... Коснулась тотальная расправа даже старого чекиста Реденса, женатого на сестре Надежды Аллилуевой – Анне Сергеевне, к которой Сам вроде бы благоволил. Однако энкэвэдэшники, истребляя коллег, угадали потаенное желание Вождя избавиться от надоевших родственников. Сталин сначала кокетничал, указывал Берии: «Разберись тщательно... я не верю, что Реденс враг».
Задача всех, кто окружал Кобу, была одна: понять, чего хочет Хозяин, и сделать именно так. Но следует соблюсти приличия. И чекисты уговаривали, уверяли Вождя, что его близкий родственник и давний сподвижник – шпион!
Вскоре Реденса вызвали в Москву и арестовали. Анна Аллилуева через Васю попросила «доброго Иосифа», как она называла Генсека, о встрече, но тот заявил сыну: «Я ошибался в Реденсе. Принимать Анну Сергеевну больше не буду. Не проси».
Светлана Аллилуева: «Отец не терпел, когда вмешивались в его оценки людей. Если он выбрасывал кого-либо, давно знакомого ему, из своего сердца, если переводил в своей душе этого человека в разряд «врагов», то невозможно было заводить с ним разговор об этом человеке. Сделать «обратный перевод» его из врагов, из мнимых врагов, назад – он не был в состоянии и только бесился от подобных попыток».
Реденса расстреляли, и Коба сам безжалостно сообщил об этом его жене. После чего Анну Сергеевну перестали допускать в кремлевскую квартиру Сталина. Старики Аллилуевы, потрясенные смертью уже двоих детей, оплакивали зятя, пытались, как могли, поддержать старшую дочь. Наивная Анна Сергеевна просила помощи у старых друзей мужа – Ворошилова, Молотова, Кагановичса. Она не верила, что Реденс расстрелян. Ее принимали, угощали чаем, старались утешить - и только. Помочь никто не мог...
В 1947 году вышла написанная ею книга воспоминаний о революции, о семье Аллилуевых. Ознакомившись с ней, Вождь пришел в бешенство. Академик Федосеев разразился разгромной рецензией в «Правде». По резким формулировкам можно безошибочно догадаться, с чьих слов она сочинялась. Все испугались, кроме нее самой. Не обращая внимания на грубый окрик, она собиралась продолжить работу над воспоминаниями. Не удалось – в 1948 году вместе с вдовой брата Павла она получила десять лет одиночного заключения.
Вернувшись в 1954 году из тюрьмы, Анна Сергеевна не узнавала своих взрослых сыновей, сидела сутками в комнате, равнодушная ко всем новостям: что умер Сталин, что не существует больше заклятого врага их семьи Берии. Тяжелая форма шизофрении поразила ее. Она умерла в 1964 году в больничной палате. После десяти лет тюремной одиночки она боялась запертых дверей. В больнице, несмотря на протесты, ее запирали на ночь. Однажды утром ее обнаружили мертвой. До последних своих дней она верила, что Реденс жив, несмотря на то, что ей прислали официальное извещение о его посмертной реабилитации.
Злой рок будто преследовал семью Аллилуевых. Еще до трагедии с Надей судьба сломила ее брата Федора. Это был способный молодой человек, имевший склонности к математике, физике, химии. Его взял к себе Камо, знавший родителей Федора еще по Тифлису. Увы, то, что могли вынести сам руководитель боевых дружин и его друзья, другим оказывалось не под силу. Не выдержал и Федор Аллилуев: сошел с ума. Камо любил устраивать испытания своим бойцам. Однажды он инсценировал налет белогвардейцев на свой отряд. Все разгромлено, все схвачены и связаны, на полу – окровавленный труп командира, рядом валяется его сердце – окровавленный комок. Что будет делать боец, захваченный в плен? В результате сильнейшего нервного потрясения Федор стал полуинвалидом. Всю оставшуюся жизнь он не работал, получал пенсию.
Имя Алеши Сванидзе, старейшего кавказского большевика, было вытравлено из народной памяти, вымарано из всех учебников и книг. «Алеша» - его партийная кличка. Настоящее имя – Александр Семенович Сванидзе. Он был родным братом первой жены Сталина.
