«Смотреть на бедствия всякого рода как на нечто, что должно быть уничтожено, есть вообще истинное несчастие по своим последствиям, роковая глупость, - почти столь же глупая, как глупа была бы воля, пожелавшая уничтожить дурную погоду — из-за сострадания, например, к бедным людям... В великой экономии целого ужасы реальности (в страстях, желаниях, в воле к власти) в неизмеримой степени более необходимы, чем эта форма маленького счастья, так называемая «доброта»...

Кроме того... «Добрые люди никогда не говорят правды. Обманчивые берега и ложную безопасность указали вам добрые; во лжи добрых были вы - рождены и окутаны ею. Добрые все извратили и исказили до самого основания. К счастью, мир не построен на таких инстинктах, чтобы только добродушное, стадное животное находило в нем свое узкое счастье: требовать, чтобы всякий «добрый человек», всякое стадное животное было голубоглазо, доброжелательно, ... альтруистично, значило бы отнять у существования его великий характер, значило бы кастрировать человечество ...И это пытались сделать! Именно это называлось моралью...»

Словом, добрые - «самый вредный род людей, ибо они отстаивают свое существование за счет истины, так же как и за счет будущего».

Ты, оказывается, не просто ненавистник, а истинный враг добрых!

Я, как и мой «Заратустра, первый психолог добрых, есть — следовательно — друг злых. Когда упадочный род людей восходит на ступень наивысшего рода, то это может произойти только за счет противоположного им рода, рода сильных и уверенных в жизни людей. Когда стадное животное сияет в блеске самой чистой добродетели, тогда исключительный человек должен быть оценкою низведен на ступень злого. Когда лживость во что бы то ни стало овладевает... словом «истина», тогда все действительно правдивое должно носить самые дурные имена... Мой тип человека есть сравнительно сверхчеловеческий тип, сверхчеловечен он именно в отношении добрых, добрые и праведные назвали бы его... дьяволом...»

Ты льешь бальзам на мою израненную душу! - захохотал Сатана.

Не перебивайте, пожалуйста! - не принял комплимента Ницше. - Сбиваете с мысли! Итак, продолжу. «Те самые люди, которые так строго удерживаются в границах обычаями, почтением, привычками, благодарностью, еще более ревностью..., которые с другой стороны проявляют себя по отношению друг к другу столь снисходительными, сдержанными, нежными, гордыми и дружелюбными, - по отношению к внешнему миру там, где начинается чужое, чужие, немногим лучше необузданных диких зверей. Здесь они свободны от всякого социального воздействия, они на диком просторе вознаграждают себя за напряжение, созданное долгим умиротворением, которое обусловлено мирным сожительством. Они возвращаются к невинной совести хищного зверя, как торжествующие чудовища, которые идут с ужасной смены убийств, поджога, насилия, погрома с гордостью и душевным равновесием, как будто совершена только школьная шалость, уверенные, что поэты будут надолго теперь иметь тему для творчества и прославления. В основе всех этих благородных рас можно уловить хищного зверя, великолепную, жадно ищущую добычи и победы белокурую бестию. Эта скрытая основа время от времени нуждается в освобождении, зверь выходит наружу, стремится опять на дикий простор: эта потребность одинаково присуща римскому, арабскому, германскому, японскому дворянству, гомеровским героям, скандинавским викингам.

Всюду, где проходили благородные расы, они оставили следы понятия «варвара». Это относится, кстати, и к русским, Борис.

Утверждая это, ты противоречишь Божественной воле! - пробормотал его потрясенный спутник.

«Очень часто подчинение Божественной воле и приниженность являются только плащом, накинутым на низкое малодушие, охватывающее нас в момент бравурного столкновения с судьбой». Вся мораль, весь героизм моей философии — ницшеанства - заключается в этих немногих словах.

Но так ты никогда не попадешь в Царствие Небесное! - Ельцину стало жалко своего проводника по инферно.

«Мой рай покоится «под сенью моего меча». В сущности я применил правило Стендаля: он советует вступить с обществом в поединок». Даже со здешним — адским и небесным обществом!

Да смилуется над тобой Пантократор в Судный день! - грустно произнес Иуда. - Прощайте, я возвращаюсь наверх. Меня здесь сейчас сменит Петр, но тебя, Фридрих, он видеть не хочет, а с тобой, Борис, он уже говорил...

А что делают здесь другие апостолы? - удивился Ельцин.

Добровольно страдают за свои грехи!

Так они же святые!

Это-не синоним безгрешных! Все бросили Его в Гефсиманском саду! Кифа трижды от него отрекся... Никто, кроме Иоанна, не пришел на Голгофу... Да что перечислять... Только Магдалина сюда не спускается: перед Иисусом лишь она ни в чем не повинна... Я буду молиться за вас, тезки!

С этими словами самый известный за историю человечества предатель

исчез.

А нам куда? — озадаченно спросил лже-Данте своего эрзац-Виргилия.

Не знаю... Думаю, если тебя заказал еще кто-то, мы сами к нему придем. Давай пока просто побродим тут... Здесь, насколько я понял, собраны святые грешники... или грешные святые, называй как хочешь...

Покинув Акелдаму, они вдруг очутились в настоящем земном раю и увидели ангельски прекрасную пару — обнаженных юношу и девушку, которые смотрели на дерево со странными плодами. На ветке перед ними висел Сатана, принявший облик змея.

Позвольте представить вам прародителей человечества, навлекших на своих потомков первородный грех! - радостно объявил Дьявол. - Ну-ка, любовнички, пока не одели еще фиговые листочки, покажите потомкам первородный секс! Как я люблю это зрелище! Это же первая порнуха в истории людишек!

Не порти нам часа нашего раскаяния, Люцифер! - оборвал лукавого Адам. - Спаситель вывел нас из ада, но мы снова и снова приходим в твои владения, чтобы ценой мук и раскаяния очиститься от греха.

И правда, отстань от них! - заявили вдруг два седобородых старца (живых, а не душ!), тоже неведомо как очутившихся в мигрантском секторе.

Енох и Илья - пророк живее всех живых! Да здравствуют патриархи! - спародировал советские лозунги на парадах повелитель преисподней.

Как Ленин, что ли? - не понял ЕБН.

Нет, бери выше! Эти двое живыми взяты в рай! И шастают в моем мире везде, как у себя дома, поучают! - выразил недовольство падший херувим.

Библейских персонажей сменили похожие на них старики, которые представились как Арий, Василид, Валентин.

Так вы же - величайшие ересиархи! - Ельцин был шокирован.

Мы тоже любили Христа и страдали за Него, а потому — в раю... Однако часть времени проводим здесь, наказывая себя за свои заблуждения, - объяснил Арий.

Но это же противоречит букве христианского учения! - возразил новообращенный прихожанин Русской православной церкви. Как и всякий прозелит, он старался быть святее и римского папы, и патриарха РПЦ — жаль, что только в конце жизни.

НО НИКАК НЕ ДУХУ ЕГО! - возразил сверху апостол павел. - «БУКВА УБИВАЕТ, А ДУХ БОГОТВОРИТ!» НЕЛЬЗЯ ЛИШАТЬ БРАТЬЕВ ВО ХРИСТЕ РАЙСКОГО БЛАЖЕНСТВА ТОЛЬКО ИЗ-ЗА ТОГО, ЧТО ОНИ СЧИТАЛИ СЫНА НЕ ЕДИНОСУЩНЫМ, А ПОДОБОСУЩНЫМ ОТЦУ!

Их же извергли из лона церкви! - в спорах Ельцин по старой дурной привычке старался не уступать никому и никогда.

«Так случается иногда, что те, кто изгнал, на самом деле внутри церкви, а те, кто внутри, на деле — снаружи», - пояснил еще один появившийся старец — без бороды, с несколько женскими чертами лица.

А ты кто? — грубо оборвал незнакомца ЕБН.

Недостойный слуга Божий Ориген.

Тебя, что ли, отлучили от церкви? - догадался Борис Николаевич.

«ОРИГЕН И В РИМЕ, И В АЛЕКСАНДРИИ ОСУЖДЕН БЫЛ НЕ ЗА НОВОСТЬ ДОГМАТОВ, А ПРОСТО БЕЗО ВСЯКОЙ ПРИЧИНЫ ИЗ ОДНОЙ ЗАВИСТИ К СЛАВЕ ЕГО ИМЕНИ!» - заступился за собрата отец церкви Блаженный Иероним. - ОН УМЕР В МИРЕ С ЦЕРКОВЬЮ И НЕ ОСУЖДАЛСЯ КАК ЕРЕТИК ПРИ ЖИЗНИ. ЕГО ОТЛУЧИЛИ СПУСТЯ ТРИ СТОЛЕТИЯ ЗА НЕКИЕ ВЫДУМАННЫЕ БОГОСЛОВСКИЕ ОШИБКИ, ПРИЧИСЛИЛИ К ЕРЕСИАРХАМ... ЭТО БЫЛО, КАК СЕЙЧАС ПРИНЯТО ГОВОРИТЬ, ПОЛИТИЧЕСКОЕ РЕШЕНИЕ ВИЗАНТИЙСКОГО ИМПЕРАТОРА ЮСТИНИАНА.