Вам хочется на Алеутские острова? Там Вы будете щисливы? Что ж, поезжайте на Алеутские острова, я достану бесплатные билеты Вам и Вашему Барцалу*, или Буцефалу — забыл его фамилию.
Отчего Вы хандрите по утрам? И зачем Вы пренебрегли письмом, которое написали мне утром? Ах, Ликиша, Ликиша!
А что Вы кашляете, это совсем нехорошо. Пейте Obersalzbrunnen, глотайте доверов порошок, бросьте курить и не разговаривайте на улице. Если Вы умрете, то Трофим (Trophim) застрелится, а Прыщиков заболеет* родимчиком. Вашей смерти буду рад только один я. Я до такой степени Вас ненавижу, что при одном только воспоминании о Вас начинаю издавать звуки à la бабушка: «э»… «э»… «э»…
Я с удовольствием ошпарил бы Вас кипятком. Мне хотелось бы, чтобы у Вас украли новую шубу (8 р. 30 коп.), калоши, валенки, чтобы Вам убавили жалованье и чтобы Трофим (Trophim), женившись на Вас, заболел желтухой, нескончаемой икотой и судорогой в правой щеке.
Свое письмо Вы заключаете так: «А ведь совестно посылать такое письмо!» Почему совестно? Написали Вы письмо и уж думаете, что произвели столпотворение вавилонское. Вас не для того посадили за оценочный стол, чтобы Вы оценивали каждый свой шаг и поступок выше меры. Уверяю Вас, письмо в высшей степени прилично, сухо, сдержанно, и по всему видно, что оно писано человеком из высшего света.
Ну, так и быть уж, бог с Вами. Будьте здоровы, щисливы и веселы.
Веселей надо быть.
Трулала! Трулала!
И в высшем свете живется скверно. Писательница (Мишина знакомая) пишет мне*: «Вообще дела мои плохи — и я не шутя думаю уехать куда-нибудь в Австралию».
Вы на Алеутские острова, она в Австралию! Куда же мне ехать? Вы лучшую часть земли захватите.
Прощайте, злодейка души моей.
Ваш Известный писатель.
NB. Не жениться ли мне на Мамуне?*
Напишите мне еще три строчки. Умоляю!
Шавровой Е. М., 11 января 1891*
881. Е. М. ШАВРОВОЙ
11 января 1891 г. Петербург.
11 январь.
Только что прочел Ваш рассказ в корректуре*, Елена Михайловна, и паки нахожу, что он очень хорош. Прогресс большущий. Еще год-два, и я не буду сметь прикасаться к Вашим рассказам и давать Вам советы.
Рассказ хорош, и потому позвольте мне не говорить* ни о Федотове, ни о Вашей будущей артистической карьере.
Побойтесь бога, что это еще за Шастунов?* Помнится, где-то около Триумфальных ворот я видел бакалейную лавочку Шастунова. Я подписался под рассказом так, как Вы хотите, но… лучше бы придумать что-нибудь не столь бакалейное. Заглавие «Невесты» не годится. Я придумал заглавие тоже неподходящее, но оно лучше Вашего.
Где ж «In vino»?
Право, бросьте Вы Федотова. Неужели Вам улыбается актерство? Если бы у 7/10 актрис был такой литературный талант, как у Вас, то они побросали бы сцену и молебен отслужили…
Извините, что я так краток. Я серьезно отношусь к вопросу, который Вы задаете мне в письме, желаю Вам всего хорошего, рад за Вас; если я начну длинно излагать свои неуклюжие мысли, то потребуется пять листов бумаги, а это скучно и не нужно для Вас.
Сделаться опять таким, каким я был в Ялте? Да разве я другой? Я был скучен на ситцевом балу* — это правда, но ведь ситцевый бал не Ялта, и Ялта не ситцевый бал. Я очень рад, что ситцевый бал дал чистого убытку 1500 р. Так Вам и нужно!
Ну, будьте здоровы и благополучны.
В Петербурге я пробуду, вероятно, до конца января. Если что напишете, то милости просим*.
Искренно преданный
А. Чехов.
На конверте:
Москва, Волхонка, д. Воейковой
Елене Михайловне Шавровой.
Исакову П. Н., 13 января 1891*
882. П. Н. ИСАКОВУ
13 января 1891 г. Петербург.
13 января.
Многоуважаемый Петр Николаевич!
Простите, что я возвращаю «Библиографический листок» позже того срока, какой Вы назначили в Вашем* приглашении. Чтобы дать возможно полные сведения, я должен был навести предваритель<но> справки, на что потребовалось немало времени.
Не откажите принять уверение в искреннем моем уважении и преданности.
А. Чехов.
Тихонову В. А., 13 января 1891*
883. В. А. ТИХОНОВУ
13 января 1891 г. Петербург.
Я прибыл, добрейший Владимир Алексеевич. Первые полторы недели по приезде я буду писать, ибо у меня нет ни гроша, остальное же время буду жуировать.
Как Ваше помещичье здравие?
Приеду на днях, но просижу не более 7½ минут.
Ваш А. Чехов.
Встаю я в 10 часов.
На обороте:
Здесь, Лиговка, 85, кв. 9
Владимиру Алексеевичу Тихонову.
Чеховой М. П., 14 января 1891*
884. М. П. ЧЕХОВОЙ
14 января 1891 г. Петербург.
Я утомлен, как балерина после пяти действий и восьми картин. Обеды, письма, на которые лень отвечать, разговоры и всякая чепуха. Сейчас надо ехать обедать на Васильевский остров*, а мне скучно, и надо работать. Поживу еще три дня, посмотрю, если балет будет продолжаться, то уеду домой или к Ивану в Судорогу*.
Меня окружает густая атмосфера злого чувства, крайне неопределенного и для меня непонятного. Меня кормят обедами и поют мне пошлые дифирамбы и в то же время готовы меня съесть. За что? Чёрт их знает. Если бы я застрелился, то доставил бы этим большое удовольствие девяти десятым своих друзей и почитателей. И как мелко выражают свое мелкое чувство! Буренин ругает меня в фельетоне*, хотя нигде не принято ругать в газетах своих же сотрудников; Маслов (Бежецкий) не ходит к Сувориным обедать; Щеглов рассказывает все ходящие про меня сплетни* и т. д. Всё это ужасно глупо и скучно. Не люди, а какая-то плесень.
Я напал на след Дришки*. Она живет в том же доме, где и я. Завтра увижусь с ней.
Моя «Детвора» вышла вторым изданием*. По этому случаю получил 100 руб.
