Базарову я пошлю «Иванова».
Поклонитесь Вашей жене и пожелайте ей, чтобы ее муж поскорее стал Федором Адамовичем Коршем.
Ваш А. Чехов.
Лейкину Н. А., 27 марта 1889*
624. Н. А. ЛЕЙКИНУ
27 марта 1889 г. Москва.
27 марта.
Добрейший Николай Александрович, Ваше поручение* я исполнил весьма охотно, на другой же день по получении от Вас письма, но — сто чертей и одна ведьма! — ничего не вышло из этого исполнения. У Печковской барышни распаковали при мне книги, сосчитали их весьма лениво и заявили мне, что ни одна книга не продана. Я удивился, зачем это Вы даете бабам на комиссию Ваши издания, и пошел к Салаеву. Тут мне сказали, что квитанция послана в петербургский склад, откуда Вы и можете получить ее; так как расчет был уже сделан в феврале, то в марте делать его опять нашли бесполезным, подкрепив свой отказ многозначительным уверением, что кроме 2 экз. «Пестрых рассказов» ни одна еще книга после расчета продана не была. Я поблагодарил и ушел.
У Печковской надо бы отобрать книги, а то, прежде чем она успеет продать хоть один экземпляр, Ваши книги полиняют в ее складе, поблекнут и на обложках их появятся пятна, словно от поллюции.
Недавно я был в Харькове. Был там в книжном магазине Суворина, справлялся, как идут Ваши книги. Мне сказали: хорошо. Мои тоже идут недурно. Харькову я полюбился. Книги мои там нарасхват, а пьесы даются даже в посту*.
На север в этом году я не поеду* по весьма уважительной причине: меня, как волка в лес, тянет на юг, где я уже нашел себе дачу. Буду жить там же, где жил в прошлое лето, т. е. близ Сум. Опять поеду на Кавказ и в Крым, а может быть, и дальше, коли денег хватит.
В типографии мне обещали сделать расчет к апрелю или в апреле. Я говорю о «Пестрых рассказах». Желательно получить пнензы* не позже 15 апреля, так как после сего числа я улетучиваюсь dahin, wo Citronen blühen*[13]. Не забудьте вычесть мой долг «Осколкам»; пусть буду чист. Когда пришлю рассказ в «Осколки», то начнем счет сначала. Псевдоним «А. Чехонте» мною упразднен. Буду подписываться иначе.
Избран в действительные члены Общества любителей словесности*. Сегодня читал, что питерцы почему-то выбрали меня в комитет Общества драматических писателей*. Какой я член Комитета, если я 8 месяцев не живу в Москве?
Кланяйтесь Прасковье Никифоровне и Федору Молчальнику. Желаю Вам всего хорошего и пребываю неизменно преданным
А. Чехов.
Маленькая просьба, за исполнение которой буду ужасно благодарен: когда будете на Невском, купите мне в книжном магазине Цинзерлинга мартовскую книжку «Русского богатства»* и вышлите мне ее заказною бандеролью. Или пошлите Павла.
Оболонскому Н. Н., 29 марта 1889*
625. Н. Н. ОБОЛОНСКОМУ
29 марта 1889 г. Москва.
29 март.
Уважаемый Николай Николаевич!
Будьте добры поехать к моему больному брату-художнику, Николаю Павловичу Чехову, живущему близ Красных ворот на Каланчевской улице, в доме Богомолова, квартира (№ 42) Ипатьевой. У него pn. cruposa. Если желаете поехать вместе со мной, то дайте знать, когда я могу застать Вас дома, или же заезжайте завтра ко мне. Дерзаю просить о последнем, памятуя Ваше обещание побывать у меня (вспомните наш разговор за ужином у Корша). Было бы отлично, если бы Вы уведомили меня телеграммой. Живу я в Кудринской Садовой в доме Я. А. Корнеева.
Если поедете к брату solo, то вот Вам необходимое примечание. Брат жизнь вел совершенно художническую, но месяца два тому назад совсем бросил пить. Пульс у него всегда был плохой. Я распорядился поставить ему 8 сухих банок, прописал согрев<ающий> компресс. Простите ради создателя, что я так бесцеремонен и покушаюсь на Ваше время и труд.
Желаю Вам всего хорошего.
Уважающий
А. Чехов.
Оболонскому Н. Н., апрель 1889*
626. Н. Н. ОБОЛОНСКОМУ
Начало апреля 1889 г. Москва.
Состояние здоровья известного художника Н. П. Чехова.
Вчера вечером 39,4.
Сегодня утром 38,3.
Ничего не болит. Кашель незначительный. Сегодня утром, окутавшись в одеяло с головой, изволил пропотеть. Бодр. Аппетит есть.
Лейб-медик Гирш.
P. S. Завтра заеду в 10 часов.
Суворину А. С., 8 апреля 1889*
627. А. С. СУВОРИНУ
8 апреля 1889 г. Москва.
8 апреля.
Поздравляю Вас, Анну Ивановну, Настюшу и Борю с праздником* и желаю Вам богатства, славы, почета, покоя и веселья на всю жизнь.
Погода в Москве подлая: грязь, холод, дождь. Художник всё еще упрямствует* и стоит на 39°. Езжу к нему 2 раза в день. Настроение мое похоже на погоду. Не работаю, а читаю или шагаю из угла в угол. Впрочем, я не жалею, что у меня есть время читать. Читать веселее, чем писать. Я думаю, что если бы мне прожить еще 40 лет и во все эти сорок лет читать, читать и читать и учиться писать талантливо, т. е. коротко, то через 40 лет я выпалил бы во всех вас из такой большой пушки, что задрожали бы небеса. Теперь же я такой лилипут, как и все.
Наши убирают, чистят, пекут, варят, трут, выбивают пыль, бегают по лестнице. Гвалт. Еду к художнику. Будьте здоровы. Приезжайте, поедем на Волгу или в Полтаву.
Ваш А. Чехов.
Исакову П. Н., 9 апреля 1889*
628. П. Н. ИСАКОВУ
9 апреля 1889 г. Москва.
9 апрель.
Многоуважаемый Петр Николаевич!
Очень рад служить и быть полезным Обществу*, но, к сожалению, в настоящее время я не имею возможности поехать в Петербург, так как у меня есть больные, которых мне нельзя оставить* (я ведь эскулап!). Думаю, что раньше первого мая меня не выпустят из Москвы. Что же касается рассказа для «Северных цветов»*, то спешу поблагодарить Вас за лестное приглашение и пообещать исполнить Ваше желание при первой возможности. В заключение позвольте мне поздравить Вас с праздником и пребыть искренно уважающим, всегда готовым к услугам
А. Чехов.
