Сожжение продолжалось до 19 часов.

- Сбылись мои пророчества! На первом митинге, состоявшемся сразу после выхода из тюрьмы, я предрек: «Либо враг пройдет по нашим трупам, либо мы пройдем по его!», после чего мне запретили произносить речи... - прохрипел Гитлер.

- Как Вы тогда мучились, - лицемерно посочувствовал Ницше. - Так долго хранить молчание!

- ... А второе предсказание я изрек своему шоферу в 1933 году, когда тот впервые вез меня в рейхсканцелярию: «Живым я отсюда не выйду!» - шептала душа фюрера, глядя, как по ветру летели отдельные клочья тел – его и Евы, как обугленные трупы спешно захоранивались в воронке у стены. - Что поделать... «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца...Любое существо, любое вещество, но также любой общественный институт подвержены процессу старения. Однако всякий общественный институт обязан считать, что он вечен, если только не желает самоликвидироваться. Крепчайшая сталь устает, все без исключения элементы распадаются. Поскольку Земле суждена гибель, несомненно, уйдут также в небытие и все общественные институты». И рейх, и я уходим в небытие...

Распространившееся среди обитателей бункера известие о самоубийстве вождя у многих вызвало облегчение. Самые отважные стали готовиться к прорыву. Рекой полилось спиртное, столбом повис табачный дым - эти забавы Гитлер категорически запрещал. Все хотели быстрее вырваться из окружения и сдаться в плен американцам. Один из охранников – Менгерсхаузен пробрался в кабинет фюрера и снял с его кителя партийный значок НСДАП, заявив: «В Америке за него дорого дадут».

После захвата бункера советские контрразведчики приступили к допросу немцев, задержанных при попытке прорваться из окружения в районе рейхсканцелярии. Имевшуюся информацию о самоубийстве Гитлера необходимо было подкрепить вещественными доказательствами. Эсэсовец Гарри Менгерсхаузен, который 30 апреля 1945 года при выносе трупов четы Гитлер стоял на посту у выхода из бункера, указал место, где сжигали и захоронили их останки. 5 мая одна из поисковых групп военной контрразведки сняла верхний слой земли, под которым обнаружились два сильно обгоревших мертвеца.

После обнаружения «предполагаемого трупа Гитлера» началась его идентификация. О визуальном опознании мечтать не приходилось – слишком сильно были повреждены огнем мягкие ткани, вдобавок частично отсутствовала крышка черепа. Контрразведчики разыскали Кете Гойзерман, которая работала в стоматологическом кабинете рейхсканцелярии ассистентом профессора Блашке – личного дантиста фюрера. Она подробно описала верхнюю и нижнюю челюсти Гитлера. Ее рассказ полностью совпал с тем, что увидели при исследовании трупа советские медэксперты. Челюсти были изъяты из тела в качестве вещественного доказательства.

Зарисовку зубов сделал также задержанный смершевцами зубной техник Фриц Эхтман, который по заданию профессора Блашке должен был изготовить основу протеза для Гитлера. Его показания также позволили идентифицировать труп Евы Браун: именно он изготовил и установил единственный в ее челюсти зубной мост своего собственного изобретения.

В 1946 году по страницам западных газет полетели «утки» - измышления о чудесном «спасении» фюрера. На сказки идеологических противников сотрудники МВД СССР ответили операцией «Миф». В ходе ее в яме, где в 1945 году обнаружили чету Гитлеров, нашли недостающую затылочную кость черепа с пулевым отверстием. Тогда же в качестве вещественных доказательств была изъята часть обшивки дивана Гитлера со следами запекшейся крови.

В мае 1945 года обнаруженные на территории рейхсканцелярии останки вождей Третьего рейха предали земле. В документе, подписанном комиссией в составе военнослужащих Третьей ударной армии, было указано:

«Местонахождение закопанных трупов: Германия, Бранденбургская провинция, район гор. Ратенов, лес восточнее гор. Ратенова: по шоссе с Ратенова на Штехов, не доходя дер. Ной Фридрихсдорф, что 325 метров от железнодорожного моста, по лесной просеке, от каменного стоба с числом 111 – на северо-восток до каменного 4-хгранного столба с тем же числом 111-55 метров. От этого 3-го столба строго на восток – 26 метров. Закопанная яма с трупами сравнена с землей, на поверхности ямы высажены из мелких сосновых деревьев число – 111».

