В августе 1989 года Министерство газовой промышленности СССР было преобразовано в государственный концерн «Газпром». Ему принадлежала треть газовых запасов планеты, стоимость их оценивалась в сумму до 700 миллиардов долларов. Если бы «Газпром» стал полностью частным, то оказался бы богатейшей компанией планеты и Билла Гейтса с его «Майкрософтом» задушила бы жаба. (Точняк, - подтвердила фольклорная амфибия). Во главе гиганта встал, естественно, бывший газовый министр Виктор Черномырдин.

Точно так же была «реформирована» и вторая по доходности область: нефтяная. Замминистра этого вида промышленности Вагит Алекперов создал крупнейшую в стране нефтяную компанию «ЛУКОЙЛ». Одновременно с ним заместитель металлургического министра Олег Сосковец сгандобил на базе своего министерства корпорацию «Росчермет».

И пошло — поехало! Министерство тяжелого, энергетического и транспортного машиностроения превратилось в акционерное общество «ТЭНМА». Экс-министр Величко стал его генеральным директором, а также председателем совета директоров «Холдингтэмбанка», обслуживающего эту структуру. Руководство Министерства лесной и бумажной промышленности объединило все предприятия отрасли и занялось продажей сырья в Европу. Руководитель Министерства сельскохозяйственного машиностроения оформил на себя половину акций гигантского завода «КамАЗ».

Министерство транспортного строительства было преобразовано в концерн «Трансстрой», специального строительства — в корпорацию «Минмонтажстрой», станкостроения — в акционерное общество «Станкоинструмент», радиопромышленности — в корпорацию «Радиокомплекс», общего машиностроения — в корпорацию «Рособщемаш». Во главе встали бывшие министры. Люди, прежде управлявшие государственной собственностью, теперь сделались ее владельцами.

Схема во всех случаях была проста, как амеба. Министерство упразднялось, на его обломках создавался государственный концерн. Кабинеты, мебель и работники оставались прежними, лишь денежки плыли теперь не в государственный бюджет, а в лапы акционеров.

- Так олигархи — бывшие министры?!

- Не все из них, хотя и многие. Не торопись, слушай дальше... В Советском Союзе никакого бизнеса не было. Первые «новые русские» стали понемогу появляться только в 1988-9-х годах. У тех, кто собирался разбогатеть, было на тот момент несколько путей.

Во-первых, тот, о котором я рассказал только что.

Во-вторых, в мае 1988 года был принят закон «О кооперации». Теперь желающие могли вполне официально заниматься тем, за что раньше сажали в тюрьму: шить джинсы и кожаные куртки, за деньги показывать эротические фильмы или строить клиентам дачи.

Уже через полгода в кооперативах работали больше миллиона человек. При этом лишь некоторые фирмы были созданы действительно с нуля. В основном кооператорами стали те, кто раньше занимался тем же самым, но подпольно. В советские времена их называли «цеховщиками» или «теневой экономикой», отлавливали и надолго сажали. Теперь бывшим подпольщикам государство дозволило свой бизнес легализовать.

Именно в кооперативах начинали многие будущие миллионеры. Роман Абрамович имел небольшую фирму по изготовлению мягкой игрушки. Михаил Прохоров «варил» джинсы. Владимир Гусинский занимался частным извозом.

- Не верю! - сымитировал Станиславского Ницше. - Можно, конечно, разбогатеть и на куклах или панталонах для ковбоев, однако сколько это займет времени?

- Ты прав. Поэтому куда интереснее был путь номер три. Одновременно с кооперативами были разрешены новые формы собственности: аренда и совместные предприятия. Иначе говоря, заводы и фабрики больше не должны быть обязательно государственными. Рабочие какого-нибудь предприятия теперь могли сами распоряжаться тем, что произодят. И даже сбывать часть продукции за границу.

Ницше никак не мог расстаться с критическим настроем:

- Почти по господину Ульянову получается: «Земля — крестьянам, заводы — рабочим»...

