- Я очень хотел взять к себе своего сына. Но так и не решился на этот шаг. Не хотел признавать свою связь с представительницей пусть арийского, но не германского народа. Да и по отношению к Еве я оказался бы тогда в весьма двусмысленном положении. Ведь я не раз повторял, что фюрер не может посвятить себя семейной жизни до достижения полной победы. А тут выясняется, что у меня уже есть взрослый сын! Я решил остаться отцом всех германцев, а не одного полуфранцуза-полунемца, мать которого к тому же стала спившейся певичкой третьеразрядного кабаре в Париже (так Шарлотта зарабатывала на жизнь). Когда я увидел ее одутловатую физиономию на фото, то с отвращение отбросил. Тем не менее, во время оккупации Франции моя бывшая любовница и ее сын находились под наблюдением немецкой военной администрации, которая следила, чтобы их никак не притесняли.
- И не стыдно тебе проповедовать святость брака, а самому иметь любовницу? - возмутился ЕБН.
- «Каждый великий человек должен держать около себя несколько женщин, которые будут предназначаться только для удовлетворения его сексуальных потребностей. Относиться к женщине нужно как к совершенно бесправному и несовершеннолетнему ребенку, без всяческого внутреннего к ней участия и тем более привязанности».
Альберт Шпеер процитировал свои мемуары:
- «Фюрер не стеснялся высказывать свою точку зрения на женщин даже при Еве Браун. В общем-то, ее чувства не особенно заботили его, он почти не обращал внимание на ее присутствие. Он, не стесняясь, говорил при ней о своем отношении к женщине: очень умный человек должен брать в жены примитивную и глупую женщину».
Ева возразила:
- Не совсем так, фюрер заявил, что мужчина «должен уметь наложить на любую девушку отпечаток своей личности». Ну, а мне ничего другого и не нужно.
Я никогда не собирался жениться и еще по одной причине, - оборвал их перепалку Адольф. - Я четко понимал, что как холостяк сохраняю гораздо больше притягательности для тех немок, для которых я стал символом самого лучшего мужчины в Германии. Боясь потерять свою привлекательность, а значит, и влияние на женщин, я избегал брака даже тогда, когда мои возлюбленные пытались в знак протеста покончить жизнь самоубийством. Я отвергал все, что могло бросить на меня хоть какую-то тень, пусть даже в мелочах. Например, я даже перед Евой старался не появляться в трусах, чтобы своим внешним видом не уронить собственного достоинства. По этой причине я избегал занятий спортом и купания на пляжах, о чем уже говорил...
Меня пугали и последствия брака. Я и в мыслях не мог допустить рождения ребенка, наследника! «Не хватало мне еще только жены, чтобы своей болтовней она отвлекала меня от работы! Я никогда бы не смог жениться. А если дети, какие проблемы! В конце она пыталась бы еще объявить сына моим преемником. Кроме того! У такого человека, как я, нет шансов получить достойного сына. Это почти закон в подобных случаях. Вот, смотрите, сын Гете – совсем никудышный человек!»
- Так-так, - цикнул клыком Гиммлер. - Вы, майн фюрер, издали закон, по которому иностранка, выходящая замуж за немца, если чистота ее арийского происхождения не подтверждена документально, обязана представить в числе документов для регистрации брака свою фотографию в полный рост – в голом виде! Не соизволите ли показать нам порнофотку Вашей Шарлотты? Или у нее есть письменные свидетельства, что она – арийка? Кстати, Вас не коробит, что она делила ложе с кем попало? Хотите почитать списочек ее секспартнеров, составленный по моему тайному приказу? Своих соперников в любви надо знать наперечет! Запомнить, правда, будет трудно: их сотни!
- Вы меня постоянно ругали за разгульный образ жизни! А сами-то в молодости тоже были не промах свой член куда ни попадя запихивать! - разинул громадную пасть грубый бегемот Геринг. - Да и беременную от Вас любовницу бросили, и ублюдка своего! Не стыдно, шеф?!
- Не сочтите это за проявление вражды к вам, мой вождь, - ласково, но укоризненно забормотал «обезьяна сапиенс» Геббельс. - Сколько раз Вы устраивали мне выволочки за мои невинные романы с певичками и актрисами! Ну, признаю, не все мои любовницы – немки и арийки. Но сами-то...
- Каюсь, мои товарищи по партии, - Адольф чуть не плакал.
- Странно , -удивился ЕБН. - Про Гитлера же писали, что он – импотент, а потому не может иметь детей. Какой-то его личный медик утверждал, будто у его пациента только одно яйцо... Я ему сразу не поверил: ведь у Адольфа брата-близнеца не было... А Гитлер, оказывается, и ребеночка заделал этой французской шлюшке, и до баб был охоч...
