Ваша «Женщина» великолепный рассказ*. Прочел я с большим удовольствием. И все прочие хвалят.
Лейкин говорит, что тот Ваш рассказ, который имеется у него, тоже хорош*.
А. С. Лазареву передайте, что Тихонову и Щеглову уже не скучно, ибо они оба получили «Нескучные рассказы»*.
В «Петерб<ургской> газете» имеются портреты А. С. Лазарева и Ваш. Под Вами подписано — Лазарев, а под Лазаревым — Ежов*. Это нехорошо.
Ну, строгий человек*, будьте здоровы и снисходительны к нашим слабостям. Александру Семеновичу нижайший поклон.
Всего хорошего!
Напишите, что деньги Вами получены.
Ваш А. Чехов.
Вообще говоря, в Питере Вашею литературною деятельностью весьма довольны. Выражают, между прочим, сожаление, что в Ваших рассказах недостает отделки и что часто Вы бываете небрежны.
Альбов Ваш рассказ очень хвалит*; напечатает его в марте.
Насчет высылки Вам «Севера» и «Северного вестника»* заявление сделаю своевременно.
Егорову Е. П., 3 января 1892*
1080. Е. П. ЕГОРОВУ
3 января 1892 г. Петербург.
3 янв. Петербург, Мл. Итальянская, 18, кв. Суворина.
Уважаемый Евграф Петрович, уже давно в ответ Вам я послал заказное письмо и несколько денежных пакетов. Долго не получая от Вас ответа и теряясь по этому поводу в догадках, я остановился на том, что Вы не получили моих писем*. И эта последняя моя догадка оказалась весьма основательной. Дело в том, что я посылал Вам свою корреспонденцию по такому адресу: «Станция Богоявленное, Нижегор<одского> уезда». Между тем, оказывается по справкам, что ст. Богоявленное в Нижег<ородской> губ<ернии> нет, а есть ст. Богоявленье. Пожалуйста, наведите справки, получите мои письма и напишите мне. Ваше продолжительное молчание совсем парализовало мою волю и мои чувства.
Поздравляю Вас с Новым годом, с новым счастьем. Желаю счастья и успеха в делах.
Будьте здоровы.
Ваш А. Чехов.
Смагину А. И., 4 января 1892*
1081. А. И. СМАГИНУ
4 января 1892 г. Петербург.
4 январь. Петербург.
Я заказал нотариусу Иванову доверенность и, вернувшись домой, нашел от сестры письмо такого содержания: хутор Яценко не продается*…А я мечтал уже послать Вам во вторник доверенность и 5 тысяч. Как это печально! Ах, если б Вы знали, как неприятно это разочарование! Ну, куда я денусь летом? Что делать? Где искать? Не везет мне, да и шабаш.
Если хутор в Сорочинцах не годится, то нет ли чего-нибудь другого? Впрочем, деньги так малы, что за них не купишь ничего путного. Мне предлагают устроиться в Рязанской губернии, но ведь это север — холодно и скучно. А если до февраля или марта ничего не найдется на юге, то придется ехать в Рязанскую губ<ернию>. Одним словом, хоть караул кричи.
Здравие мое в Питере поправилось.
Вчера до четырех часов утра я ездил по всяким Аркадиям и наливал себя шампанским; со мною ездила хохлацкая королева Заньковецкая, которую Украйна нэ забудэ. Она очень симпатична.
Пил шампанское, а между тем чувствую себя весьма сносно и не чихаю.
Ах вы, злодеи, злодеи! Когда продавались хутора, у меня денег не было, а когда явилась возможность достать денег, хутора не продаются. Сначала такая большая сумма, как 5 тыс., меня ошеломила, но потом я успокоился, ибо, по наведенным справкам, книги мои перед праздниками шли очень хорошо*.
Однако будьте здоровы. Довольно!! С Новым годом.
Ваш А. Чехов.
Поклон Вашим.
Пишите в Москву.
Ежову Н. М., 7 января 1892*
1082. Н. М. ЕЖОВУ
7 января 1892 г. Петербург.
7 янв.
В своем молниеносном письме Вы разнесли не Худекова, а самого себя…
Рукой А. И. Сувориной:
Стыдитесь, господа, помните шекспировское знаменитое выражение: «Мне не дорог твой подарок, дорога твоя любовь». Берите пример с меня — я прицепил этот серебряный жетон на ключ, а если бы я получил золотой, я повесил бы на цепочку с часами. И за мою деликатность мне, кроме этого, привез Сам Лейкин 35 рублей; если мне не верите, спросите у Ан<ны> Ив<ановны>. Успокойтесь, молю Вас, обуздайте Ваши страсти, не противьтесь злу, не забывайте нашего учителя Л. Н. Толстого. Кланяйтесь нашим. Скоро увидимся.
Глубоко Вас уважающий
Антон Чехов.
Гаршиной Н. М., 10 января 1892*
1083. Н. М. ГАРШИНОЙ
10 января 1892 г. Москва.
10 янв.
Многоуважаемая Надежда Михайловна, я торопился в Москву, куда звали меня мои домашние дела, и потому не успел побывать у Вас. Простите ради создателя. Если в феврале я приеду в Петербург, то непременно побываю у Вас, хотя бы Вы жили за тысячу верст от Малой Итальянской. Ваша заметка была помещена в «Новом времени» тотчас же*. Пришлось сделать маленькие изменения, но не важные. Поместил Суворин заметку в виде корреспонденции из Москвы.
Когда будете в Москве, пожалуйте ко мне. 14-го я уеду в Нижний, 20-го буду в Москве, 23-го уеду в Воронеж, к 30 буду дома*. Весь февраль, если не поеду в Петербург, проведу в Москве. Видите, как хорошо*, что я не пообещал Вам участвовать в литературном вечере! Вечер этот будет 12-го янв<аря>, а между тем в этот день я во что бы то ни стало должен быть в Москве.
Желаю Вам всего хорошего. Пусть Ваша счастливая звезда сияет всё ярче и ярче. Вы ведь ужасно счастливы.
Уважающий
А. Чехов.
Суворину А. С., 10 января 1892*
1084. А. С. СУВОРИНУ
10 января 1892 г. Москва.
10 янв.
Мороз в 25 градусов. В комнатах холодно.
Еду я в Нижегородскую губ<ернию> 14-го янв<аря> — это непременно, хотя бы было 40 градусов. О дне выезда все-таки буду телеграфировать. Придется из Нижнего ехать по Казанскому тракту на почтовых.
Мои хуторские дела — швах. Не идем дальше разговоров и мечтаний. Досадно.
Дела в Нижегород<ской> губ<ернии> тоже швах. Можете себе представить, лошадей осенью перерезали, и теперь лошади вздорожали адски. Так, в последнюю покупку 6 лошадей нам стоили 130 рублей. В апреле, значит, они будут еще дороже, значит, мужики останутся без лошадей, с чем и поздравляю публику.