Сколько-нибудь крупных политических, партийных постов не занимал. Его сферой деятельности были финансы. Последние годы до ареста возглавлял в Москве Внешторгбанк. Арестованный в 1937 году вслед за Реденсом, он не признал за собой никакой вины, не просил прощения у Сталина, который знал его с детства и был с ним очень близок, не обращался к нему с мольбами. Одновременно арестовали и его жену, Марию Анисимовну. Обоим сначала дали по десять лет. Их сына Джоника приютила у себя его бывшая воспитательница, работавшая теперь на швейной фабрике, и этим спасла его. По свидетельству Светланы Аллилуевой, Джоника хотел было взять к себе ее брат Яков, но его жена возразила: мол, у него есть более близкие родственники. Но их уже не было: сестру Александра Семеновича Марико тоже арестовали, и она очень быстро погибла в тюрьме. Попал в заключение и брат Марии Анисимовны, на помощь которого она так надеялась.
Мария Сванидзе писала дневник. Уже сидели все коллеги ее мужа из руководства Внешторгбанка. Отправились к стенке их прежние знакомцы-грузины: Мдивани, Орахелашвили, Элиава... А она все славила бдительность «доброго Иосифа»...
Мария Сванидзе: «27.8.37... Беспрерывное изъятие людей с именами... Я часто иду по улице, всматриваюсь в лица людей и думаю: «Куда делись? Как замаскировались те миллионы людей, которые по своему социальному положению, воспитанию и психике не могли принять советского строя?»... И вот эти хамелеоны на 20-м году революции обнаружились во всем своем лживом обличии...»
Хамелеон Мария Сванидзе, обнаруженная в ее лживом обличии, поплатилась за это. В 1942 году ее муж Алеша, всеобщий любимец, некогда делившийся с нищим тогда Кобой последним куском хлеба, был расстрелян. Сообщение о его смерти Мария Анисимовна не перенесла: скончалась от разрыва сердца.
Женя, жена Надиного брата Павла Аллилуева, русская красавица, одно время состояла в тайной связи со Сталиным. «И. шутил с Женей, что она опять пополнела, и был очень с нею нежен. Теперь, когда я все знаю, я их наблюдала», - записала в своем дневнике Мария Сванидзе. Возможно, Евгения могла бы стать третьей супругой Самого после смерти ее первого мужа, но неразумно пренебрегла подвернувшимся шансом и вышла замуж за другого.
Почувствовавший изменения в отношении Сталина к этой красотке Берия сообщил Хозяину, будто вдова Павла Аллилуева распространяет слухи, что Павел был отравлен. Вождь не простил ее, торопливо выскочившую во второй раз замуж. И Берия получил возможность действовать, так что вскоре пополз ответный слух: Павел действительно был отравлен, но... женой! Дескать, жила с другим мужчиной и захотела избавиться от супруга. Нежные отношения Сталина со свояченицей не помешали ему посадить ее так же, как остальных родственников.
- Почему Вы разорвали свой ближний круг? Почему последовательно избавлялись от свидетелей прежних лет? - напрямую спросил Ницше.
- «Знали слишком много и болтали слишком много», - нехотя пробурчал тиран.
...В те опасные дни, когда Коба бьл террористом, его друг Сергей Кавтарадзе, рискуя собой, помог ему скрыться от охранки. В 20-е годы Кавтарадзе возглавлял правительство Грузии, потом – примкнул к оппозиции. После убийства Кирова его выслали в Казань. Оттуда Сергей написал покаянное письмо Кобе, и тот вернул его. В 1936 году он и его жена были арестованы по обвинению... в подготовке убийства когда-то спасенного им Сталина! Его приговорили к расстрелу.
Все это время его маленькая дочь пионерка Майя писала письма «другу всех советских детей» о невиновности своего папы. Прошло больше года – Кавтарадзе все держали в камере смертников. И вдруг его привели в кабинет Берии. Там его ждала весьма изменившаяся после лагеря жена. По приказу «друга Кобы» их обоих освободили. Сталин сделал его заместителем наркома иностранных дел. В этом качестве Кавтарадзе участвовал в Ялтинской и Потсдамской конференциях.
Кавтарадзе: «Однажды после какого-то заседания Сталин взял меня с собой на дачу. Был душный июльский вечер. Перед обедом мы гуляли по саду, Коба шел чуть впереди, напевая тенорочком свою любимую грузинскую песню «Сулико»: «Я могилу милой искал, но ее найти нелегко...» Я уже готовился тихонечко подпевать (Хозяин это очень любил), как вдруг тот прервал куплет, и я явственно услышал его бормотанье:
