Кто только не становился моим пассажиром в ту памятную ночь! Я подвозила до Баррикадной женщину-ветеринара, которую в новогоднюю ночь срочно вызвали в зоопарк к заболевшей мартышке. Везла двух подвыпивших Дедов Морозов и одну усталую Женщину-Кошку с Нового Арбата к Покровским Воротам — с одной вечеринки на другую. А часов в 5 на Садовом в районе Курской меня вдруг затормозил диджей моей любимой радиостанции! Я его сразу узнала (по телеку видела) и очень обрадовалась. Он рассказал, что только что отработал прямой эфир, но ему не привыкать. Что народу праздник, то творческим людям — самая страда. Я ему ответила, что я тоже очень творческая натура, и именно поэтому в новогоднюю ночь «подбамбливаю». Мы поржали и обменялись телефонами. Мой любимый DJ вышел где-то у Парка Горького. Сказал, что пойдет к друзьям и, наконец, начнет бухать, как все нормальные люди.

Человеческие лица и слова мелькали и сменяли друг друга, как в калейдоскопе. Наконец, я почувствовала, что устала. Задор прошел. Зато бардачок оказался полон мятых купюр.

А совсем под утро, уже направляясь домой, я заметила на обочине возле «Детского Мира» сильно замерзшую девочку-подростка. Она даже не голосовала, просто шла, вся съежившись, поджимая ножки в тонких колготках, как цапля. Я ее подобрала, включила печку на максимум и купила ей в ночной забегаловке горячего кофе. Но девчонка оттаяла только минут через 30. Вместе мы катались по предрассветному похмельному городу до 9 утра наступившего года. За это время я узнала от своей случайной юной попутчицы всю ее нехитрую любовную историю. Старую, как мир, но от этого ничуть не менее печальную. Маша поссорилась с родителями, потому что они не отпустили ее встречать Новый год с мальчиком в ночном клубе. Она плакала, ругалась… И в итоге среди ночи тайком вышмыгнула из дома, пока мама с папой и гостями отвлеклись на праздничное угощение. На последние сбережения она примчалась на такси в клуб. А там ее мальчик уже вовсю целовался с другой девочкой! Опоздание на два часа стоило Маше всей ее страстной любви! Пока бедная девочка все это рассказывала, трагедия в ее голосе была поистине шекспировского размаха! Парень бросил, а отец может и ремня… На это я, как старший товарищ, сочла своим долгом авторитетно и по винни-пуховски оптимистично заявить: все фигня, кроме пчел! А если задуматься, то и пчелы — фигня! Родители пожурят и простят, никуда не денутся. Любимое же чадо! И, к тому же, благополучно домой вернулось. А мальчиков у нее еще будет — как грязи! Это уж не говоря о том, что таких ветреных мальчиков, какой попался ей, надо вообще уничтожать как класс! Пусть радуется, что вовремя избавилась! Считай, говорю, его измену своим новогодним подарком, а то он тебе еще немало бы кровушки попил! В доказательство я рассказала пару поучительных историй из собственной жизни. На подъезде к своему дому моя Маша заметно приободрилась. Глядя на ее повеселевшее личико, я решила, что и я в эту ночь сделала доброе дело. Да и мне самой стало как-то легче.

На прощанье мы с Машей расцеловались. Денег я, конечно, с нее не взяла… Да у нее их и не было.

Утром 1 января я вернулась домой притихшая. И даже попросила прощения у супруга (хотя, между нами, виноват во всем был только он!). С тех пор Новый год я стараюсь встречать за праздничным столом, в кругу семьи. И ссориться накануне праздника никому не рекомендую. Как вспомню, как в новогоднюю полночь стояла на светофоре на заснеженном Кутузовском, одна в машине, одна во всем городе…

Резюме брюнетки:

Нет уж, нужда нуждой, но у меня сложилось впечатление, что бомбить столицу — дело все-таки не женское!

Недавно на тротуарах столицы стало на одну девушку больше.

Лишившись прав, корреспондентка «МК» в моем лице пополнила ряды пешеходов и выяснила на собственном опыте — в их жизни есть не только кошмары, но и восторги.

Последние 15 лет я наблюдала родной город в основном из окна автомобиля. Но недавно случилось страшное: один не в меру доблестный гаишник уличил меня в ненадлежащем поведении на дороге и изъял водительское удостоверение. В качестве наказания суд прописал мне длительные пешие прогулки. Так я оказалась на панели — в смысле, на пешеходной части городских улиц. И с удивлением обнаружила: помимо очевидной пользы для фигуры (минус 5 кило за 2 недели), вынужденный городской моцион открывает перспективы для новых интересных знакомств, а то и для устроения личной жизни.

Кошмары. Если я чего-то в этой жизни и боюсь, то это холода. А мое превращение в пешехода как раз совпало с первыми заморозками. Сначала я наивно решила не менять привычную форму одежды. В бытность автолюбительницей из моего гардероба как-то незаметно исчезли теплые сапоги, шапки и длинные пальто. «Ничего, — думала я, впервые отправляясь с работы домой без привычных колес, — до метро как-нибудь добегу, а там тепло». Но, едва оказавшись на тротуаре, я остро ощутила себя чуждым элементом в пешеходном потоке. Где-то в моем облике таился коварный стоп-сигнал, мешающий нормальному движению. Прохожие смотрели на меня странно и, как мне казалось, недобро. А некоторые даже оборачивались вслед. Почти сразу стало понятно: моя обувь категорически отказывается обеспечивать мне надежное сцепление с тротуаром. Пару раз рухнув на руки незнакомым гражданам, я мужественно отказалась от любимых шпилек в пользу ботинок на толстой подошве. Дальше настал черед коротких юбок. Оказывается, в них не только мерзнут коленки, они еще чреваты аварийными ситуациями на дороге. Завидев мини, не только автовладельцы, но и пешеходы мужского пола неожиданно тормозят и резко меняют траекторию движения, не включая поворотников. Возникает сутолока, в которой столкновений лбами и прочими частями тела просто не избежать. Пешеходы же женского пола в такие моменты, как правило, громко и визгливо сигналят. Все это создает заторы на тротуаре и, как результат, удлиняет путь в назначенный пункт. Поэтому легкомысленные курточки и кокетливые юбочки из моего гардероба очень скоро оказались вытеснены пуховиками и джинсами в силе унисекс. Раствориться в толпе тут же стало заметно легче. Затем в расход пришлось пустить прическу. Осенний ветер к ней совершенно безжалостен, к тому же мерзнут уши. А любой головной убор — это, увы, прощай, стильная укладка. Чтобы не расходовать нервные клетки на уличных приставал, бывалые «пешеходицы» (подружки, лишившиеся прав раньше меня) советовали мне передвигаться по городу с плеером в ушах. Но после первого же опыта я от этой идеи отказалась. Я и так перехожу дорогу, шарахаясь и прядя ушами, как деревенская лошадь. А лишенная слуха, и вовсе окажусь под ближайшими колесами.

Восторги. Они, собственно, плавно вытекают из кошмаров. Я неисправимая оптимистка: даже в плохом стараюсь найти что-нибудь хорошее. Если раньше к зиме я меняла летнюю резину на шипованную, то теперь занялась тотальной сменой «парка» своих нарядов. А настоящей женщине всегда приятно обновлять гардероб — даже если это происходит по такому нерадостному поводу как изъятие водительского удостоверения. Впервые за много лет в моем дамском арсенале появились длинные пальто, элегантные шляпы и перчатки, стильные шапочки и прикольные вязаные шарфы. Раньше во всем этом великолепии у меня просто не было нужды. За тонированными стеклами моего авто не то что шляпки, лица не разглядишь. А на улице правильно подобранный головной убор очень даже украшает! Кстати, будучи пешеходом, необходимый шопинг легко сделать по дороге домой, благо в большинство московских торговых центров можно попасть прямо из метро, даже не выходя на холодную улицу. В то время как по пробкам в после работы в центральные магазины попасть просто нереально. Так что спасибо вам, господа гаишники, за мои прелестные обновки! Хваленый женский топографический идиотизм тоже можно обратить себе на пользу. Несмотря на то, что родилась в Москве, я хронически теряюсь в большом городе, стоит мне слегка отклониться от привычного курса «дом-работа-дом». Заблудиться в наших разросшихся городских джунглях страшновато, а язык, как говорится, до Киева доведет. И, волевым усилием преодолев природную стеснительность, я стала спрашивать дорогу у прохожих. Преимущественно у симпатичных мужчин. А то пешеходы женского пола могут и нарочно в другую сторону послать, об этом меня опытные «бесправные» подружки предупреждали. Вскоре моя неуемная топографическая общительность вкупе с милой черной шапочкой в стиле Одри Хепберн принесли мне вполне приятное, несмотря на откровенную «уличность», знакомство. Им стал очаровательный француз по имени Жан. Я шла от метро Кропоткинская, он прогуливался по Гоголевскому бульвару. Он остановился прикурить под моросящим дождем, я спросила, как пройти в Малый Левшинский переулок. Он ответил по-русски — с сильным акцентом, зато очень любезно. И даже вызвался проводить меня до дома, который я искала.