- Не издевайся! Разумеется, никакой продукцией никакие работяги распоряжаться не могли. Зато, пользуясь этим законом, директор мог взять да и продать на Запад, скажем, выделенную ему государством солярку. Или под видом лома цветных металлов вывезти за границу все стоящие у него на предприятии станки.

- Шутишь?

- А то б! В 1989 году фирма «Ант» пыталась продать на металлолом даже партию новеньких танков!

- Куда?

- За рубеж, естественно! Бизнес стоило делать только там, где из кармана в карман лилось бабло. У жителей агонизирующего СССР каких-то особенных средств тогда не имелось. Денежные потоки текли либо за «бугром», либо в госказне. Именно на торговле с заграницей начали коваться дейстительно большие состояния. Первый русский миллионер Артем Тарасов гнал мазут на Запад тысячами тонн. Стартовый бизнес нынешнего мультимиллиардера Виктора Вексельберга состоял в том, что он по 300 долларов за тонну покупал списанные медные кабели и продавал их в Европе по 2300! Миллион долларов Вексельберг скопил еще при Советском Союзе.

Однако по-настоящему золотым дном в конце 1980-х стал четвертый путь: так называемый «комсомольский бизнес». Самые главные новые русские капиталы были созданы именно тут!

Еще в июле 1986 года ЦК КПСС принял решение разрешить комсомолу заниматься научно-техническим творчеством. При горкомах и райкомах начали создаваться так называемые «Центры научно-технического творчества молодежи». Под этим псевдонимом скрывались первые в СССР коммерческие фирмы.

Коммунисты остались решать вопросы большой политики. Вопросами экономики они поручили заняться младшим товарищам: функционерам не партии, а комсомола. Четыре миллиона советских чиновников разделились на две большие группы. Одна половина со временем превратилась в политическую элиту страны, а вторая (помладше) — в бизнес-элиту.

Центрам творчества ВЛКСМ старшие товарищи предоставили невиданную в СССР экономическую свободу. При этом налогами комсомольская экономика не облагалась. Только им было разрешено вести бизнес с иностранными фирмами. Только им были даны права заниматься банковской деятельностью и даже проводить валютные операции. Прочим категориям граждан за подобные проекты светили крупные тюремные сроки.

Всего через год в стране работали уже шестьдесят комсомольских фирм. К 1990-му — 4000 компаний и 17000 кооперативов! Среди них — коммерческий банк и собственный модный дом. Однако из всех видов деятельности комсомольцев больше всего увлекло обналичивать бабки.

- Почему?

- Хождение налички в СССР строго контролировалось государством. Предприятие могло быть очень рентабельным и иметь на счетах миллионы. Но снять эти деньги со счета и прибавить зарплату сотрудникам (или хотя бы отремонтировать собственную столовку) директор не имел права. Зарплаты в СССР имели жесткий потолок, а любая самостоятельная деятельность (типа нанять штукатуров) заканчивалась уголовной статьей.

Зато комсомольцы превращали цифры на бумаге в хрустящую наличность играючи. Право на обналичку было дано им вполне официально. Теперь чтобы отремонтировать ту самую столовку, директор завода обращался к комсомольцам, переводил им на счет безналичную сумму, те обналичивали деньги, часть брали себе, а на остальные нанимали бригаду штукатуров. И все были довольны: члены ВЛКСМ получали лавэ, директор — новую столовую, а партия была рада, что весь процесс остается под ее полным контролем.

К концу 1980-х комсомольский капитализм переживал расцвет. Суммы там вращались колоссальные! Именно этим бизнесом занимались в 1980-х будущие миллиардеры Михаил Ходорковский и Леонид Невзлин, владельцы шоу-империй Борис Зосимов и Сергей Лисовский, а также будущий замруководителя Администрации Президента Владислав Сурков. На Украине именно так ковались первые денежки «оранжевой принцессы» Юлии Тимошенко, а в Прибалтике — двух главных нынешних латвийских олигархов — Каргина и Красовицкого, владельцев пресловутого «Parex-Bank».

Мое правительство начала 1990-х было вообще кузницей кадров...