Насчет хутора*. Твое обещание высылать ежемесячно по 50 рублей великодушно и смело, но никуда не годится. Куда ты будешь высылать, кому и за что? Чтобы выплачивать за землю, нужно сначала купить ее, а для сей надобности потребно не менее тысячи. За тысячу, внесенную единовременно, можно приобрести пятитысячное имение, заложенное в банке, т. е. тысячу ты вносишь, а остальное обязуешься выплачивать кусочками. Без тысячи никак нельзя. Если у тебя есть возможность и охота уделять ежемесячно из сиротских денег 50 рубл., то отчего же нет охоты скопить их? 50 — цифра большая, можно и поменьше. В три года скопишь больше тысячи — конечно, если не будет непредвиденных расходов.
Если же тебе нужен не хутор с постройкой, садом и рекой, а десятина-другая земли, то на это и 500 достаточно. Но землю покупать без надежды скоро построиться — не стоит и бесполезно. Ты об этом подумай.
У меня летом будет 1500 или около этого. Может быть, и удастся сделать что-нибудь. Если удастся, тогда тебе легче будет решить земельный вопрос. Легче, ибо у нас будет опыт. Я могу покупать именье, стоящее даже 10 тысяч, без риска вылететь в трубу: на проценты мне уже достаточно дают мои видмеди, т. е. Общество драма<тических> писателей, собирающее со всей Руси рубли и полтинники за пьесы, идущие в провинции. Так я и решил, что этот доход пойдет на уплату процентов.
Повторяю, подумай. Иметь клочок земли с соответствующей постройкой значит не бояться бедности и превратностей судьбы. А превратностей нам с тобой не миновать. Понатужься и копи помаленьку, но не спеша и терпеливо.
Пишу рассказы. Скоро один пришлю в «Новое время»*. Летом напишу пьесу*, коли буду жив и здрав.
Муж Клавдии Мих<айловны> тебе кланяется и просит тебя полюбить его.
Твой А. Чехов.
Кондратьеву И. М., 5 марта 1889*
612. И. М. КОНДРАТЬЕВУ
5 марта 1889 г. Москва.
5 марта.
Многоуважаемый Иван Максимович!
В счет, который я вчера получил, вкралась маленькая ошибка. Мой «Медведь» шел у Корша 18 раз, а между тем в счете обозначен он 17 раз. Эта ошибка произошла, вероятно, оттого, что «Медведь» шел однажды у Корша вместо тургеневского «Вечера в Сорренто»* и не был показан на афише.
Кстати, примечание для каталога, тоже весьма неважное: моя пьеса «Предложение» будет напечатана под псевдонимом «А. П.»*.
Простите, что я надоедаю Вам такими пустяками.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов.
Суворину А. С., 5 марта 1889*
613. А. С. СУВОРИНУ
5 марта 1889 г. Москва.
5 март.
Посылаю Вам, милый Алексей Сергеевич, «Княгиню». Чёрт с ней, она мне надоела: всё время валялась на столе и напрашивалась на то, чтоб я ее кончал. Ну и кончил, но не совсем складно. Если Вы не рассчитываете напечатать ее в скором времени, то пришлите корректуру. Я пошлифую.
Пишу еще один рассказ*. Меня захватило, и я почти не отхожу от стола. Между прочим, я купил себе новый стол.
Спасибо за обещание выслать словари. Казав пан — кожух дам, слово его те́пло…* За словари я пришлю Вам подарок* очень дешевый и бесполезный, но такой, какой только я один могу подарить Вам. Ждите. Позволяю себе напомнить о Вашей большой фотографии и о моих шапировских карточках. Если Шапиро прислал Вам их, то пришлите…
Был у меня Свободин и говорил, между прочим, что Вы получили якобы письмо от какого-то родителя*, у которого сын застрелился после моего «Иванова». Если это письмо не миф, то пришлите мне его, пожалуйста. Я его приобщу к тем письмам, какие у меня уже имеются относительно моего «Иванова». «Гражданина» я не читал*, ибо 1) этой газеты я не получаю и 2) «Иванов» надоел мне ужасно; я не могу о нем читать, и мне бывает очень не по себе, когда о нем начинают умно и толково рассуждать.
Вчера ночью ездил за город и слушал цыганок. Хорошо поют эти дикие бестии. Их пение похоже на крушение поезда с высокой насыпи во время сильной метели: много вихря, визга и стука…
Не верьте Лейкину*. Кровью я не плюю, не хандрю и с ума не схожу. Если верить всему тому, что теперь говорят обо мне в Петербурге, то я истекаю кровью, сошел с ума, женился на Сибиряковой и взял 20 миллионов приданого.
Купил я в Вашем магазине Достоевского и теперь читаю*. Хорошо, но очень уж длинно и нескромно. Много претензий.
Скажите, зачем это отдали французам на посмеяние «Грозу» Островского? Кто это догадался? Поставили пьесу только для того, чтоб французы лишний раз поломались и авторитетно посудачили о том, что для них нестерпимо скучно и непонятно. Я бы всех этих господ переводчиков сослал в Сибирь за непатриотизм и легкомыслие*.
«Лешего» я буду писать в мае или в августе. Шагая во время обеда из угла в угол, я скомпоновал первые три акта весьма удовлетворительно, а четвертый едва наметил. III акт до того скандален, что Вы, глядя на него, скажете: «Это писал хитрый и безжалостный человек».
Кланяюсь низко Анне Ивановне и детям. Желаю им здоровья.
Ваш А. Чехов.
А Потемкин-то 1-го марта не выиграл!*
Гайдевурову П. А., 6 марта 1889*
614. П. А. ГАЙДЕБУРОВУ
6 марта 1889 г. Москва.
6 март.
Милостивый государь Павел Александрович!
Ваше любезное приглашение слишком лестно для меня, но, к сожалению, мне невозможно воспользоваться им*. Я не умею читать и никогда не читал публично. На это у меня не хватает ни таланта, ни голосовых средств. Мои домашние согласны со мной: они находят, что я читаю вслух отвратительно
Прошу у Вас извинения и пребываю искренно Вас уважающим
А. Чехов.
Сергеенко П. А., 6 марта 1889*
615. П. А. СЕРГЕЕНКО
6 марта 1889 г. Москва.
6 марта.
Все врут календари*. Живу я не на Невском, как показано в календаре для писателей*, откуда ты, по-видимому, почерпнул мой адрес, а в Москве, на Кудринской Садовой ул., в доме Корнеева, и живу тут уже давно.