После завершения операции «Миф» трупы были перезахоронены 21 февраля 1946 года на территории советского военного городка в Магдебурге по улице Вестендштрассе возле дома 36, где пролежали в земле вплоть до 1970 года.

Председатель КГБ при Совете Министров СССР Юрий Андропов:

- 13 марта 1970 года я направил в ЦК КПСС письмо следующего содержания:

«В феврале 1946 г в г. Магдебурге (ГДР) на территории военного городка, занимаемого ныне Особым отделом КГБ по 3 армии Группы советских войск в Германии, были захоронены трупы Гитлера, Евы Браун, Геббельса, его жены и детей. (Всего 10 трупов).

В настоящее время указанный военный городок, исходя из служебной целесообразности, отвечающей интересам наших войск, командованием армии передается немецким властям.

Учитывая возможность строительных или других земляных работ на этой территории, которые могут повлечь обнаружение захоронения, полагал бы целесообразным произвести изъятие останков и их уничтожение путем сожжения.

Указанное мероприятие будет проведено строго конспиративно силами оперативной группы Особого отдела КГБ 3 армии ГСВГ и должным образом задокументировано».

Получив согласие ЦК, Андропов утвердил план мероприятия «Архив» по физическому уничтожению останков. В качестве легенды прикрытия действий советских контрразведчиков на территории военного городка (установка палатки, раскопки) было принято объяснение, что работы ведутся в целях проверки арестованного в СССР преступника, по данным которого в этом месте могут находиться ценные архивные материалы. Раскопки производили ночью, обнаруженные останки 4 апреля 1970 года вложили в специально подготовленные ящики, которые на машине вывезли в район учебных полей саперного и танковых полков ГВСГ в районе Гнилого озера (Магдебуртский округ ГДР).

Советский военный городок находился в окружении немецких высотных домов, и вся территория просматривалась как на ладони. Да и свои не должны были знать, чем именно теплой апрельской ночью будут заниматься три офицера Особого отдела. Поэтому для всех окружающих троица якобы собралась на рыбалку.

Забросили в багажник удочки, снасти, надувную лодку. И лопаты – червей копать. Доехали до секретного места, разбили палатку прямо на месте раскопок. Рыли час, другой – никаких признаков захоронения. На этом выполнение сверхсекретного задания могло бы и прекратиться.

Может, в плане какая неточность? Или те, кто закапывал тела в 1946-м, ошиблись с ориентирами? Посмотрели еще раз секретный план. И тут старшего осенило:

- «Мы отсчитали 45 метров. А надо было 45 шагов. Это же в два раза меньше. Не там роем!»

Перенесли палатку на новое место, и вскоре лопата стукнула о дерево.

Некоторые ящики уже были сгнившие. Поэтому приготовили заранее новые. Останки давно пролежали в земле, поэтому особисты набрали с собой перчаток и резиновых сапог, спецкостюмов химической защиты. Думали, что запах будет ужасный, даже противогаз взяли. Но когда стали копать, ничего такого не было. Кости нашли, переложили в ящики, яму снова зарыли. Все заровняли, засыпали сухой землей, листьями для маскировки.

Согласно приказу, останки надо было вывезти за пределы военного городка, сжечь и развеять пепел по ветру. А в Германии ночной костер даже у реки – вещь совершенно необычная. Народ здесь живет дисциплинированный, костры на природе в ГДР жечь не разрешали. Как быть?

Пришлось дожидаться утра. Весной там светало рано, и на рассвете выехали из города. Попетляли по Магдебургу, проверили, нет ли наблюдения. Выехали к реке ( по легенде они – рыбаки). Поставили котелок с ухой. А рядом развели еще один костер. Вот в нем и жгли Гитлера... Целую канистру бензина на него извели. Потом пепел залили водой, чтобы быстрее остыл. Собрали в обычные вещмешки и поехали в заранее определенное место к утесу у маленькой, безымянной речушки. Подъехали, остановились, посмотрели – никого нет. 20 секунд – ветер повеял, и все разлетелось. Мешок вытряхнули, сели в машину и благополучно вернулись в гарнизон.