- А при чем здесь это? - теперь изумление выразил уже Ницше. - Какое отношение наличие близнеца имеет к деторождению и сластолюбию?
- Ну, панимаш, есть же термин: однояйцевый близнец...
- Интересный у русских подход к сексуальным проблемам, - прокомментировал Фрейд. - У вас есть фольклорный герой...гм, скорее антигерой, Кощей Бессмертный. Мне один ваш соотечественник рассказал, что у этого злого волшебника не было детей, потому что он с рождения обладал всего одним яйцом, да и то находилось от него за тридевять земель... Никак не пойму, к какому комплексу этот архетип отнести? Может, Гитлер – это и есть воплощенный в жизнь типаж Кощея Бессмертного? И потому ему тоже однояйцевость приписали? Кстати, на вашем телевидении была передача, где его пытались гомиком представить...
- Недоумеваю, Адольфушка, почему тебя еще и в скотоложестве не обвинили! - захохотал Дьявол. - Ты ведь собак куда больше людей любил, целовал своих оачарок в лобик на публике!
- Ну вот еще, - обиделся фюрер. - Мне своих настоящих грехов хватает, зачем мне выдуманные...
- Это ты зря, - серьезно сказал Сатана. - Грехов, как и денег, и баб, никогда слишком много не бывает. Нет предела несовершенству. Это я тебе авторитетно говорю!
- А как, кстати, обстоят дела на амурном фронте у нашего потенциального орденоносца? - «перевел стрелку» с любимого шефа на российского экс-президента Геббельс, который искренне преклонялся перед Гитлером и не изменил ему ни в последние дни жизни, ни даже в аду. - Что там говорится в его досье, Гелен?
- По показаниям одного из его студенческих друзей, «Бориса женщины обожали». Большую взаимную симпатию вызывала у Ельцина его лечащая молодая докторша. Журналисты как-то обнародовали историю, когда Борис Николаевич с загородной обкомовской дачи отправился провожать заезжую актрису в гостиничный номер и был застукан ее мужем в пикантный момент: «веселый» после застолья первый секретарь стягивал с деятельницы высокого искусства ее длинное театральное платье. И с моста он свалился во время похода «налево».
Наша разведка установила весьма любопытный факт. Жена этого, профессионально выражаясь, объекта, находящегося в нашей оперативной разработке, даже не пыталась бороться с пьянством мужа...
- Почему бы? - Гитлер, который начал приходить в себя после обсуждения его внебрачных связей на импровизированном нацистском партсобрании (оно, как убедился Ельцин, было таким же, как в КПСС), казался заинтригованным.
- Потому что бороться со мной бесполезно! - огрызнулся ЕБН. Гелен его – неожиданно – поддержал:
- Да, это – само по себе занятие весьма неблагодарное. Но имелась и еще одна – весьма необычная! - причина. Пусть выскажется его мать Клавдия Васильевна.
- Когда Боренька «принимал на грудь», он сразу же «терял интерес к противоположному полу». А он у меня был красавцем!
- Подтверждаю, что истинно мужская стать, импозантность, видимая невооруженным глазом сила и высокое общественное положение объекта разработки вызывали повышенный интерес у дам, - согласился генерал-разведчик.
- Хватит брехать-то! - затравленным зверем огрызнулся ЕБН. - Что вы на меня напраслину возводите!
- Стыдитесь, герр Ельцин! Вы были офицером, пусть и запаса, и Верховным Главнокомандующим. Тем не менее ведете себя неискренне. А ведь «неискренность есть признак нехватки мужества, и поэтому она затрагивает честь офицера... Ложь из соображений личной выгоды на суде офицерской чести есть признак бесчестного образа мыслей». Я подумывал над тем, чтобы наряду с орденом присвоить Вам офицерский чин вермахта. Не выше лейтенанта – на большее Вы не тянете. Но Ваше пристрастие к адюльтерам заставляет меня пока отложить свое решение. Ведь «... брак как основа семьи есть залог жизни и будущего народа. Сохранение в чистоте его устоев есть нравственный долг. Офицер, который уже в силу своего знания и положения является представителем руководящего слоя, через безупречное поведение обязан стать как бы эталоном нравственности и стремиться претворить в жизнь этот принцип в своей семье. Прелюбодеяние и разрушение чужой семьи есть осквернение чести, а измену собственной жене следует в общем и целом дополнительно квалифицировать как вероломство».
