движением усов. Даже жаль, что теперь он потерян для дамского общества в силу возраста. Впрочем, возможно, сам он так не считает.

— Откройте ротик, деточка, — эскулап ловко запихивает мне кляп в виде слюноотсоса, тем самым решительно прервав мой поток красноречия.

Что ж, не могу не оценить по достоинству стоматологическую ловкость. Принудительно лишив меня права голоса минут на 10, доктор успевает: а) рассверлить мне один зуб, б) назначить мне свидание, в) сообщить, что женат, имеет внучку и не разведется никогда, г) назвать адрес своей квартиры для интимных встреч и д) намекнуть, что, если я буду ласкова, голливудские виниры достанутся мне за полцены. Едва избавившись от слюноотсоса и обретя дар речи, я готовлюсь изречь что-нибудь надменное типа «Что вы себе вообразили!». Но, повнимательнее взглянув на зубного айболита, вдруг осознаю простейшую истину. У этого ловеласа в белом халате отработанная годами технология «клея» пациенток, никогда не дающая сбоя. Если я согласна на свиданку с доктором, то могу прямо сейчас назначить ему рандеву. А вот если айболит ошибся и я окажусь «не такая», то на мое негодование он состроит непроницаемое лицо и еще намекнет, что всякие эротические бредни почудились мне в шуме бор-машины. Или местная анестезия не лучшим образом сказалась на моем слухе и умственных способностях. В любом случае доктор ничего не теряет. Если даже я не приду в его любовное гнездышко, то все равно явлюсь на повторный прием. Зуб-то рассверлить он успел.

Но чемпионом эротического жанра (кто бы мог подумать!) оказывается доктор-лор, с детства ассоциирующийся у нас с соплями, миндалинами и гландами. Я нахожу этого целителя носов в одной из подмосковных поликлиник, рядом со своей дачей. На вид ему слегка за 30, темненький, голубоглазый — в общем, довольно симпатичный. Для этого эскулапа у меня заготовлено откровенное декольте, ароматный блеск для губ и духи с феромонами — все-таки он будет заглядывать мне в уши, в горло и, возможно, даже в нос. Горло, говорю, болит, глотать трудно. И уши закладывает по вечерам. А еще насморк.

— Скажите «а-а-а», — распоряжается доктор, вызывая у меня новую волну детских воспоминаний.

На этом собственно осмотр заканчивается. В уши провинциальный ухо-горло-нос мне не заглядывает, зато начинает по ним ездить. Совершенно не смущаясь, он сообщает, что от проблем с горлом помогает оральный секс. А если при этом глотать не будем говорить что, то в организм поступит белок, станет лучше кожа лица и повысится иммунитет.

— И вообще, знаете, как обезопасить себя от свиного гриппа? — вдохновенно интересуется доктор.

— И как?

— Надо чаще заниматься любовью! Регулярный секс полезен для всего организма и для лор-органов тоже. Между прочим, даже Гиппократ в своем трактате «О благоприличном поведении» подчеркивал пользу регулярной плотской любви.

— И что? — прикидываюсь я ветошью.

— А вы помните, что гласит один из основополагающих афоризмов Гиппократа? «Некоторые больные, несмотря на сознание обречённости, выздоравливают только потому, что уверены в мастерстве врача».

— И что?

— А то: если вы будете мне доверять и слушаться меня, у вас и горло пройдет, и иммунитет повысится! — и тут ушной айболит мне игриво подмигивает, клянусь!

Мне становится смешно. Я хихикаю, эскулап расценивает это как почти согласие. Я продвигаюсь к двери, обещая прийти через день. На прощание ухо-горло-нос шаловливо хлопает меня по попе — и это уже явное нарушение профессиональной этики. Я понимаю, если бы он дернул меня за нос или за ухо, это было бы еще кое-как по специальности… Впрочем, по специальности он надул мне в уши и предложил вылечить горло нетрадиционным способом.

Если серьезно, особых домогательств, оскорбляющих мое человеческое достоинство и подрывающих их профессиональную репутацию, в поведении всех вышеперечисленных врачей я не усмотрела. Тем более, я сама их провоцировала — и не слабо. Однако не то, что изнасиловать, но даже как-то особо откровенно прикоснуться ко мне никто из них не пытался. Но при этом, конечно, следует учитывать, что мне далеко не 17 лет, а еще я не ставила клизму и капельницу. Как знать, может, похметолог и проктолог — самые любвеобильные из медицинских специализаций?